Александр Потылицын - Мы помним и не забудем!

Только после такой кровавой расправы назавтра две роты были отправлены на вокзал для следования на фронт. На вокзале безоружных солдат заперли в барак и к нему поставили английскую охрану. До посадки мятежников в вагоны перед ними выступали с речами их палачи — генералы Айронсайд и Марушевский.

На кровавое злодеяние интервентов и белогвардейцев рабочие Архангельска ответили гневными митингами, требуя от «Верховного управления» объяснений. «Народный социалист» Игнатьев от имени «Верховного управления» заявил, что такие меры будут применяться и в дальнейшем.

Первое восстание было потоплено в крови тринадцати расстрелянных, но кровь погибших взывала к суровому мщению. Под влиянием большевистской пропаганды и агитации в войсках белых и интервентов в дальнейшем последовали бунт за бунтом.

Трудящиеся Архангельска, свято чтя память о первых жертвах интервенции, погибших 11 декабря 1918 года, впоследствии назвали бывшие Александро-Невские казармы города «Казармами восстания».

Восстание в полку, волнения рабочих по поводу расправы над восставшими насторожили интервентов и белогвардейцев. Ими были разработаны мероприятия на случай выступлений солдат и рабочих в будущем. Проживавшим в городе офицерам предписывались определенные обязанности и места сборов во время возможной тревоги.

С первого дня формирования и до своего развала и разгрома белая армия находилась в прямом подчинении и материальной зависимости от интервентов, служила пушечным мясом в их интересах. В феврале 1919 года, когда было уже сформировано несколько белогвардейских полков, Марушевский посетил участок железнодорожного фронта. Там, ознакомившись с положением, он попросил командовавшего этим участком французского подполковника передать Айронсайду свои замечания и пожелания. В ответе Айронсайда французскому подполковнику значилось, как передает сам Марушевский «что он (Айронсайд) очень ценит мою компетенцию, но что командует всеми войсками он и что, в сущности, мои (Марушевского) заключения для него не обязательны».

Воровско-разбойничье нападение англо-американских империалистов трудящиеся Советской страны встретили с непримиримой решимостью отстоять завоевания социалистической революции, честь, свободу и независимость своей Родины. Большевистская партия Ленина — Сталина организовала и подняла народ на отечественную войну против полчищ иноземных захватчиков и буржуазно-помещичьей контрреволюции.

Вместе с трудящимися всей страны на борьбу с интервентами и белогвардейщиной поднялись и трудящиеся Архангельской области. Их борьбу возглавила Архангельская большевистская организация.

В день антисоветского переворота в Архангельске и захвата города англо-американскими интервентами, 2 августа 1918 года, комитет большевистской партии в последнем номере своей газеты «Архангельская правда» обратился к членам организации и трудящимся города с воззванием, в котором писал:

«…Комитет партии вынужден итти в подполье, дабы не быть распятым мировыми разбойниками.

Комитет партии призывает всех членов быть стойкими на своих постах и продолжать революционное дело.

Товарищи! Революция в опасности! Наш долг всеми силами и средствами спасать ее…»

В условиях исключительного по свирепости террора пришлось начинать и проводить работу коммунистам большевистского подполья Архангельска. В то время, когда эсерам и меньшевикам их заморские хозяева разрешали сотрудничать в марионеточном «правительстве» и его органах, издавать газеты, — принадлежность к коммунистической партии и сочувствие ей карались расстрелом или каторгой.

На слежку за большевиками поднялись контрразведки интервентов и белых. Активное содействие контрразведкам оказывали городская буржуазия, чиновники, мещане, злобствующие обыватели.

Часть большевиков, оставшаяся в городе, вскоре была арестована и брошена в тюрьмы, но основное ядро подполья сохранилось и стало объединяться порайонно, а в городе — вокруг товарищей Теснанова и Прокушева.

В комитет большевистского подполья Архангельска входили товарищи Теснанов, Закемовский, Рязанов и другие.

Архангельская большевистская организация была сильна своей дисциплинированностью, сочувствием и поддержкой непартийных большевиков из рабочих масс. Она установила связи с рабочими, проникла в казармы солдат и матросов противника, горячо воспринимавших слова большевистской правды. Рабочие и бедняцко-середняцкое крестьянство захваченных интервентами местностей отказывались от мобилизации в белую армию.

Начиная с декабря 1918 года, в белогвардейских частях вспыхивало восстание за восстанием. Тесные и близкие взаимоотношения с соломбальскими матросами (один из них, товарищ Иванов, был избран в состав комитета партии) дали парторганизации возможность держать радиосвязь через линию фронта. Комитет установил также и живую связь с находившимся в эвакуации губернским комитетом. Подпольщики проходили за линию фронта и обратно с оперативно-организационными заданиями. Часто такие задания выполнялись солдатами белой армии, с которыми был связан комитет партии, например, старшим унтер-офицером тов. Склепиным, служившим наборщиком типографии штаба командующего белогвардейскими частями.

Подпольный Комитет партии, не ограничиваясь устной агитацией, использовал испытанное и острейшее оружие — большевистскую печать. В январе 1919 года была отпечатана на шапирографе и широко распространена среди рабочих, солдат и матросов первая прокламация. В ней разъяснялась сущность переживаемого момента. Контрразведки усилили аресты, но парторганизация уцелела и в феврале, открыв свою типографию, выпустила две прокламации, а в марте третью — «Ко всем мобилизуемым».

В прокламации «Ко всем мобилизуемым» комитет партии, обращаясь к мобилизуемым в белую армию, призывал взять винтовки, но с тем, чтобы в нужный момент обратить их против интервентов и белогвардейщины. Прокламация имела очень широкое распространение. Ее обнаруживали не только в городе и рабочих районах, в солдатских казармах, а также и на позициях белых и интервентов. В марте прокламация была отпечатана в газете политотдела 6-й Красной Армии «Наша война».

Расстрел интервентами коммуниста К. Герасимова на судне в Онежской губе Белого моря. 1918 г.

Наличие подпольной типографии, широкое распространение прокламаций, действенность большевистской агитации, вызвавшей возбуждение в рабочих массах и среди солдат белой армии, подняли на ноги все силы контрразведок интервентов и белых. В марте им удалось раскрыть большевистскую организацию в армии, по делу которой были расстреляны солдаты из разных частей: товарищи Пухов, Шереметьев, Глазков, Сывороткин, П. Каминский, Поздеев, Аншуков, Печинин и Богданов. Тогда же был арестован, осужден и расстрелян наборщик И. М. Склепин, именем которого впоследствии названа Архангельская областная типография.