Альфред Крофтс - История Дальнего Востока. Восточная и Юго-Восточная Азия

Внешняя политика находилась в еще более плачевном состоянии. Война в Корее показала некомпетентность военного руководства. После ее окончания возникла еще большая опасность, на этот раз на северо-восточной границе, исходившая от маньчжурских племен. Минская империя реагировала на это отводом войск в интересах обороны, желая создать нейтральную зону за своими аванпостами. Однако ее подвела география: столица империи Пекин находилась на краю северных степей, слишком близко от противника, чтобы создать свободное пространство для маневра и слишком далеко от населенных центров Китая, чтобы усилить оборону.

Стало очевидным, когда начался XVII век, что династия Мин могла надеяться лишь на короткий период продления мандата Неба.

Португальцы появились в малайских водах в 1510 г., действуя со своей базы в Южной Индии. Маджапахитская империя рухнула, после нее остались три существенных фрагмента: султанаты Ачех в северной половине Суматры, Джохор на оконечности Малайского полуострова и Западная Ява. Все приняли ислам в XIII и XIV вв., но взаимное недоверие мешало их сотрудничеству в противостоянии европейцам.

Первой португальской целью был город Малакка, крепость Западного Джохора, контролировавший пролив в его самом узком месте. Герцог Албукерки в 1511 г. захватил Малакку. Она была сильно укреплена, ее гарнизон насчитывал триста европейцев. Португалия начала войну против ислама [67] Это побудило турецкого султана послать пятьсот канониров с артиллерией своим малайским единоверцам. Малакка в 1510 г. имела большое число орудий. Ачехский султан спустя несколько лет нанял португальского архитектора, чтобы тот построил ему двенадцать больших галеонов. Когда строительство флота закончилось, европейский архитектор был затоптан до смерти слонами. , которую она выиграла, натравливая друг на друга местные государства, сначала помогая Джохору против Ачеха, потом в 1586 г. она разрушила до основания город Джохор.

Вторжение в регион Голландии изменило баланс сил в политике. До 1602 г. десятки голландских судов крейсеровали в восточных водах, часто скрываясь в засаде в Сингапурском проливе, чтобы атаковать галеоны с сокровищами или отрезать путь яванским кораблям с рисом. В 1600 г. б о льшая часть Явы управлялась с востока, в Матараме, но западную часть удерживал король Бантама. Португальцы мало тревожили остров. Именно голландцы в 1596 г. обосновались в Бантаме и спустя десятилетия сделали соседнюю Батавию своей штаб-квартирой. В голландских сообщениях индонезийские князья описываются как дегенеративные повесы и бездельники, занимающиеся оргиями в гаремах, как автократические правители. В них экономика характеризуется как плантационный феодализм с торговлей, страдающей от поборов и местных пошлин. Как только в распоряжении голландцев появились сухопутные силы, они стали брать верх над португальскими аванпостами на Целебесе, Молуккских островах и Суматре. В Пераке малайские султаны предоставили им в концессию важные оловянные рудники. [68] Металл добывался на полуострове с самых ранних времен. Он переплавлялся в монеты, и им свободно торговали. Как ингредиент бронзы, олово было нужно для стратегических целей, а также для украшений. Когда в январе 1641 г. оранжевый флаг был установлен над редутом Сантос-Домингос, стало очевидным, что звезда Португалии закатилась.

Тайцы из своей столицы в Аюттхаи контролировали обширные провинции к востоку и югу в середине XVI в. Китай утверждал свой суверенитет над ними, который, правда, носил неопределенный характер, поскольку в них жили китайские иммигранты. [69] Сиамское правительство, состоявшее из четырех министерств, формировалось в определенной мере по китайскому образцу. Однако влияние китайской классики было слабым. «Духовным родителем» тайского народа признавался буддийский Цейлон. Сиамские обычаи походили на обычаи аборигенов мяо, а не на обычаи классического Китая. Сиам, например, был гораздо больше матриархальным — нечетные дети полностью принадлежали матери. Женщины выполняли почти всю работу в поле и дома; мужчины часто были слишком малоактивны, чтобы сражаться в ближнем бою. В Сиаме практиковалась мягкая форма рабства, но военнопленные обычно расселялись на земле как колонисты. Однако когда на Сиам напало бирманское королевство Пегу, на его призыв о помощи последовали рассуждения Пекина о достоинствах мира. В течение пятнадцати лет после поражения Аюттхаи в 1568 г. Сиам стал придатком Пегу. Восстановление независимости тайцев произошло при Пра Нарете, который победил бирманского сюзерена и приступил к действиям на востоке, несмотря на вмешательство аннамских и испанских сил, чтобы разгромить короля Камбоджи в 1600 г. В течение полутора столетий Сиам оставался очень сильным государством. [70] Пра Нарет после 1593 г. предложил послать войска для защиты Кореи от японцев.

В долину Менам уже проникли китайские иммигранты, контролировавшие торговлю рисом, и дома их заняли лучший квартал Аюттхаи. Происходил небольшой приток японцев, особенно христианских изгнанников, которые составили королевскую личную охрану. [71] Один из них — Ямада, многие годы служил премьер-министром, умер в 1650 г.

Доминирующей силой в долине Иравади в 1560 г. был король государства Пегу, деспот, который поразил одного венецианца тем, что он был богаче и сильнее Великого турка в Константинополе (то есть Мехмеда II, взявшего штурмом Константинополь в 1453 г. — Пер. ). Его нападения на Сиам ускорили прерывающуюся столетнюю войну. Сиамцы участвовали в разрушении города Пегу в 1593 г. (согласно «Истории Востока», т. 2, с. 214, Пегу был сожжен в 1599 г. — Пер. ), после чего столица была восстановлена на более безопасной территории в Аве.

Государство Аракан, расположенное на протяженной приморской равнине Бирмы, в 1599 г. захватило дельту Иравади и овладело Зубом Будды. [72] Зуб был частью приданого цейлонской принцессы, которая вышла замуж за короля Пегу. Католические священники назвали это обманом, заявив, что подлинная реликвия была уничтожена португальцами. Пираты из Аракана, которым часто помогали португальцы, опустошали Бенгалию. Происходил узаконенный экспорт рабов и риса на голландских судах на Яву.