Георг Пфайльшифтер - Теодорих Великий

Так в качестве колонов и воинов в Римской империи появились варвары. Их наделили небольшими участками земли, но взамен обязали служить в армии. Выражаясь фигурально, можно сказать, что варвары были огромным резервуаром, из которого Империя непрерывно черпала человеческий материал, необходимый ей для решения самых разнообразных задач.

«Варваризация» римской армии осуществлялась довольно быстрыми темпами за счет славян и гуннов, но прежде всего — за счет германцев. В Западной Римской империи варвары служили и на флоте. В то время как сами римляне становились всё менее пригодными для несения военной службы, именно германские племена зарекомендовали себя как весьма искусные воины. И теперь регулярная римская армия пополнялась в основном германцами, которые стали подданными Империи. Отныне лишь варвары стали считаться полноценными солдатами. Чем больше варваров служило в том или ином армейском подразделении, тем большим предпочтением оно пользовалось. И очень скоро германцы стали не просто доминировать в воинских частях, но и составили основу всей регулярной армии; другими словами, тот государственный элемент, который каждая страна обязана иметь для обеспечения своей безопасности, в Римской империи почти полностью состоял из германцев. Тех же германцев, которые не являлись подданными Римской империи, также стали привлекать для выполнения отдельных воинских задач. Вспомогательные варварские корпуса, которыми командовали римские военачальники, оказывали весьма существенную помощь регулярной армии, которая уже не была достаточно мощной, чтобы отражать вторжения варваров, окружавших Римскую империю со всех сторон. Приходилось заключать с государствами таких племен федеративные договоры, по которым варварам разрешалось селиться на территории Римской империи, причем они получали в свое пользование треть всего недвижимого имущества, а взамен были обязаны по первому требованию выступить в поход на стороне Империи. Такое положение дел сохранялось недолго, поскольку почти все офицерские должности в римской регулярной армии заняли варвары или полуварвары. Даже высшие командные посты — начиная с III века — уже наполовину находились в руках столь же работоспособных, сколь и умных германцев. Многие из них дослужились до звания командующего армии. Представители именитых родов: всадники и сенаторы — почти полностью исчезли из армии, к большому огорчению патриотически настроенных греков и римлян, которые воспринимали это как величайший позор: ведь теперь они были вынуждены подчиняться самодовольным германским командирам, которые очень часто вели себя просто-таки вызывающе.

Между тем влияние варваров в Империи становилось все более заметным. И уже не только в армии, но и во многих государственных учреждениях высокие посты занимали чрезвычайно умные и деятельные германцы. Они весьма успешно делали и политическую карьеру. Многие из них, использовав свое ведущее положение в армии, стали высокопоставленными придворными. Говоря кратко, теперь перед германцами была открыта дорога к любым должностям и званиям, вплоть до высшей должности консула. Отныне буквально везде можно было встретить на руководящих постах высоких сильных людей с белокурыми волосами и голубыми глазами.

Благодаря неслыханному наплыву варваров весь облик Империи, по сравнению с предыдущими годами, изменился как внешне, так и внутренне. Галлия, Иллирия и придунайские провинции были уже почти полностью германизированы. Да и в самом сердце Империи они заняли настолько прочное положение в политической, экономической и общественной жизни, что ее уже трудно было себе представить без них. Следует подчеркнуть, что очень многие германцы, начавшие переселяться в Империю в IV веке, так и не стали полностью романизированными. Они не сумели впитать в себя римскую культуру; более того, они нанесли ей серьезный ущерб. Подавляющее большинство германцев так и остались варварами.

Чем меньше удавалось римлянам обходиться без услуг активных и способных варваров, тем большее возникало у них желание по крайней мере устранить влияние на дела Империи этих мощных чужеземцев, которые представляли собой постоянную скрытую угрозу не только могуществу, но и самому существованию Империи. Правящий в то время император Лев I (457–474 гг.), призвав на помощь племя исавров, откуда был родом его зять Зинон, пытался любыми способами повсюду избавиться от германцев, несмотря на то что в свое время один германец — и теперь еще чрезвычайно влиятельный, хотя и не в такой степени, как прежде, патриций Аспар, — сделал его императором. Похожие мысли возникали в головах собравшихся на ипподроме людей, воспитанных на греко-римской культуре, когда они видели перед собой могучих германцев императорской гвардии и ждали появления других варваров, занимавших важнейшие посты в государстве.

Тем временем на специально отведенных для них местах по обеим сторонам императорской ложи стали появляться прибывшие на празднества посланцы других народов. Это были гражданские чиновники и военачальники, которые не входили в свиту императора и среди которых почти не было германцев. Особое внимание собравшихся на ипподроме зрителей привлекали к себе: консул, который в действительности не обладал реальной властью; члены сената (как правило, очень богатые, но, так же как и консул, не обладавшие реальной политической властью люди, не имевшие ни собственного мнения, ни сильной воли); патриции — представители самых знатных аристократических родов; патриарх Геннадий, окруженный высокопоставленными священнослужителями, который считался наиболее влиятельным духовным авторитетом на Востоке и в то же время был патриархом Константинополя, полностью послушным императорской воле.

Перед самым началом состязаний колесниц в своих ложах появлялись члены императорского двора, причем их наряды на подобных торжествах отличались истинно восточной роскошью. Но придворные привлекали внимание собравшихся не только своими великолепными одеждами — они обладали огромной политической властью; это был двор абсолютного монарха, который спустя некоторое время появился в своей ложе. Теперь все внимание радовавшейся праздничному зрелищу толпы было приковано к нему. Некоторые из зрителей просили более осведомленных людей назвать им имена придворных, занимавших те или иные должности, и объяснить им значимость этих должностей. Речь шла о самых влиятельных сановниках Империи и императорского двора, которые уже заняли свои места. Это были: двое постоянно входивших в свиту императора высших военачальников, или императорских полководцев (magistri utriusque militiae praesentalis); начальник администрации префектуры Восток, резиденция которого находилась в Константинополе и которого называли alter ego [1] Второе «я» (лат.). императора (praefectus praetorio); имперский казначей, или удельный министр (comes rerum privatarum); имперский министр финансов (comes sacrarum largitionum); квестор, по сути дела, член кабинета министров, которому было предоставлено исключительное право личного доклада императору; магистр оффиций (magister officiorum), который обладал чрезвычайно большой властью, поскольку он являлся главой всех юридических и административных органов управления и решал все вопросы, связанные с законодательством, исполнением законов и внешней политикой, к тому же он имел звание дворцового маршала и занимал пост имперского министра почт; и наконец, первый придворный сановник, самый могущественный человек при дворе — обер-камергер (praepositus sacri cubiculi), в большинстве случаев, евнух, которому подчинялись все без исключения императорские камергеры, пажи, дворцовая прислуга и т. д.