Валерий Шамбаров - Царь грозной Руси

Однако надежды Рима и поляков, что временщик возьмется проводить выгодную для них политику, тоже не оправдаются. Зачем ему нужны были все эти иезуиты, уния, королевские и панские интриги, если он получил в распоряжение Россию? Наоборот, он примется оборонять свои владения, возвышать и задабривать Православную Церковь — чтобы, в свою очередь, обрести ее поддержку. А в международных делах, в противовес католикам, начнет сближаться с протестантами. Но не так взвешенно и расчетливо, как это делал Иван Васильевич, а пойдет на самые щедрые уступки — опять же, чтобы получить собственную поддержку.

После разгрома шведов Годунов уговорит царя не отбирать у них Нарву и прочие эстонские земли. Вернет англичанам право беспошлинной торговли, которого лишил их Грозный. И в Москве снова появится врач Якоби. Но теперь он приедет с рекомендациями величайшего специалиста по… женским болезням! Его приставят к царице. То есть врач опять очутится в ключевой точке информации и принятия решений. Кстати, может быть, как раз из-за этого у Федора Иоанновича не будет наследника? Почему бы не подсобить человеку, подарившему такие выгоды британским купцам? Англичане помогут Годунову выкрасть из Риги вдову Магнуса Марию с дочерью Евдокией — дочь и внучка Владимира Старицкого, к своему несчастью, тоже значились конкурентками в игре за корону. Марию Годунов пострижет в монахини, а ее девочку отправит на тот свет [60].

Британские дипломаты и разведка будут иметь исчерпывающие сведения обо всем, что делается при московском дворе, и в 1591 г. посланник Флетчер запишет, что «царский род в России, по-видимому, скоро пресечется». Его прогноз окажется удивительно точным. В том же году, вскоре после сообщения Флетчера, в Угличе будет зарезан царевич Дмитрий, а через 7 лет умрет Федор Иоаннович. Его отравят по более простой схеме, чем отца и брата. Одним лишь мышьяком (содержание в мощах в 10 раз выше предельно допустимого уровня [69]). Но, обратим внимание, последовательность прежняя. Сперва требовалось устранить царевича, а уж потом царя. Чтобы царевич не стал царем. Информаторами при дворе обзаводились не только англичане. Об отравлении Федора Иоанновича Годуновым сообщит уже упоминавшийся голландец Масса. Факт убийства отметят несколько летописей. Вероятно, планировалось, что на первом этапе правительницей станет Ирина при регентстве брата, но она догадается, от чего умер муж, и не захочет участвовать в дальнейших нечистых комбинациях, уйдет в монастырь.

Ну да ничего, Годунов сумеет обработать Земский Собор и станет царем по избранию. На все ключевые посты он расставит своих родственников и клевретов, они примутся хищничать и безобразничать, как их душенька пожелает. А сам Годунов, будучи поклонником Запада, развернет реформы по европейским образцам. Закрепостит крестьян. Взвинтит налоги и начнет сдавать их откупщикам, подати в 20 раз превысят времена Ивана Грозного. А в качестве «отдушины» для народа Годунов отменит запрет на пьянство, откроет кабаки. Заодно это поможет дополнительно выжимать прибыли, люди понесут в питейные дома последнее добро, будут за водку закабалять себя. Это поможет и выявлять недовольных. За неосторожное пьяное слово человека будут хватать и тащить в тюрьму на пытки. Годунов решит ликвидировать казачество, не вписывающееся в «европейские стандарты», начнет преследовать казаков, посылать против них карателей. И страна превратится в пороховую бочку. А поляки и иезуиты бросят в нее «спички» — Лжедмитрия I, Лжедмитрия II…

Страшный взрыв Смуты сметет и Годуновых, и органы власти, народ схлестнется в междоусобицах, и тогда-то, на готовенькое, придут интервенты. Они объявят, что Россия должна стать «польским новым светом», а русским предназначат судьбу индейцев. Но устоит Православная Церковь, которую укрепил и очистил от ересей Иван Грозный. Св. патриарх Гермоген и русские монастыри призовут народ к единению и борьбе. Проявит огромную жизнеспособность земская система, созданная Иваном Васильевичем. Будет разрушена вертикаль власти, но на «горизонталях» сохранятся земские структуры, будут взаимодействовать между собой, формировать ополчения. Грозной силой выступит и казачество. Объединится с земскими ратями, выкинет оккупантов из Москвы, и на Земском Соборе казаки возведут на трон Михаила Романова — внучатого племянница царицы Анастасии.

В мирное время потенциал земской системы реализуется в полной мере. Россия быстро преодолеет последствия Смуты, начнет стремительно развиваться, богатеть, усиливаться, создавать собственную промышленность. При Михаиле Федоровиче продолжится продвижение в южные степи — по методике, уже опробованной Иваном Грозным, строительством засечных черт. Алексей Михайлович сокрушит Польшу, и она от поражения уже не оправится, выпадет из числа великих держав и превратится в разменную монету чужих игр. А Петр Алексеевич доведет до конца начинание Ивана IV, пробьет выход на Балтику.

Укреплять и расширять державу будут и казаки — по тем самым направлениям, которые уже обозначились во времена Грозного. Пройдут всю Сибирь до Тихого океана и перемахнут дальше, на Аляску. Будут брать Азов, а потом и Очаков, Крым, Измаил. Будут отвоевывать Кавказ, заселять Кубань. Из уральских и оренбургских степей двинутся в Среднюю Азию. Защищая страну и народ, они будут участвовать во всех войнах, побеждать поляков, шведов, турок, а дальше и французов, англичан, немцев… А когда придется вдруг очень трудно, когда сложатся дела несправедливо и беспросветно, горько на душе, кто-нибудь вспомнит старинную казачью песню. И зазвучит она над станицей или у походного костра:

Народ сохранил светлую память об Иване Васильевиче — как о царе- батюшке , защитнике Святой Руси и от внешних врагов, и от произвола притеснителей и лихоимцев. Как ни парадоксально, но даже Смута стала возможной только из-за этой любви к царю. Русские примыкали к Лжедмитриям вовсе не за посулы каких-то «прав» и «свобод», не за соблазны материальных выгод. Нет, со «свободами» и «выгодами» обжегся еще Баторий, и зарубежные режиссеры учли ошибку. Поняли, на чем можно сыграть. Воюя за самозванцев, люди верили, что помогают сыну Грозного, продолжателю его традиций!

Кстати, два его сына, благоверный царь Федор и мученик Дмитрий, причислены к лику святых. И самого Грозного народ почитал как местночтимого святого. Выдающийся богослов архиепископ Сергий (Спасский) в своем фундаментальном труде «Полный месяцеслов Востока» (переизданном в 1997 г. по благословению святейшего патриарха Алексия II) называет царя Иоанна в перечне местночтимых святых, указывая, что имена этих святых «внесению в месяцесловы для общего употребления и календари не подлежат», но это не отрицает «их келейного почитания и дальнейшего собирания сведений о их почитании» [7]. Принадлежность царя к лику местночтимых святых подтвердил и известный церковный историк профессор Е.Е. Голубинский [19].