Владимир Лебедев - Сокровища и реликвии эпохи Романовых

Там произошел досадный инцидент, едва не стоивший жизни престолонаследнику. При осмотре старинных достопримечательностей фанатик-самурай, с гортанным кличем обнажив самурайский меч, нанес Николаю страшный удар по голове. Но получивший отличную воинскую подготовку и обладавший мгновенной реакцией наследник избежал прямого удара. Самурайский меч только слегка задел кожу на голове. Японец был схвачен и обезоружен.

Николай, сохраняя завидное мужество и хладнокровие, приложив белоснежный платок к ране, глядя прямо в глаза, обратился к фанатику-японцу со словами: «Я прощу вам это, но скажите, кто послал вас?» Японец молчал, тяжело дыша, и отвел глаза…

(Историки по сей день спорят, был ли этот нападавший — одиночка, или это было тщательно подготовленное недругами России покушение… Любопытно, что платок со следами крови цесаревича сохранился и помог английским и русским криминалистам в идентификации останков августейшей семьи, найденных много лет спустя под Екатеринбургом…)

Николай собрался было продолжить кругосветное путешествие и намеревался следовать в США, где его с нетерпением ждали (отношения между Россией и Американскими штатами были весьма дружественными, так как много русских добровольцев воевало в гражданскую войну на стороне президента Авраама Линкольна). Но от императора-отца пришла телеграмма с требованием немедленно возвратиться в Петербург, и путешествие пришлось прервать.

И вот подарок цесаревичу Николаю Бенаресского магараджи уже в наше меркантильное время бесследно исчез из зала Индии Кунсткамеры в ночь на 11 ноября 1991 г. Была похищена вся коллекция оружия!

Кража тщательно готовилась «профессионалами». Преступники забрались на второй этаж по веревке. При помощи стеклореза и лейкопластыря бесшумно вскрыли витрину и похитили всю коллекцию, состоящую из 13 предметов. Это была одна из самых громких и дерзких краж за последние годы из музеев Санкт-Петербурга, и о ней писали как российские, так и зарубежные газеты.

Газета «Нью-Йорк тайме» особо подчеркнула, что из-за нехватки средств в России не могут обеспечить надежную охрану кроме обыкновенного увесистого замка, тогда как все 396 музеев Парижа, включая небольшие частные, не говоря о музеях Америки, снабжены новейшей видеоаппаратурой, электронной системой сигнализации и прочими премудростями невидимого контроля, что создает большие трудности для музейных воров. Кроме того, уголовный кодекс Франции и США жестоко карает воров и трижды попавшимся — даже на весьма мелких кражах — грозит пожизненное заключение.

Немаловажным является и то, что пресса этих стран очень ревнива и безжалостна к злоумышленникам и ворам музейных реликвий. «Проклятие нации», которым пресса награждает воров-музейщиков, обрушивается на них с такой силой, что их родственники подчас вынуждены сменить фамилию, дабы не губить карьеру своим сыновьям и внукам!

Эта же газета указывает, что в Москве и Петербурге в последние годы грабят музеи «гастролеры», выходцы из стран СНГ и Кавказа, которые, как ни странно, «щадят» свои музеи, боясь «национального проклятья» и мести и, напротив, не питают уважения к реликвиям русских.

Экскурсовод Кунсткамеры сообщила следователям, что за несколько дней до кражи один из посетителей, житель солнечного Азербайджана, интересовался стоимостью императорской коллекции, на что она сказала, что специалисты оценивают ее в более чем 5 млн долларов…

И вот весной 1996 г. в северной части Петербурга возле одного из домов на проспекте Культуры была остановлена «девятка», за рулем которой сидел улыбающийся азербайджанец. В салоне оперативники обнаружили брезентовую сумку, в которой лежали… похищенные сокровища из Кунсткамеры.

31-летний водитель «девятки» — шофер коммерческого предприятия, задержанный милицией, уверяет, что он не участвовал в ограблении, а лишь перевозил украденные вещи для дальнейшего вывоза за границу.

Научные сотрудники и директор Кунсткамеры внимательно обследовали дорогое оружие, некогда подаренное Николаю магараджой, и с удивлением и радостью сообщили, что оно в полной сохранности (его надо лишь слегка почистить от грязи). При этом один предмет оказался… лишним!

Еще в 1913 г. по размерам своего золотого запаса Российская империя занимала второе место в мире вслед за США. Общее золотое достояние державы составляло 1684 т, из которых в обращении находилась 381 т, а остальное хранилось в централизованных фондах, то есть в банковских подвалах и сейфах.

При этом добыча золота в России нарастала из года в год. В одном только 1913 г. из недр было извлечено почти 50 т благородного металла! Золото добывали на Урале, в Забайкалье и Приамурье, а также на Енисее и Лене. То есть золотой запас увеличивался преимущественно благодаря Сибири и Дальнему Востоку. Обладая столь неисчерпаемой сокровищницей, страна могла не опасаться никакого экономического спада.

Но из-за горизонта времени уже выдвигалась череда великих потрясений…

Вскоре после начала Первой мировой войны союзники по Антанте (Англия, Франция и Россия) подписали финансовое соглашение, по которому в Лондоне концентрировался золотой фонд в виде специальных ссуд Англии для погашения военных кредитов. Такого рода договоренность была невыгодна России и справедливо вызвала многочисленные протесты среди депутатов Государственной Думы и специалистов. Тем не менее с октября 1914 г. и по февраль 1917 г. российская сторона передала Великобритании почти 500 т золота.

Сначала драгоценный металл возили к берегам Туманного Альбиона морским путем, принимая строжайшие меры секретности. Но затем немцы, очевидно, благодаря своим агентам, узнали об этих маршрутах и устроили настоящую морскую охоту за «золотыми караванами». Поэтому в дальнейшем русское золото везли по железной дороге до Владивостока, а там перегружали на японские пароходы (Япония в годы Первой мировой входила в блок Антанты), которые брали курс на Канаду.

Россия полностью выполнила взятые на себя кабальные обязательства. Между тем союзники оплатили России стоимость лишь 58 т золота. Все же остальное (440 т) считалось как бы отданным взаймы. Это золото в нашу страну так и не вернулось.

До войны золотой запас государства размещался в основном в Петербурге. Но близость границы и вступление немецких войск в Прибалтику побудили царское правительство перевезти ценности в глубь страны. Выбор пал на Казань еще и потому, что местный банк располагал вместительными и надежными подземными кладовыми.

Помимо золотых брусков и слитков, в Казань везли золотые монеты и заготовки для них в виде полос и кружков, валюту почти всех стран мира, а также платину, серебро и кредитные бумаги.