Александр Витковский - Военные тайны Лубянки

Завернув Гитлера в серое солдатское одеяло, чтобы не было видно обезображенной головы, его вынесли на улицу и положили в полутора метрах от запасного входа в бункер. Рядом с ним оставили и труп его жены. Затем обоих облили бензином. Из-за шквального артиллерийского и ружейно-пулеметного огня «похоронной команде» пришлось спрятаться в бункер. Даже поджигали трупы уже из укрытия — смоченную в бензине горящую тряпку бросили на мертвецов прямо из дверного проема. Чтобы избавиться от тошнотворного запаха, двери бункера плотно закрыли. В это время часы показывали около 16.00.

Примерно через час, когда стрельба утихла, обгоревшие останки перенесли в находившуюся рядом воронку.

30 апреля около 19.00 в имперской канцелярии состоялось совещание узкого круга — Геббельс, Борман, Кребс и вызванный с боевых позиций Вейдлинг. Обсуждался вопрос о том, как установить контакт с русскими на предмет перемирия. Начальник берлинского укрепрайона генерал Вейдлинг считал, что командование противника потребует безоговорочной капитуляции, поскольку через день-два город будет полностью занят Красной Армией. Только что номинально вступившие в должность руководители нового германского правительства рейхсканцлер Геббельс и министр партии Борман надеялись, что противник пойдет на перемирие, переговоры с правительством и заключение сепаратного мира. Все были против капитуляции. «Воля Гитлера до сих пор остается для нас обязательной», — подвел итог Геббельс. Но точку в этих дебатах уже на следующий день — 1 мая, поставил Кребс. Вернувшись в 13.00 в рейхсканцелярию с командного пункта восьмой гвардейской армии, где состоялись переговоры с русскими, он сообщил, что противник отклонил предложение о перемирии и потребовал безоговорочной капитуляции. В ситуации абсолютного тупика и неминуемого краха, Вейдлинг вновь получил разрешение на прорыв из Берлина всеми имеющимися силами, назначенный еще на вечер 30 апреля. Но время было упущено, и в ночь на 2 мая командующий берлинским укрепрайоном вместе с подчиненными ему войсками сдался в плен.

А за сутки до этого в подземном бункере рейхсканцелярии вновь замаячил страшный призрак смерти.

Во второй половине дня 1 мая Магда Геббельс вызвала врача госпиталя имперской канцелярии штурмбанн-фюрера Гельмута Кунца. С ним уже все было оговорено заранее. Сейчас инициативу разговора взял на себя сам Геббельс.

— Доктор, я вам буду очень благодарен, если вы поможете моей жене умертвить наших детей, — сказал он. На предложение врача передать детей в госпиталь под патронаж Красного Креста оба супруга ответили категорическим отказом. «Пусть лучше дети умирают», — заявила Магда. «Ведь все-таки они дети Геббельса», — поддержал ее муж.

Около 20.00 в комнатах бункера, где проживали супруги Геббельс, Магда передала Кунцу шприц с морфием. Лежащим в кроватях детям мать объявила, что «доктор поставит всем прививку» и вышла из комнаты.

Через неделю, на допросе Кунц рассказал сотрудникам «Смерша», как впрыскивал в руку каждому ребенку по 0,5 кубика морфия. Сначала двум старшим девочкам, затем мальчику и трем младшим девочкам. Вся процедура не заняла и десяти минут. Менее чем через четверть часа, когда дети крепко заснули, мать вошла в спальню и с помощью доктора вложила в рот каждому ребенку по раздавленной стеклянной ампуле, содержащей 1,5 куб. цианистого калия. Младшему ребенку было три, старшему тринадцать лет. Удивительно, но имена всех детей начинались на «Г» — ту же букву, что и фамилия фюрера — Гильде, Гельмут, Гельда, Гайде, Гедда и Гольде. Вряд ли это простое совпадение. Скорее явный пример раболепия и подобострастного идолопоклонства. Понятно, почему Гитлер, не имевший детей, испытывал такие сентиментальные чувства к малышам супругов Геббельс, хотя прекрасно знал о взаимных изменах (особенно со стороны отца семейства) в этой «образцовой арийской чете». (Кстати, от первого брака у Магды был сын, который воевал в Люфтваффе, но к этому времени он уже находился в американском плену.)

Исполнив варварский обряд заклания, мать и врач детоубийцы направились в рабочий кабинет Геббельса. Находясь на грани нервного срыва, новоиспеченный рейхсканцлер метался по своему кабинету.

— С детьми все кончено, — сказала Марта мужу. — Теперь нужно подумать о себе.

— Нужно торопиться, — ответил Геббельс. — У нас мало времени.

— Умирать здесь в подвале не будем, — заявила Магда.

— Конечно, мы пойдем на улицу, в сад, — согласился главный фашистский пропагандист.

Здесь же они поблагодарили доктора «за облегчение их судьбы» и попрощались с ним, пожелав всего доброго.

В 21.10 на выходе из своей комнаты супруги Геббельс встретили командира дивизии «Адольф Гитлер», начальника центрального сектора обороны Берлина генерал-майора СС Вильгельма Монке. «Мои дети уже маленькие ангелы, и теперь мы с мужем пойдем вслед за ними», — сказала ему Магда, сжимая в руке пузырек с ядом. На том и расстались.

Около 22.00, когда охрана и весь персонал покинули рейхсканцелярию, чета Геббельсов вышла из бункера в сад и прошла несколько метров. Здесь рейхсканцлер, гауляйтер Берлина застрелился, а его жена приняла яд — все тот же цианистый калий. Выполняя волю своего начальника, адъютант Гюнтер Швегерман дал команду произвести контрольный выстрел в Геббельса. Трупы стащили в воронку, где уже лежали слегка присыпанные землей убитые накануне немецкие овчарки Гитлера и Браун, облили супругов Геббельс бензином и подожгли.

О самоубийстве Гитлера Сталин узнал на следующие сутки — 1 мая 1945 года. В этот день, в 03.50 на командный пункт восьмой гвардейской армии доставили парламентера из рейхсканцелярии — начальника генштаба сухопутных войск Германии генерала Кребса. Он заявил о смерти Гитлера и предложил начать переговоры о перемирии с «новым» правительством Германии. Уже через десять минут генерал В. Чуйков доложил об этом Жукову, а тот — Верховному. «Доигрался, подлец. Жаль, что не удалось взять его живым. Где труп Гитлера?» — такова была реакция Сталина.

Вечером этого же дня еще работающее германское радио передало в эфир некролог: «Из главной ставки Гитлера сообщают, что наш фюрер Адольф Гитлер сегодня после полудня на своем командном пункте в имперской канцелярии, борясь до последнего вздоха с большевизмом, пал за Германию». И сразу по Берлину, а затем и по всему миру поползли слухи. Одни говорили, что фашистский главарь с оружием в руках геройски погиб в бою, и верные соратники по партии спрятали его тело. По другой версии — он был убит кем-то из своего окружения. Тут же появились неизвестно кем рожденные домыслы о том, что главному наци удалось бежать из окруженного советскими войсками Берлина на самолете и добраться до побережья, а затем на подводной лодке скрыться где-то в Южной Америке. (Эта версия активно распространялась и после войны. Находились даже люди, «лично видевшие Гитлера».)