Виталий Полупуднев - У Понта Эвксинского (Том 2)

Они беседовали уже но как сильные мира сего, а просто на правах близких людей. И, как во всех разговорах, сквозила одна мысль - забота об огромном хозяйстве, о доходах, что падают с каждым годом, о сохранении прав на монопольную торговлю с заграницей среди других городов царства.

- Сильно обижаются фанагорийцы, что не позволяем им беспошлинно вывозить товары за море,- вздохнул Аргот.

- Еще бы! - вскипела Камасария.- На то и стольный город, чтобы иметь больше прав на торговлю с иноземными купцами. Да если городам позволить торговать самим - они нас на ветер пустят. Нет, этого допустить нельзя!

- Но ропот городов растет. Всем, даже Танаису, Нимфею, Феодосии, стал Пантикапей поперек горла, наипаче же доходы наши.

- Знаю... Особенно ратует против нас Карзоаз, лохаг фанагорийский. Что же, все они полагают, что расходы на содержание войска и флота, на охрану рубежей, на подавление бунтов, на надзор за рабами будет нести царский дом, а доходы у него будут равными со всеми? Чем же тогда царь боспорский отличается от какого-нибудь Карзоаза? Нет, Аргот, друг мой, если мы дадим Фанагории палец - она откусит нам всю руку!.. Надо написать Пасиону, чтобы он имел в виду Карзоаза, не придется ли нам прижать ею по-настоящему. А против Скилура неплохо поднять роксоланов. Пошли-ка, милый, к царю роксоланскому посольство, да с хорошими дарами. Надо прямо указать роксоланским мудрецам на опасность усиления Скилура. А дань Скилуру - посылать, только не всю сразу. Медлить нужно, выиграть время... А по селениям неплохо бы тебе самому проехать и посмотреть, как там идут дела.

- Придется,- с философским видом вздохнул Аргот и, взяв двумя пальцами из вазы заморский плод финик, отправил его в рот,- хотя я и без поездки знаю, что многие села опустели, поля заросли сорняками. Где раньше зрела пшеница - сейчас дикие козлы жуют чертополох. В Пантикапей бредут толпы нищих и бродяг, за рубеж ежедневно уходят оравы молодых парней, соблазненных хитрым варваром Скилуром. А урожаи падают с каждым годом.

Оба помолчали.

- Ну ничего, боги вспомнят о нас,- заметила царица.- Не забыть сегодня принести ночную жертву Асклепию, чтобы он дал нам с тобою долголетие... Да, Перисад просит подобрать ему хорошего парня из рабов - упражняться на мечах. Право, не знаю, кого бы?

Аргот посмотрел в лицо царицы, размышляя, потом улыбнулся, что-то вспомнив.

- Хорошего парня?.. Кажется, я уже нашел его, душа моя. Ты и внук твой будете довольны.

- Да? - оживилась царица, уделявшая много времени и внимания воспитанию царевича.- Сделай милость если так.

- Хорошо.

Аргот ушел, оставив царицу не то в глубоком раздумье, не то в сонливом оцепенении. Камасария быстро старилась, днем ее одолевал сон, а ночью она страдала от бессонницы. Только что выпитый териак действовал явно расслабляюще на тело и мозг. Но боли в костях утихли.

3

Савмака вызвал к себе начальник школы Фалдарн и, не говоря ни слова, бросил ему новые шаровары, рубаху и хламиду, окрашенную шелухой лука в желтый цвет.

На недоуменный взгляд юноши коротко сказал:

- Иди в баню, переоденься.

Через час Савмак вышел во двор таким щеголем, что товарищи окружили его с веселыми замечаниями и вопросами:

- Ты что этак разоделся, жениться вздумал?

- Не иначе как пошлют тебя в караул на берег послов или их корабли охранять!

Но Савмак, вытирая распаренное лицо рукавом, только улыбался. Он выглядел свежим, красивым парнем. Даже седоусые воспитатели, стоя в стороне с палками, заметили:

- Разъелся малолеток на царских хлебах. Дома-то мякину ел. А теперь входит в цену.

После все видели, как сотник Фалдарн и Савмак, словно равные, прошли через ворота в город.

Воспитанники, как шмели, загудели, обсуждая загадочное событие.

Молодой воин несколько оробел, когда они поднялись на холм к акрополю и, миновав тяжелые ворота, оказались среди белоснежных храмовых колонн и красивых зданий центра Пантикапея, где жил сам царь Боспора.

Они пересекла широкий двор, выстланный четырехугольными плитами, миновали стражу и толпы людей в ярких плащах, чинно, со склоненными головами прошли мимо мраморных изваяний богов и царей прошлого и остановились перед полукруглой галереей из рубчатых колонн с капителями в виде лапчатых листьев.

Все казалось юноше таким необычайным и большим, что он на миг подумал, что попал в сказочное царство, где живут не люди, а всесильные духи, может, даже боги, управляющие людьми. И был неприятно поражен, увидев вдруг очень толстую женщину с растрепанными волосами и оголенными красными коленями. Она несла перед собою огромный таз, наполненный ощипанными и опаленными куриными тушками, издающими соблазнительный запах.

Вот они ступили на белые ступени лестницы, очутились в коридоре с таким высоким потолком, какого Савмак отроду не видывал. Он замер в немом изумлении при виде лихих коней, всадников с мечами и бегущих вепрей, изображенных на стенах коридора. В нишах стояли статуи, совсем как живые. Дубовые двери, покрытые медными пуговками, казались чудесными воротами в столь же необыкновенные не то сокровищницы, не то храмы.

- Пойдем, чего остановился!

Фалдарн толчком в бок вывел своего спутника из оцепенения. Мимо прогрохотали тяжелой обувью латники с сарматскими мечами и дротиками. Все в одинаковых начищенных шлемах. Дальше неподвижно стояли чернолицые стражи с блестящими топорами. Бросались в глаза их горбатые носы и невиданные курчавые бороды. Оба посетителя не пошли туда, где стояли эти заморские люди. Они свернули в боковую дверь и встретили толстого, низкорослого, но спесивого на вид старика с лиловым носом и бледно-серыми дряблыми щеками, напоминающими сырое тесто. В руках он держал раздвоенную хворостину. Он обменялся с Фалдарном приветствием и внимательно посмотрел острыми глазками на юного сатавка.

- Этот? - спросил он.

- Этот, - ответил сотник.

Старик сделал знак стражам, стоящим возле лестницы, те пропустили их. Прошли через большую палату, увешанную по стенам оружием, и направились к полукруглой арке, навстречу странному шуму, крикам и щелканью ударов.

- Ой, ой! - послышались вопли, преисполненные испуга и боли.

- Вот тебе!.. Вот тебе, поганец! - вторил им другой голос, сопровождаемый глухими ударами. - Нет, не уйдешь, собачье мясо! Ты будешь защищаться, или я убью тебя, проклятый раб!.. Р-раз! Р-раз..

Из-под арки, украшенной крылатыми гипсовыми амурами, несущими в руках гирлянды роз, выбежал окровавленный человек. Его глаза готовы были выскочить от ужаса, рот искривился от боли, руки вытянулись вперед, словно он хотел опереться на них при падении.

- Стой! - вскричал высоким голосом старик с лиловым носом.

- Стой! - поддержал его Фалдарн и схватил беглеца за пояс.- Кто ты?