Тимур Бортаковский - Расстрелянные герои Советского Союза

Командовавший Тихоокеанским флотом Н.Г. Кузнецов переживал: «На первых порах меня беспокоило, как сложатся наши отношения на работе, выдержит ли наша дружба это испытание. Но и здесь работать со Штерном оказалось так же просто и легко, как в Испании.

Надо было детально обсудить наши совместные планы. Григорий Михайлович приехал во Владивосток. У меня в кабинете мы развернули карту, на которой были дислоцированы части и корабли. Для нас было ясно, что в любую минуту может возникнуть новый инцидент, и, кто знает, не станет ли он еще более крупным, чем хасанский!... Штерн частенько приезжал ко мне во Владивосток. Его обычно сопровождали начальник штаба армии комбриг М.М. Попов и мой друг командующий ВВС П.В. Рычагов. К флоту Штерн проявлял живой интерес.

— Хочу побывать на кораблях, познакомиться с их боевыми качествами и все увидеть своими глазами, — сказал он мне однажды.

Вскоре он так и сделал. Знакомство с флотом помогало ему потом составлять согласованные планы совместных действий сухопутных частей и моряков. На протяжении всей службы я, бывало, наблюдал споры, даже осложнения между общевойсковыми и флотскими начальниками из-за того, кто кому должен подчиняться. В подобных бесплодных пререканиях напрасно терялось драгоценное время. Со Штерном у меня таких споров не возникало»{4}.

8 февраля 1939 года Г.М. Штерну было присвоено воинское звание «командарм 2-го ранга». В марте 1939 года на XVIII съезде партии он был избран членом Центрального Комитета ВКП(б).

11 мая 1939 года японские войска совершили вооруженное нападение на Монгольскую Народную Республику. Советские войска пришли на помощь братскому монгольскому народу, в результате чего развернулись упорные бои в районе реки Халхин-Гол.

6 июня 1939 года на место командира 57-го особого корпуса был назначен комдив Г.К. Жуков. Вскоре после прибытия в район военного конфликта он предложил свой план боевых действий: ведение активной обороны на плацдарме за Халхин-Голом и подготовка сильного контрудара по противостоящей группировке японской Квантунской армии. Наркомат обороны и Генеральный штаб РККА согласился с предложениями, выдвинутыми Г.К. Жуковым. К району конфликта стали стягиваться необходимые силы. Для координации действий советских войск на Дальнем Востоке и частей Монгольской народно-революционной армии из Читы в район реки Халхин-Гол прибыл командарм 2-го ранга Г.М. Штерн.

В районе конфликта идет накапливание сил с обеих сторон. Японская группировка войск насчитывала 38 тысяч человек, 310 орудий, 135 танков, 225 самолетов. Советско-монгольские войска, занимавшие оборону на восточном берегу Халхин-Гол, насчитывали 12,5 тысяч человек, 109 орудий, 266 бронемашин, 186 танков, 82 самолета.

В 2 часа ночи 3 июля 1939 года японские войска генерала Кобаяси (23-я пехотная дивизия в составе 71-го и 72-го пехотных полков, 26-й пехотный полк, два отдельных артиллерийских дивизиона) форсировали реку Халхин-Гол и захватили на ее западном берегу гору Баин-Цаган, находящуюся в 40 километрах от маньчжурской границы. Японцы начинают интенсивно окапываться и возводить эшелонированную оборону. В дальнейшем они планировали, опираясь на господствовавшую над местностью гору Баин-Цаган, ударить в тыл оборонявшихся на восточном берегу реки Халхин-Гол советских войск, отрезать и в дальнейшем уничтожить их.

23-я японская пехотная дивизия (на западный берег переправились два ее пехотных полка) имела в своем строю около 12 тысяч солдат и офицеров, 17 37-мм противотанковых орудий «тип 94», 36 75-мм полевых пушек «тип 38» (лицензионное крупповское орудие, сродни нашей «трехдюймовке») и 12 100-мм гаубиц (правда, неизвестно, переправили ли их японцы на западный берег). К тому же в каждом пехотном батальоне было по две 70-мм батальонные гаубицы. Кроме того, в отдельных дивизионах у японцев имелось еще четыре батареи противотанковых орудий.

Стремясь исправить сложившееся положение, Г.К. Жуков, не дожидаясь подхода стрелковых частей, бросил в бой прямо с марша находившуюся в резерве 11-ю танковую бригаду. Она имела в своем составе 152 легких танка БТ-5. Вместе с танкистами в атаку на японцев пошли бронедивизион 6-й монгольской кавалерийской дивизии (18 бронеавтомобилей БА-6) и бронедивизион 8-й монгольской кавалерийской дивизии (19 бронеавтомобилей БА-6 и БА-10). Вскоре танкистов поддержали подошедшие батальоны 24-го мотострелкового полка и 7-й мотоброневой бригады (154 бронеавтомобиля БА-6, БА-10, ФАИ).

Принимая такое рискованное, волевое решение, Жуков столкнулся во мнениях с командармом Штерном. Тот, исходя из положений боевого устава РККА, считал, что танки на укрепленные полевые позиции неприятеля без поддержки пехоты посылать нельзя. Штерн потребовал дождаться подхода стрелкового полка сопровождения, произвести разведку и только после этого нанести совместный удар. Однако Жуков настоял на своем, и впоследствии Штерн признал, что в той ситуации принятое решение оказалось единственно возможным.

Это было «столкновение» по всем направлениям: по возрасту, боевому опыту, должностному положению, национальности. На тот момент Жукову — 43 года, а Штерну — 39. За плечами последнего успешные бои в Испании и на Хасане, а у Жукова — это первая боевая операция после Гражданской войны. Мало того, комдив Жуков пошел и против мнения своего непосредственного начальника старше его на две ступени воинских званий.

В итоге против одной слегка усиленной японской пехотной дивизии, располагавшей 33 противотанковыми орудиями, советско-монгольские части выставили 347 бронеединиц. Утром 3 июля 1939 года сто пятьдесят два танка БТ-5 11-й танковой бригады пошли в атаку на наспех окопавшихся японцев. Японцы, проявив выдержку и хладнокровие, подпустили советские танки на ближнюю дистанцию — 150—200 метров и открыли огонь. Идущий первым батальон майора Михайлова в первые несколько минут боя потерял 15 танков. Не желая оставаться на поле боя в роли расстреливаемых мишеней, танки 11-й бригады отошли на исходные позиции. Вторая и третья атаки советско-монгольского бронекулака также были отбиты.

В результате к исходу 3 июля 11-я танковая бригада, 7-я мотоброневая бригада и два монгольских бронедивизиона, понеся большие потери, вынуждены были отказаться от мысли захватить гору Баин-Цаган. Журнал боевых действий 11-й танковой бригады гласит: «Во время боя 3.7.39 г. Бригада потеряла: из 152 БТ-5 уничтожено противником 45 танков, подбито 37, всего выбыло из строя 82 танка или 53,9%, из 11 БХМ выведенных в бой — 4 уничтожено, 2 подбито, всего выбыло 6 или 55,5%.

Убито — старшего н/состава 2 (нач. 1 части капитан Ляховский, командир 3 ТБ капитан Подольный), среднего комсостава — 18 чел., политсостава — 10 чел., младшего н/состава — 67, рядового — 38 чел., а всего убитых — 135 чел.