Игорь Можейко - Тайны средневековья

Немедленно после победы Елизавета кинулась в Тауэр искать детей.

Никто их там не видел, никто не знал, что с ними случилось. Тюремщики утверждали, что в списке заключенных их не было, повара не готовили им пищу, уборщики не выносили ночную посуду...

Вскоре подозрение пало на Тайрелла. Осенью его видели в Тауэре, и поведение его показалось подозрительным.

Тайрелла арестовали. Его долго пытали, держали в том же Тауэре, но, видно, ничего добиться не смогли, потому что только в 1502 году его казнили за «точно не установленную измену». Может быть, из него просто сделали козла отпущения, хотя, вернее всего, судьи были убеждены в его вине, но тел мальчиков найти не смогли, а без этого Тайрелл продолжал твердить, что он не виноват.

Впоследствии, уже через несколько лет, появилась новая версия. Будто бы перед казнью Тайрелл все же сознался в том, что они с сообщником задушили детей подушками. Эта версия вошла в биографию Ричарда III, написанную Томасом Мором, а позже ее придерживался и Шекспир в своей знаменитой трагедии.

Так как тел принцев не нашли, бургундский писатель Жан Молин через пятьдесят лет после исчезновения детей написал, что их никто не убивал, просто принцев заперли в камере и уморили голодом и жаждой, а потом замуровали тела в полу той же камеры.

Но в эту версию было трудно поверить. Это означало бы, что в Тауэре по крайней мере несколько человек должны были знать о преступлении. И уж конечно несколько дней до охранников и узников тюрьмы должны были доноситься крики несчастных детей.

Некоторый просвет обнаружился лишь в 1674 году, когда в Тауэре шли ремонтные работы. В нише одной стены нашли деревянный ящик с двумя детскими скелетами. Никто тогда не сомневался, что наконец-то нашли останки принцев. Их торжественно похоронили в Вестминстерском аббатстве.

Но все же сомнения оставались, и с годами они становились все сильнее. Наконец в 1933 году останки передали на экспертизу. Оказалось, что по возрасту скелеты соответствуют принцам, а единственное повреждение, обнаруженное экспертами, было на челюсти одного из мальчиков.

И тут кто-то вспомнил, что вскоре после заточения у Эдуарда заболел зуб и к нему вызывали дантиста. Впоследствии дантиста допрашивали, и он показал, что Эдуард плакал и твердил доктору:

— Мне не нужно никакое королевство! Попросите дядю, чтобы он меня не убивал!

Поэтому сегодня у ученых нет сомнений, что мальчиков убили по приказу узурпатора.

К IX веку положение в Восточной Европе более-менее стабилизировалось. На пространстве от Византии до Англии расположились большие и малые государства, многое унаследовавшие от Римской империи. Правящие дома давно переженились между собой, повоевали, поделили или не поделили спорные земли. Но все полагали, что времена диких набегов уже в прошлом и Господь не допустит новых нападений восточной саранчи. По крайней мере, утешало то, что от Степи Европу отделяли русские княжества, не только тесно связанные с Византией, но и содержащие в византийской армии солидные военные отряды.

Так что княжества и государства Восточной Европы, большей частью славянские, попадали то под византийское, то под германское влияние — как политическое, так и идейное. Славяне в X веке были готовы к переходу в христианство и к принятию идеи единобожия, которое вполне соответствовало власти единого князя.

И вдруг прямо в центр Европы ударили непонятные варвары, кочевники, пришедшие из мест настолько отдаленных и таинственных, что трудно было сообразить, как с ними общаться — воевать или договариваться. Тем более что их языка никто не понимал. Даже близкого к нему наречия в Европе не существовало.

Этими варварами были венгры, или мадьяры, которые кочевали между Волгой и Камой, а также по лесостепи Среднего Урала. Не такой уж это был большой народ, принадлежавший, в отличие от всех прочих кочевников, к финно-угорской группе народов, как сегодняшние марийцы или эстонцы.

К IX веку оказалось, что численность венгров выросла настолько, что прокормиться им в старых местах стало нелегко, собирать дань с соседей тоже становилось все труднее — они обзаводились своими государствами, армиями и крепостями. Волга превратилась в могучий торговый путь. За господство над великой рекой сражались хазары, булгары, русские...

И тогда венгры, семь племен с семью вождями и одним командующим, двинулись искать пастбища для своего скота и народы, которые можно было бы покорить.

Поход венгров, целого народа, оставившего свои земли, растянулся на десятки лет. Это были десятилетия непрерывных войн и стычек — венгры стали практически последним народом- войском первого тысячелетия, подобным гуннам или вандалам.

Наконец мадьяры нашли для себя подходящее место — широкую равнину между Дунаем и Тиссой с большим пресным озером Балатон в центре. Жили там славяне, находившиеся под сильным немецким влиянием. За господство над этими землепашцами боролись не только германцы, но и византийцы. Сначала венгры выступали против славян как завоеватели. Они уводили их в плен целыми деревнями и торговали ими на невольничьих рынках, которых в ту пору было еще немало. Но вскоре вожди венгров решили, что им оставаться в тех краях надолго и, следовательно, кто-то должен их кормить. Так началась совместная жизнь венгров, словаков, хорватов и иных народов, попавших под власть воинственных мадьяр.

В концу X века венгров уже нельзя было назвать кочевниками. Среди них появились собственные князья, бароны, ремесленники и крестьяне. Образ жизни влиял на структуру общества. В конце X века Венгрия уже стала одним из множества европейских государств.

Король Венгрии Гейза I правил четверть века и умер в 997 году. Ради укрепления своей власти он призвал немецких рыцарей, которые помогали ему управлять собственными подданными. В душах венгров еще была жива кочевая вольница, и они не желали становиться крепостными крестьянами. Еще жестче поступил с венграми их следующий и наиболее известный в Средние века король Стефан, по-венгерски Иштван Святой.

И время и судьба Иштвана перекликаются с судьбой киевского князя Владимира. Оба были не только создателями сильных государств, но и жестокими завоевателями и карателями. Оба решили крестить свои народы и вошли в историю как святые, хотя и в Венгрии, и на Руси крещение проводилось с немыслимой жестокостью.

Иштван вступил на венгерский престол в 997 году. Папа Римский прислал корону для его коронации. По другой версии, корону Римский Папа передал Иштвану при его рождении.

Так или иначе, но в конце X века святой Владимир на Руси и святой Стефан (или Иштван) в Венгрии одновременно крестили свои народы. Владимир крестил державу под контролем и моральным руководством византийских епископов, но, насколько мне известно, ему из Константинополя никакой короны по такому случаю не поступало.