Даниил Проэктор - Агрессия и катастрофа

Приказ Гитлера о "подавлении путча" Герстенберг начал выполнять утром 25-го. Всё, что смогли наскрести из гарнизонов, расположенных вокруг Бухареста, двинули в наступление. Немецкие подразделения сумели достигнуть северной окраины Бухареста, Но здесь они залегли, встретив упорное сопротивление румын. В ОКВ пошло устное донесение Герстенберга: "Положение в районе Бухареста очень серьезное. Наши силы - на северной окраине Бухареста. Взять Бухарест без поддержки тяжелого оружия невозможно. Наша авиация днем и ночью успешно атакует здание совета министров и королевский дворец. Нефтяной район Плоешти окружен румынами... Вывоз продукции пресечен"{1423}.

В середине дня ставка узнала, что атакующие немецкие части отброшены румынским контрударом в лесной лагерь Степани. Вскоре был потерян расположенный севернее города находившийся в распоряжении немцев аэродром Банеаса. Немецкие части пришлось снабжать по воздуху - еще оставался аэродром Отопени. Они срочно получили транспортными самолетами подкрепление с Балкан около 500 человек во главе с прибывшим из Варшавы генералом Штахелем, которому было приказано возглавить все немецкие войска под Бухарестом и Плоешти.

Но вечером в ОКВ узнали, что во второй половине дня румынские войска превосходящими силами перешли в наступление на немцев севернее Бухареста. Тем временем Кейтель 26 августа объявил всю Румынию "оперативным районом сухопутных сил", а войска под Бухарестом и Плоешти вошли в подчинение Фриснера. Немедленно Штахель получил приказ занять и удержать Плоешти и одновременно продолжать наступление на Бухарест, Ни то, ни другое не получилось.

Мощное наступление советских войск продолжало неудержимо развиваться. Основная немецкая группировка, окруженная юго-восточнее Ясс, не смогла прийти на помощь частям, пытавшимся вернуть Бухарест. Повстанцы удерживали столицу. Антифашистское восстание закончилось победой народа. 31 августа в Бухарест, освобожденный патриотическими силами, вступили войска советских 6-й танковой и 53-й армий, а также 1-я румынская добровольческая дивизия имени Тудора Владимиреску.

Румыния повернула фронт против гитлеровской Германии. В оперативное подчинение командующего 2-м Украинским фронтом перешли 4-я и 1-я румынские армии. В первых числах сентября советские войска уже выходили к Турну-Северину вблизи югославской границы и к Болгарии. Затем они преодолели Восточные и Южные Карпаты и в конце сентября вышли на румыно-венгерскую границу.

Немецкий фронт на юге не просто был сокрушен, но вообще перестал существовать. Советские войска продвинулись на 750 км и глубоко охватили все немецкие силы, расположенные в Карпатах и Польше. Были созданы решающие предпосылки к освобождению Румынии. Восстание румынского народа под руководством КПР смело фашистское правительство Антонеску, и подписанное 12 сентября 1944 г. соглашение о перемирии фиксировало вступление Румынии в антифашистскую войну. Создание национально-демократического фронта и нового правительства означало большую победу демократических, революционных сил Румынии. Дальнейшее победоносное развитие народной революции, начавшейся 23 августа 1944 г., привело затем к созданию демократического правительства, решающую роль в котором играли представители трудящихся.

VI

В эти дни ставка Гитлера жила какой-то странной жизнью. Одна за другой катастрофы в центре и на юге Восточного фронта привели всех обитателей "Волчьего логова" в состояние мрачной и злобной подавленности. Замкнувшиеся в своих бункерах, они стали воспринимать многое как из потустороннего мира. Нарушилась система выработки решений. Главное и второстепенное не различалось. Все тонуло в бесконечных мелочах, запутывалось в сетях массы гнетущих впечатлений минуты, импульсов, эмоций, вызываемых постоянно и неожиданно, но все время к худшему меняющейся обстановкой.

После Сталинграда, Курска гитлеровская ставка привыкла уже ко многому. Но то, что происходило сейчас, казалось немыслимым. Эта быстрота, с которой танковые армады приближаются с Востока к рейху, эти один за другим, почти без пауз, сокрушительные удары, когда стало уже совсем невозможно ни отдышаться, ни предвидеть, где и какими силами будет нанесен следующий удар, это широкое движение союзников с Запада - все создавало в ставке особо гнетущую атмосферу.

В бункерах "Вольфшанце" на очередных заседаниях бесконечные рассуждения Гитлера о неизбежном развале коалиции противников перемежались длительными экскурсами в прошлое, оправданиями ранее принятых решений, обвинениями всех и вся в плохом выполнении приказов, новыми и новыми проклятиями в адрес "предателей". Приходили Кейтель, Гудериан, Иодль и другие, сообщали более или менее приглаженно плохие вести, на основе докладов принимались всевозможные решения, которые могли задержать исход, но не изменить его.

Тема "предательства в тылу" все еще вытесняла другие. Заговор и его неудача, которую теперь здесь все толковали как "волю провидения, решившего сохранить фюрера", аресты, картины "народного суда" и казней, ежедневно представавшие перед обитателями "Вольфшанце" в виде фильмов, - всё это все больше и больше направляло мышление в одну точку: теперь, когда предатели повешены, когда "нарыв" ликвидирован, всё пойдет по-другому. Нужно лишь как следует перетасовать колоду: выбросить еще притаившихся врагов фюрера, заменить их "безупречными".

В день, когда полный разгром в Румынии стал вполне очевидным фактом, 30 августа, Гитлер принимал генералов Кребса и Вестфаля, отправлявшихся на новые должности начальниками штабов. И не катастрофа в Румынии, а совсем другое стало темой их разговора.

- Вы знаете, что фельдмаршал Клюге покончил самоубийством, - говорил фюрер. - Имеются очень веские подозрения, что если бы он не совершил самоубийства, то все равно был бы арестован.

Не ожидая ответа, Гитлер продолжал.

- Это был человек, который предназначался для того, чтобы произвести поворот судьбы, чтобы по возможности капитулировать перед англичанами и затем с англичанами пойти против России - совершенно идиотский план. Прежде всего они преступно бросают на произвол судьбы немецкие земли на Востоке.

Переходя к теме о противниках, Гитлер безапелляционно заявил:

- Они двигаются к своей гибели. Настанет момент, когда напряжение союзников будет таким большим, что наступит провал. Коалиции в мировой истории всегда погибали. Только нужно выждать момент, как бы ни было трудно. Моей задачей является, особенно с 1941 г., при всех обстоятельствах не терять нервы, а если где-нибудь имеется поражение, вновь и вновь находить пути и вспомогательные средства, чтобы как-нибудь поправить историю. Я вполне могу сказать: более тяжелого кризиса, чем тот, который мы уже пережили на Востоке, нельзя себе представить. Когда пришел фельдмаршал Модель, группа армий "Центр" была действительно дырой. Там было больше дыр, чем фронта, но затем, наконец, стало больше фронта, чем дыр.