Рахим Эсенов - Большевистское подполье Закаспия

Дутовские белоказаки, наступая на самарском, челябинском и ташкентском направлениях, установили связь с контрреволюционным отребьем Средней Азии, и в первую очередь с «Кокандской автономией». По приказу Дутова выступили против Советской власти казачьи полки, возвращавшиеся через Туркестан с Кавказского фронта и из Хивы. Белоказаки под командованием полковника Зайцева подняли мятеж в Чарджуе и двинулись на Ташкент, захватывая по пути станции, арестовывая советских работников. Активизировалась так называемая армия ислама, предводительствуемая бывшим басмачом Иргашом. «Автономисты» в ночь на 31 января 1917 года попытались захватить Кокандскую крепость. В Закаспий из Каракумов вышла банда тедженских феодалов, возглавленная Эзиз-ханом.

Грозная опасность нависла над Советским Туркестаном.

Коммунистическая партия, Советское правительство во главе с В. И. Лениным предприняли все, чтобы быстрее разгромить дутовщину. 23 января благодаря смелым действиям туркестанских красногвардейцев и рабочих отрядов России был освобожден Оренбург. Дутов с остатками своих разгромленных банд бежал в степь. Красногвардейцы и революционные солдаты Ташкента, Самарканда и городов Закаспия разоружили казачьи части полковника Зайцева,

Еще до разгрома белоказаков отряды Красной гвардии выбили из Теджена банду Эзиз-хана и разогнали «Кокандскую автономию». «Армия ислама», не пользовавшаяся ни поддержкой, ни сочувствием местного населения Средней Азии, разбитая красногвардейскими отрядами, бежала в горы. В Ашхабаде был разоружен Текинский запасной эскадрон — опора местных националистов, а контрреволюционный «областной мусульманский комитет», выражавший волю феодально-байской верхушки аулов, разбежался.

Советская власть, сломив сопротивление эксплуататорских классов, отразив первые натиски контрреволюционного лагеря, приступила к созданию системы новых административных и судебных органов, а также надежных вооруженных сил. Но хотя уже в первой половине 1918 года Советская власть восторжествовала во всем Туркестане, враждебные силы все же не были сломлены окончательно, еще предстояли кровопролитные схватки с затаившейся контрреволюцией.

Перед славным авангардом рабочего класса — Коммунистической партией — стояли сложные задачи: нужно было до конца разгромить внутреннюю контрреволюцию; создать многомиллионную рабоче-крестьянскую Красную Армию, дисциплинированную, обученную, во главе с преданными Советской власти командирами, военачальниками, политическими комиссарами; изгнать с родной земли интервентов, разбить многочисленные белые армии, кулацкие банды, басмаческие шайки; победить голод, эпидемии, экономическую разруху.

Молодая Советская республика, находясь в огненном кольце врагов, кишела агентами разведок многих капиталистических стран, тайными всех мастей контрреволюционными организациями, терроризировавшими население убийствами, диверсиями, подготавливавшими мятежи. Никогда ни одно правительство не находилось в таком, казалось бы, безвыходном положении. История человечества не знала подобных примеров. Но история человечества не знала, пока не свершилась Октябрьская революция, и такой формы власти, как власть Советов, скрепленная братством рабочих и крестьян, не знала и такой партии, как партия коммунистов, которую возглавили светлые умы России под водительством гения человечества В. И. Ленина.

Защита революции, ее окончательная победа была немыслима без связи с массами трудящихся города и села, без вовлечения в партию наиболее передовых, сознательных представителей трудового населения. С первых дней Советской власти трудящиеся Средней Азии вовлекались в советское строительство. Именно это служило залогом несокрушимости и непобедимости диктатуры пролетариата в бывших колониях царской России, вставшей первой в мировой истории на путь социалистического развития. Новые, нелегкие задачи, вставшие перед партией большевиков и перед Советской властью, вызвали к жизни новые партийные организации и значительное пополнение большевистских рядов.

В первой половине 1918 года в Закаспии действовали шесть большевистских организаций: ашхабадская, чарджуйская, мервекая, красноводская, казанджикская, кизыл-арватская. Небольшие не оформленные в организации группы работали в Кушке и в Байрам-Али. Большевики, работавшие на таких станциях, как Фараб, Джебел и другие, состояли в какой-либо из основных шести организаций. В Северном Туркменистане и в туркменских районах Бухары (за исключением Чарджуя) большевистских организаций не было. В Закаспии не было также ни одной сельской парторганизации.

За этот период большевистские организации значительно окрепли. Росли их ряды. В партию вступали представители местного населения, рабочие и ремесленники восточных национальностей. Вокруг большевистских организаций, проводивших планомерную массово-политическую работу (собрания, доклады для трудящихся па злободневные темы), рос актив, возникали группы сочувствующих Советской власти.

Все большевистские организации Закаспия, печатные органы местных Советов, издававшиеся в Ашхабаде, Чарджуе, Мерве, вели постоянную борьбу с меньшевиками, правыми эсерами, дашнаками, заметно усилили массово-политическую работу, идеологическую пропаганду. Однако на деятельности большевистских организаций Закаспия сильно сказывались политическая неопытность их руководителей, отсутствие единого партийного центра и весьма нерегулярные связи с Центральным Комитетом партии. Не случайны поэтому их крайне слабли связь с туркменским дайханством, а также элементы «объединенчества» с мелкобуржуазными попутчиками — левыми эсерами, гичакистами и т. и. В Кизыл-Арвате, где партийная организация прошла сложный путь, стояла вначале на меньшевистских позициях, важнейшие политические решения принимались на объединенных собраниях большевиков и левых эсеров. В официальных документах советских и партийных органов Закаспия зачастую проводилась ошибочная мысль, будто большевики, левые эсеры, гичакисты (а иногда и анархисты-коллективисты) стоят па одной политической платформе. В Байрам-Али, к примеру, небольшая группа большевиков во главе с Е. Гераскиным по сути дела растворилась в многочисленной организации левых эсеров. А в Ашхабаде большевистская организация была почти все время связана с гичакистами.

Острой классовой борьбой сопровождалась в Туркестане национализация земли и промышленности, конфискация запасов хлопка и другого сырья. Край, как и вся Советская Россия, напоминал осажденную крепость без хлеба, топлива, продуктов питания. Катастрофически сказывалась сильнейшая засуха 1917 года, погубившая посевы.