Борис Рубцов - Гуситские войны (Великая крестьянская война XV века в Чехии)

6 июля 1415 года Гус был выведен за город и сожжён живым. Он умер мужественно, сохраняя непоколебимую стойкость духа и верность своим убеждениям.

Ещё в мае 1415 года католическая реакция заполучила в свои руки и другого выдающегося деятеля чешской реформации. Верный сподвижник Гуса Иероним, рассчитывая, что на соборе предстоит обычное разбирательство, и надеясь на силу своих доводов и своего красноречия, также прибыл в Констанц, чтобы поддержать Гуса. Убедившись вскоре, что здесь предстоит не суд, а кровавая расправа, Иероним решил вернуться в Чехию, но уже у самых границ он был схвачен, привезён в Констанц, подвергнут допросу и также брошен в тюрьму. Здесь он находился в ещё более тяжёлых условиях, чем Гус. Иеронима сковали по рукам и ногам таким образом, что он не мог выпрямиться. Цепи были тяжелы, и от постоянного раздражения под оковами образовались гноящиеся раны. Желая обмануть своих судей и выиграть время, Иероним сначала согласился было отречься от своих взглядов, но потом устыдился минутной слабости и стал горячо отстаивать свои убеждения. Иероним проявил в своих последних выступлениях исключительную эрудицию и силу мысли. Слушавший его замечательные речи современник свидетельствует, что они вызывали невольное восхищение даже у его злейших врагов. «Можно было подумать, — пишет он, — что этот муж весь год своего заключения провёл в полном спокойствии и только то и делал, что сидел над книгами». После того как попытка подкупить Иеронима обещаниями оказалась такой же неудачной, как и попытка запугать его ужасами казни, он был передан в руки светской власти и сожжён 30 мая 1416 года.

Поведение Гуса и Иеронима во время суда и казни показало их неизмеримое моральное превосходство над собором и произвело неизгладимое впечатление на всех присутствующих. Даже будущий папа Пий II, в ту пору [114] ещё просто Эней Сильвий Пикколомини, писал, что и в античные времена не было мудреца, который бы умер с таким мужеством, как Иероним.

Казнь Гуса (миниатюра XVI века)

После жестокой и коварной расправы с вождями чешской реформации собор занялся другими вопросами. Феодально-католическая реакция праздновала победу. Но знамя, поднятое Гусом, не упало после гибели его и Иеронима. Причина заключалась в том, что Гус и Иероним были выразителями идей и стремлений, отражавших коренные интересы трудящихся. Заслуга Гуса состоит в том, что он чувствовал настроения, волновавшие народные массы. Идеи антифеодальной борьбы, даже будучи ограничены религиозной оболочкой, находили доступ к народным массам и революционизировали их. Учение Гуса будило мысль народа, и массы делали из него значительно более революционные выводы, которые в свою очередь активизировали энергию масс и поднимали в итоге их классовую борьбу на высшую ступень. Превращаясь в огромную материальную силу, идеи антифеодальной борьбы становились мощным рычагом общественного развития. Католическая реакция могла расправиться с отдельными личностями, но она оказалась бессильной перед лицом восставшего народа. [115]

В XIV и начале XV века феодальная Чехия переживала заметный подъём производительных сил. Увеличивалось количество производимых крестьянами сельскохозяйственных продуктов, развивались горное дело и городские ремёсла, усиливался постоянный хозяйственный обмен между городами и сёлами. Рост товарного производства отражался на положении всех классов общества.

В таких условиях развитие феодального хозяйства Чехии отличалось исключительной сложностью. Перед феодальной вотчиной в соответствии с ростом производительных сил и развитием товарно-денежных отношений открывались две возможности. С одной стороны, феодал, увеличивая свою запашку, мог максимально повысить барщину крестьян. С другой стороны, перед ним открывалась возможность, не забрасывая хозяйства на своём домене, усилить эксплуатацию непосредственно крестьянских хозяйств путём повышения чинша и прочих денежных поборов.

Если первый путь искусственно сохранял наиболее примитивные и застойные формы феодальной эксплуатации, то продвижение по второму пути ускорило бы прогрессивное развитие феодальной Чехии в целом. Первый путь был путём феодальной реакции и вызывал особенно сильное сопротивление крестьянства. Но и в первом и во втором случаях увеличение доходов феодалов шло за счёт усиления феодальной эксплуатации.

Усиление феодальной эксплуатации приводило к значительному ухудшению положения крестьян. Ухудшалось и положение городского плебса. Это вызывало усиление классовой борьбы. Разрозненность, неорганизованность и темнота народа до поры до времени помогали феодалам удерживать его в подчинении.

Однако к началу XV века положение феодалов в Чехии было таково, что выступление их сомкнутым фронтом и на всех участках против штурмующих основы феодализма крестьян оказалось уже невозможным. Не было единства интересов между крупными и мелкими феодалами. Назревал острый конфликт между духовными и светскими феодалами. Кроме того, феодалы втягивались [116] в острую национальную борьбу, проходившую в стране. Средоточием этой национальной борьбы были города, где чешское бюргерство, опираясь на поддержку плебса, пыталось вырвать экономические преимущества и политические привилегии из цепких рук немецкого патрициата. Наконец, нельзя забывать, что усложнение международной обстановки и столкновения между королём и частью магнатов также ослабляли те силы, которые класс феодалов в целом мог противопоставить мощному народному движению.

Изображение Гуса и Иеронима (книга XVI века)

Всё это привело к тому, что создались условия для выступления народных масс, не имевшего равного во всей предшествующей истории феодальной Европы.

Особенностью назревавшего социального и национального конфликта в средневековой Чехии было то, что ненависть народа направлялась прежде всего против католической церкви, которая являлась крупнейшим феодалом в стране и в то же время была краеугольным камнем всего феодального здания. Бесконечно возраставшие поборы, разврат и лицемерие католического духовенства [117] приводили к тому, что и мелкая чешская шляхта видела в церковниках своих врагов. Паны и сам король были также не прочь захватить огромные богатства епископов и монастырей. В таких условиях классовая борьба усложнялась антикатолической и антицерковной борьбой, в которой на первых порах принимали участие, разумеется, в различных формах и в разной степени все сословия феодальной Чехии, объединённые общей ненавистью к гигантскому католическому спруту, щупальца которого охватывали всю страну. Борьба против господства католической церкви тесно переплеталась с острой национальной борьбой. Среди верхушки духовенства большинство составляли иноземцы — немцы и итальянцы.