Винсент Бриджес - Тайны соборов и пророчество великого Андайского креста

Из этого же источника черпал знания и французский монах Герберт д’Орийяк, учившийся в Испании, а впоследствии ставший папой Сильвестром II. По его инициативе зародилось движение, выразившееся в целом ряде событий, которые несколько веков спустя привели к зарождению орденов крестоносцев, к гонениям катаров и к готическому Возрождению. Все эти книги в камне, все фасады величественных соборов в сжатой и лаконичной форме выражают учение алхимии и гностическую эсхатологию, которые лишь внешне изменились, переодевшись в одежды христианства, как и алтарные купели из Луксора II в.

Ко времени прихода крестоносцев арабы значительно опережали Запад в развитии. Зная это, некоторые крестоносцы, среди которых были и хронисты папы Сильвестра II, проявили достаточно ума и расторопности для того, чтобы не упустить ни малейшей возможности поближе познакомиться с арабской культурой и усвоить все, что только было возможно. Часть усвоенного ими относилась к области тайных знаний. Тамплиеры, являвшиеся вооруженным отрядом ордена Богоматери горы Сион, к XIII в. стали основными хранителями тайного знания.

Когда в начале XIV в. тамплиеры были запрещены, их тайное учение распалось на фрагменты, из которых, казалось, уже невозможно составить единое целое. Восприемниками алхимической традиции, мысль о которой едва брезжила в общественном сознании, стали появившиеся в начале XVII в. розенкрейцеры — научная элита своего времени. Спустя еще одно столетие алхимия преобразилась и стала называться химией, а тайное учение оказалось собственностью розенкрейцеров, масонов и оккультистов.

Д-р Уинн Весткотт, занимавший с 1887 по 1898 г. пост судмедэксперта лондонского Сити, был масоном, розенкрейцером высокого посвящения и одним из основателей герметического ордена Золотой Зари, самой значительной оккультной организации в Англии XIX в. В лекции по алхимии, прочитанной им в 1890 г., он обращается к нам: «Никогда и ничему не научишься, слушая многословные речи. Свет денницы может озарить любого из вас — чудеса случаются, когда их менее всего ждешь». Эти слова свидетельствуют о том, что он по меньшей мере понимал, что в основании алхимии лежит глубокая гностическая тайна.

Весткотт весьма авторитетен в этой области. Он впитал идеи масонов и розенкрейцеров и активно содействовал основанию ордена Золотой Зари. Совершенно очевидно, что за ним стоят некие более могущественные силы и более масштабные процессы. А его «искрометная» лекция свидетельствует о чем-то большем, чем мимолетный интерес. Эта пространная лекция была прочитана перед аудиторией на самой заре истории новоявленного ордена. Надо полагать, что это была своего рода проповедь основ алхимии, исповедуемой розенкрейцерами.

Уже в самом начале лекции был выдвинут тезис о том, что алхимия — это всего лишь «Высшая Химия», которая имеет дело с «естественной природой первичных стихий [18] Английскому термину «Elements» соответствует понятие о стихиях: огне, воде, земле и воздухе, из различного сочетания которых, по мнению древнегреческих философов, называвших, впрочем, различные наборы стихий-первоэлементов, возникает многообразие форм не только материального мира, но даже человеческих темпераментов (стихиям в живом теле соответствуют органические жидкости: кровь, слизь, желтая и черная желчь), таких, как горячие (энергичные), но эмоционально сухие (злые) холерики (огонь, соответствующий желтой желчи, которая, подобно огню, также горяча и суха), вялые, но радушные флегматики (вода, или слизь, которая холодна и влажна), такие же вялые, но угрюмые меланхолики (земля, или черная желчь, которая суха и холодна) и, наконец, энергичные и жизнерадостные сангвиники (воздух, или кровь, которая влажна и горяча). Горячие характеры исполнены энергии и жизненных сил, а холодные — пассивны и медлительны. Влага делает человека добрым, а сухость — злобным и нелюдимым. Таким образом, влага и тепло обладают невиданным потенциалом определять психофизические свойства человека. В главе «О человеке» в «Точном изложении православной веры» св. Иоанн Дамаскин (об ортодоксальности учения и силе веры которого свидетельствует чудо с рукой от иконы, впоследствии названной «Троеручица») повторяет мысль о том, что человек «соединен из четырех стихий». (Прим. пер.) , металлов и минералов». Хотя и не слишком экстравагантное, это объяснение древнего термина «алхимия» оказалось достойным и достаточно точным, не польстившимся на приманки спекулятивной филологии. Тайна остается тайной, но можно с уверенностью сказать, что в этой странной лекции содержится множество ключей и умозаключений, позволяющих нам понять, каким образом тайна пережила века, отделяющие эпоху готических храмов от времен Фулканелли.

Весткотт цитирует средневековый французский трактат, в котором последовательно описывается алхимический процесс: «Солнце начинает особым образом изменяться в созвездии Льва, т. е. в своем собственном доме… затем приходит черед Скорпиона, наконец, в созвездии Стрельца Работа завершается». Чтобы быть совершенно уверенным в том, что слушателям все понятно, Весткотт в конце лекции настойчиво повторяет: «Чтобы выполнить алхимический процесс, требуется одновременное проведение эксперимента в астральном и физическом плане бытия. Пока вы недостаточно посвящены в тайну Силы Воли, а также тепла и влажности, жизненных сил и электричества, вы не достигнете удовлетворительного результата».

Этой тайной, по всей видимости, обладают розенкрейцеры и масоны, которые увлекли Европу в круговорот своих течений где-то в начале XVII в. В конце XIX в. сложился герметический орден Золотой Зари — прямой наследник тайных обществ ХVII в., оказавший самое непосредственное воздействие на формирование алхимического мема.

Начиная с XIV в. «черная смерть» часто, почти каждое поколение, наведывалась в Европу. Подобные опустошения продолжались до конца XVII в. Когда на Западную Европу обрушивалась эпидемия за эпидемией, носители знания утратили связь между собой. На рубеже XIV–XV вв. лишь о немногих людях ходила среди современников молва о том, что тот или иной человек алхимик, — более всего слухов возбудил по себе Никола Фламель, — так начался век таинственных незнакомцев, творивших при помощи алхимии чудеса, а затем бесследно исчезавших во мраке ночи.

В эти трудные времена часть знаний о тайне стала сокровенной, ею владели лишь некоторые рыцарские ордена, основанные и учрежденные членами известнейших семейств Европы. В середине XV в. подобным магнитом, притягивающим к себе разрозненные фрагменты знания, стал двор короля Рене Анжуйского. Король Рене организовал орден Полумесяца, посвященный мученическому подвигу святого Маврикия [19] Легенда гласит, что св. Маврикий — глава христианского Фиванского легиона, погибшего за Христа в результате децимаций, — был обладателем копья Лонгина, то есть копья того самого легионера, который уверовал во Христа в тот самый момент, когда пронзил копьем ребра Спасителя. Это копье якобы дает неограниченную власть над миром, именно поэтому его стремились заполучить и, как им казалось, заполучили такие исторические деятели, как Карл Великий и Гитлер, стремился завладеть копьем и Наполеон — но безуспешно. По другой версии, копье Лонгина все это время хранилось в Армении. и Фиванского легиона, почитание которых слилось с эзотерическим культом. Судя по убранству особняка Лальемана, в период правления короля Рене в Бурже действовала группа алхимиков, принимавшая участие в исторических опытах Жака Кёра — алхимика и королевского казначея, обвиненного в государственной измене. Затем толика сокровенного знания, добытого Рене, была перенесена в Милан и Флоренцию, где она оказала существенное влияние на умы представителей местной аристократии, в среде которых вспыхнули первые искры будущего Ренессанса, и вдохновила таких гениев, как Леонардо да Винчи, Никколо Макиавелли и Сандро Боттичелли.