Светлана Лолаева - Повседневная жизнь депутатов Государственной думы. 1993—2003

Вот это показалось очень правильным.

Еда в столовой и сама столовая не произвели на меня особого впечатления. Честно говоря, я опять же рассчитывал на большее. Впрочем, к этому моменту я уже понял из рассказов Анатолия, что деловые депутаты пользуются местным сервисом, равно как и местными кабинетами, только по необходимости, когда нет времени. Большей популярностью думская кухня пользуется у сотрудников аппарата и случайных посетителей, поскольку здесь намного дешевле, чем в остальных местах. Это правда. Обед стоит совершенно ничтожных денег — это я, как знаток продовольственного рынка, могу сказать точно. Но в любом случае, когда изберусь, ходить кушать буду не сюда. Или хотя бы войду в круг тех, кому могут доставлять еду прямо на рабочее место.

Задумавшись о том, как надо будет организовать свое рабочее пространство после избрания депутатом Государственной думы, я закурил. Тут же ко мне подошла хорошенькая официантка с недовольным выражением лица и потребовала потушить сигарету. Я очень удивился ее наглости и, не обращая внимания на тон, попросил принести кофе. Официантка, вместо того чтобы исполнить требование, еще раз попросила потушить сигарету. Я начал закипать, но тут увидел, что Анатолий подает мне какие-то знаки. Пришлось послушаться и пойти за ним в специальное место для курения.

Мы вышли в холл старого здания.

Анатолий мне говорил, что новое здание построили то ли при Хрущеве, то ли при Брежневе, а вот то, что обычно показывают по телевизору, здание бывшего Госплана СССР, было возведено Сталиным. Думаю, это правда. Достаточно взглянуть на эти два здания и понятно, где власть, а где просто так, не пойми чего.

Только стоя посреди огромного холла и глядя на величавую лестницу, я почувствовал, что нахожусь в Государственной думе, здании, в котором принимаются важнейшие решения и создаются значительные карьеры. Я даже представил, как я иду по этой лестнице на первое заседание и на пиджаке у меня депутатский значок.

Испытать всю полноту ощущений мешали люди, толкавшиеся в холле, курившие рядом или скакавшие туда-сюда по лестнице. Многие из них были одеты абы как да и выражение лиц имели соответствующее. Около входа, к счастью, за постом охраны, надрывно орала о своих несчастьях какая-то тетка, которую никто и не думал удалять на улицу.

Я обратил на это внимание Анатолия, и он тут же согласился со мной, что всяких сумасшедших в Думу приходит много, а как не допускать их до здания, еще не придумали. Я поинтересовался, а как быть, если в момент теткиных воплей из Думы захочет выйти, например, ее председатель Геннадий Селезнев или кто-нибудь еще из местных VIP. Анатолий снова усмехнулся и поведал мне, что думские начальники ходят через специальный подъезд [157]. Вот туда никаких посторонних людей не пускают. Я было хотел пройтись и посмотреть, но решил не напрягать лишний раз депутата.

На диване около буфета сидели Владимир Семаго и две девушки, одна помоложе, а другая постарше, внимательно слушавшие его рассказ. При этом девушка постарше фривольно устроилась на подлокотнике. Перед Семаго стояли трое молодых людей: двое также внимали депутату, а один отвернулся в сторону. Еще двое ребят болтали о своем, нисколько не обращая внимания на депутата. Все участники мизансцены поприветствовали нас, однако не отвлеклись от своих занятий ни на минуту. Анатолий пояснил, что с Семагой общаются парламентские журналисты. Мне не понравилось — не думал, что по Думе свободно бродят корреспонденты, которые вот так запросто могут подойти к депутату [158].

Мы поднялись по понравившейся мне лестнице и попали вовсе не к залу заседаний, а к так называемому Малому залу, в котором проводятся пресс-конференции и парламентские слушания. И только миновав узкий коридор, мы оказались в окрестностях зала заседаний, который находится не в новом и не в старом здании, а в переходе между ними. Это меня позабавило.

В зале заседаний как раз шли парламентские слушания, и Анатолий завел меня в зал и даже усадил на депутатское место. Ничего особенного: удобное кресло, обтянутое красной тканью. На столике передо мной были разные кнопки, и я даже немного потыкал в них. Увидевший это Анатолий пояснил мне, что без карточки проголосовать невозможно, к тому же сегодня не день заседания и система отключена. С тем я и оставил пульт, чтобы обратить внимание на более существенные вещи — на президиум, в котором обычно сидят спикер и его заместители, а также на правительственную и гостевую ложи. По словам Анатолия, любой депутат может спокойно встать с места и подойти либо к председателю, либо к ложам за каким-то своим делом.

Тут я понял, что меня смущало и в новом, и в старом зданиях, а в зале заседаний Государственной думы так и просто шокировало. Перемещение людей внутри парламента по своей интенсивности напоминало Тверскую улицу в разгар рабочего дня. Большая часть из них, очевидно, болталась по Государственной думе без дела.

Взять хотя бы парламентские слушания, на которые меня, благодаря депутату Анатолию, занесла судьба. Вместо того чтобы слушать докладчика, многие присутствовавшие занимались своими делами, переговаривались между собой или вовсе говорили по телефонам. За короткий срок моего пребывания в этом зале председательствующий был вынужден несколько раз призывать участников к тишине.

Я сам видел, как, уходя из зала, депутаты оставляли на сиденьях папки с материалами для слушаний. Неудивительно, что законы выходят такими путаными, а негативной информации о работе парламента в СМИ хоть отбавляй.

Мы вернулись в холл, и Анатолий предложил еще походить по старому зданию, посмотреть, как расположилось руководство фракций и групп. Выйдя к Малому залу, мы неожиданно попали в толпу, через которую было непросто пробраться. Если раньше я сравнивал Думу с Тверской улицей, то теперь все это начинало напоминать барахолку начала девяностых. Анатолий, крепко держа меня за локоть, пояснил, что это депутаты-коммунисты, которые проводят свои слеты не в помещении фракции, а в Малом зале, дескать, только туда и умещаются.

Мы все-таки вырвались из коммунистической толпы и поднялись по ступенькам наверх. Это дало мне возможность увидеть, как в сопровождении свиты шествует к своим сторонникам Зюганов. Он появился с другой стороны и медленно побрел по направлению к Малому залу. Меня поразило, что он останавливался поздороваться со всеми, кто попадался ему на пути. Даже не обращавший никакого внимания на шествие коммунистов здоровяк в свитере невероятной расцветки тоже был удостоен рукопожатия. Стоявший рядом Анатолий хмыкнул: «Вот так и получается, главный коммунист у нас в быту демократ, а главные демократы…» Заканчивать он не стал и повел меня дальше по старому зданию, в котором мне нравилось все больше и больше.