Светлана Лолаева - Повседневная жизнь депутатов Государственной думы. 1993—2003

Но дело было не в возрасте. Любая юбка, юбка сама по себе, юбка как атрибут существа другого пола, находилась в фокусе постоянного депутатского внимания. «Ты видал, какая на Мизулиной юбка, разрезы аж до…» — такой сугубо мужской разговор между двумя перезрелого вида депутатами Дымов случайно услышал возле умывальника в день обсуждения вопроса об импичменте Ельцина. Отставка президента, роспуск Думы, судьба страны, наконец, — что это по сравнению с удачным кроем куска материи на бедрах депутатки?

Впрочем, беспрестанная забота о судьбах страны и мира не мешала некоторым депутатам устраивать судьбы собственные. Наиболее расторопными оказались думцы первого созыва. За сокращенный срок работы (первая Дума, избранная по знаменитому ельцинскому указу 1400, заседала два, а не четыре года) несколько народных избранников сумели найти в парламентских стенах свои половинки. Законным браком сочетались «яблочники» Оксана Дмитриева и Иван Грачев, выбороссы Алла Амелина и Борис Титенко. Либерал-демократ Алексей Митрофанов предпочел коллеге журналистку и женился на Марине Лиллевяли, парламентской корреспондентке информационной программы «Вести» российского телеканала. В третьей Думе состоялась одна громкая свадьба: член фракции СПС Борис Надеждин женился на юнице (невеста была чуть старше дочки депутата от одного из первых браков), с которой познакомился опять же в Думе, где будущая служительница Фемиды проходила производственную практику. Свадебное пиршество в «Савое», на котором гуляла вся партия, а отвергнутый ради депутата незадачливый студент рыдал на подарочных коробках от Чубайса, подвело черту под самым пылким и откровенным думским романом. Влюбленный депутат посвящал предмету своей страсти песни, диски с которыми щедро дарил всем желающим. А вид длинных, едва прикрытых клочком ткани ног и ослепительного декольте возлюбленной демократа радовал глаз думских обитателей, уставших от однообразного вида серых депутатских костюмов, белых блузочек депутаток и потертых журналистских джинсов.

На этом официальная летопись думских амуров заканчивается. Во второй Думе разразился было скандал вокруг «яблочника» Игоря Лукашева, бросившего жену и детей в родном Волгограде ради прекрасных глаз своей помощницы, но его быстро погасили. Вскоре Лукашев совершенно по иным причинам вышел из «Яблока». И в думских кулуарах шутили, что все дело в нарушении партийной дисциплины: Грачеву, создавшему новую ячейку общества с членом родной фракции, уход из старой семьи не стоил партбилета.

Понимая, что Политическая жизнь полна соблазнов, некоторые жены депутатов сопровождали мужей не только в столицу, но и непосредственно к месту работы. В первой Думе «семейственность» даже стала причиной небольшого конфликта. Жены депутатов выбороссов — Виктора Похмелкина и Владимира Тетельмина — работали у мужей штатными помощниками. Их коллеги сочли такое смешение личного с общественным недопустимым. Похмелкин и Тетельмин немедленно нашли выход из положения — они поменялись своими женами, то есть помощниками. В дальнейшем, возможно, поняв, что находящимся под постоянной супружеской опекой депутатам можно только посочувствовать, никаких «запретов на профессию» в Думе не вводили. И Леониду Машинскому во второй Думе ассистировала его жена Оксана, а Надежда Похмелкина была бессменной помощницей своего мужа. (Кстати, сын Владимира Жириновского Игорь Лебедев некоторое время во второй Думе работал помощником папы.)

В отличие от благопристойных официальных анналов неофициальные полны рассказов, которые подошли бы не только для обычной бульварной газетки, но и для журнала «Playboy». То один журналист, придя слишком рано на интервью, видит застывшего за столом с блаженной улыбкой на лице депутата Б., в то время как его помощница что-то усиленно ищет под столом. То другой корреспондент застает врасплох парочку полуодетых помощников депутата Г.

Были также думские уборщицы, ворчавшие по поводу кучи использованных презервативов, которые вместе с батареей пустых бутылок пришлось с утра выгребать из помещений одной из фракций. И думские охранники, в кульминационный момент взломавшие двери кабинета, откуда доносились стоны преодолевших идеологические и прочие преграды сотрудников аппарата КПРФ и НДР. И думские водители, рассказывавшие о любовных утехах депутатов с неизвестными особами на заднем сиденье машины.

Водители, впрочем, были народом привычным и невпечатлительным. Однако некоторые депутаты про-кремлевской фракции в третьей Думе сумели впечатлить даже их. «Представляешь, забираю этого кудрявого в норке из ночного клуба, а он с собой еще какого-то парня тащит. И как начали они целоваться да миловаться, меня чуть не стошнило. Хотел даже замечание сделать. Ладно бы с девкой, а то — с мужиком. Диспетчеру я сказал потом, чтоб к этому, в бабьей шубе, меня больше не посылала. Могу не сдержаться. А она мне: ты назад не смотри, ты вперед смотри». — Рассказывавший Дымову эту историю шофер смачно сплюнул и еще более смачно выругался.

Дума — вообще довольно объективное зеркало российского общества — отражала и новые модные тенденции в сексуальных отношениях. В кулуарах и кабинетах первых двух Дум сплетничали о депутатке, которая якобы бегала в гостиничный номер к спикеру Рыбкину в полупрозрачном пеньюаре. Спорили, правду ли написал журнал «Карьера» про роман Григория Явлинского с Татьяной Ярыгиной. Судачили о мужьях Ирины Хакамады, пассиях Владимира Семаго и поклонницах Станислава Говорухина. Со смехом рассказывали о том, как Татьяну Астраханкину в варшавском аэропорту остановил для выяснения личности полицейский, не распознавший в стройной синеглазой блондинке в откровенном мини депутата сопредельного государства.

Любимой темой пересудов в третьей Думе было мужеложество. В гомосексуализме подозревали всех и каждого, и если раньше видным думским и недумским деятелям приписывали любовниц из числа звезд шоу-бизнеса, актрис и спортсменок, то теперь политикам «подбирали» любовников из того же звездного ряда. Непримиримый борец со всяческой буржуазной заразой Василий Шандыбин как-то во время утренней разминки выступил с целой речью о «гомосеках», проникших повсюду — не только в Думу, но и в правительство, администрацию президента и т. д.

Лидер группы «Народный депутат» Геннадий Райков пошел еще дальше и потребовал восстановления в Уголовном кодексе статьи, карающей за мужской гомосексуализм. В ответ либерал-демократ Алексей Митрофанов, чтобы показать абсурдность этой инициативы, предложил отнести «к „преступному сексуальному поведению“ и лесбиянство, так как оно „сопровождается понижением рождаемости и сокращением численности населения в государстве“, и сажать вступивших в „противоестественную“ связь женщин на срок от одного года до пяти лет». Апофеозом секс-законотворчества был проект правого депутата Владимира Семенова о запрете онанизма, предусматривающий штрафы для нарушителей на сумму от пяти до двадцати минимальных зарплат. Бороться с воинствующими консерваторами как-то иначе, кроме выдвижения встречных, заведомо идиотических законопроектов, никто из выступавших за равноправие секс-меньшинств новаторов не стал. Ни один из депутатов не рискнул и открыто признаться в практическом применении исповедуемых взглядов.