Юрий Рубцов - Генеральская правда. 1941-1945

«С Ватутиным мы распрощались очень тепло, — писал Рокоссовский. — Оба были довольны, что все окончилось так благополучно. Настроение свое Ватутин выразил в крепком-крепком рукопожатии» [164] Рокоссовский К.К. Указ. соч. С. 306. .

Но Сталин, когда решался вопрос о награждении, вероятно, был иного мнения и поставил Ватутину «в строку» не только киевское, но и житомирское «лыко».

И еще одну незаслуженную обиду Верховный нанес генералу — при оценке вклада 1-го Украинского фронта в окружение и разгром крупной немецкой группировки в районе Корсунь-Шевченковского в январе — феврале 1944 г. Эта операция трудно далась Николаю Федоровичу, но зато здесь сбылась его давнишняя полководческая мечта: он, хорошо помнивший, как в 1941 г. пришлось сражаться с многократно превосходящим противником, получил наконец возможность, используя танковые и механизированные соединения, провести масштабную операцию на окружение.

По существу, под Корсунь-Шевченковским немцам устроили новый Сталинград: войска 1-го и 2-го Украинских фронтов взяли в кольцо 10 дивизий и одну бригаду противника, а также отдельные вспомогательные части. Но вот когда дело дошло до ее уничтожения, Сталин прислушался к маршалу И.С. Коневу, командующему 2-м Украинским фронтом, и возложил эту задачу на него. Из воспоминаний маршала Жукова следует: Верховный Главнокомандующий был дезориентирован докладом Конева о том, что на участке 1-го Украинского фронта противник сумел прорвать кольцо окружения. Сталин, позвонивший Жукову, который координировал действия войск фронтов, вел разговор «в повышенно раздраженном тоне», «крепко выругал» собеседника и Ватутина. А через несколько часов из Москвы пришла директива о том, что уничтожение корсуньской группировки возложено исключительно на войска 2-го Украинского фронта.

С этим утверждением Жукова, правда, не все ясно. Сведения о «дезориентирующем» докладе Конева Верховному пока документально не подтверждены. Можно лишь предполагать, что кто-то (но не сам Ватутин) сообщил Сталину о прорыве в полосе 1-го Украинского фронта. То, что таковой действительно имел место, в советской историографии умалчивалось, но в настоящий момент признаётся [165] Великая Отечественная война. Кн. 3. С. 37. . Численность прорвавшихся, судя по немецким источникам, составляла 30—32 тыс. чел. — 60 % окруженных, но они смогли пробиться, лишь бросив технику [166] Манштейн Э. Указ. соч. С. 628; Типпельскирх К. Указ. соч. С. 480. .

Была ли в происшедшем вина Ватутина? Несомненно. Но нельзя забывать, что весь 1943 г. Сталин, боясь повторения истории с занявшей два с половиной месяца ликвидацией сталинградского «котла», избегал операций на окружение и тем не только замедлял темпы наступления и увеличивал потери войск, но и лишал своих военачальников опыта проведения таких операций. И здесь вины Ватутина уже не было. Нельзя также не отметить, что немцам удавалось и далее пробивать бреши в «котлах», устроенных им нашими войсками — достаточно вспомнить прорывы под Бучачем и Одессой. Лишь в Белорусской операции кольцо советского окружения сомкнулось намертво.

Узнав о решении Ставки отстранить войска 1-го Украинского фронта от уничтожения корсуньской группировки врага, Ватутин не мог сдержать обиды. Конечно, приказ Верховного он выполнил. А ему и его войскам было отказано даже в добром слове: когда 18 февраля был объявлен приказ Верховного Главнокомандующего и дан салют в честь победителей под Корсунь-Шевченковским, о войсках 1-го Украинского фронта даже не упомянули.

«Должен сказать, что И.В. Сталин был глубоко не прав, не отметив в своем приказе войска 1-го Украинского фронта, которые, как и воины 2-го Украинского фронта, не щадя жизни, героически бились с вражескими войсками там, куда направляло их командование фронта и Ставка, — писал Жуков. — Независимо от того, кто и что докладывал И.В. Сталину, он должен был быть объективным в оценке действий обоих фронтов... Я думаю, что это была непростительная ошибка Верховного... Оба фронта, возглавляемые Н.Ф. Ватутиным и И.С. Коневым, сражались одинаково превосходно» [167] Жуков Г.К. Указ. соч. Т. 3. С. 113. . Важен ведь результат: несмотря на прорыв части немецких сил, Корсунь-Шевченковская операция закончилась разгромом врага.

...В описании последнего боя генерала армии Ватутина в исторической литературе долгое время было много неясного. Наиболее подробно о нем рассказал бывший член военного совета 1-го Украинского фронта генерал-полковник К.В. Крайнюков, ставший его участником. 29 февраля 1944 г. группа генералов и офицеров во главе с Ватутиным работала в штабе 13-й армии генерала Н.П. Пухова, который располагался в Ровно, над планом проведения Проскуровско-Черновицкой операции. Аналогичную работу предстояло провести и в штабе 60-й армии генерала И.Д. Черняховского, для чего требовалось побывать в Славуте. (К слову, спустя некоторое время после смерти Ватутина Иван Данилович стал командующим войсками 3-го Белорусского фронта, а менее чем через год разделил трагическую участь своего бывшего командующего, получив смертельное ранение на поле боя.)

Колонна из четырех автомобилей (Ватутин и Крайнюков находились во второй машине) часть пути прошла по ровенскому шоссе на Новоград-Волынский, а затем по указанию командующего, решившего сократить путь, свернула на проселочную дорогу.

Вот как Крайнюков описывал дальнейшие события в докладе И.В. Сталину: «29 февраля 1944 года, возвращаясь из штаба Тринадцатой армии вместе с тов. Ватутиным в составе четырех машин и личной охраны в количестве 10 человек, в 18.50 при въезде в северную окраину д. Милятин, что 18 км южнее Гоща, подверглись нападению бандитов... При перестрелке тов. Ватутин был ранен. Все меры по вывозу раненого тов. Ватутина из района нападения приняты.

Характер ранения: сквозное пулевое правого бедра с переломом кости. По предварительному заключению хирурга Тринадцатой армии ранение относится к категории тяжелых, требующих лечения минимум два месяца. К оказанию мед. помощи привлечены все лучшие силы. На 3.00 1.3.44 года состояние здоровья тов. Ватутина удовлетворительное. Находится в Пятьсот шестом армейском госпитале в Ровно. Врачи настаивают [на том, чтобы] в течение суток [его] не трогать, а 2.3 обязательно эвакуировать самолетом "дуглас" в Москву» [168] Крайнюков К.В. Генерал армии Николай Ватутин. — Полководцы и военачальники Великой Отечественной. Вып. 1. М, 1971. С. 73—74. .

Крайнюков вспоминал, что когда он посоветовал Николаю Федоровичу, захватив с собой портфель с оперативными документами, выходить из боя, Ватутин ответил: «Командующий всегда должен оставаться командующим», — и приказал одному из офицеров взять портфель и в сопровождении одного автоматчика отходить. Всем же остальным драться до последнего. Пример показал сам командующий фронтом, залегший с автоматом в редкую цепь охраны. В эти минуты он и получил ранение. С самого начала не было сомнений, что нападение совершили бандеровцы, воевавшие против Красной Армии в ее тылу.