Говард Блэкмор - Охотничье оружие. От Средних веков до двадцатого столетия

Однако к середине XVIII в. ружье с кремневым замком стало доминировать. В Северной и Центральной Европе делали тяжелый восьмиугольный ствол от 2 до 3 футов длиной и большого калибра от 0,6 до 0, 75 дюйма. Оно устанавливалось в полный ствол, в прикладе вырезались вместилище для аксессуаров и впадина для щеки. Образующая своеобразный пистолетный захват рукоятка (фото 97) располагалась позади спускового механизма. Такие ружья обладали точностью попадания на 200 ярдов, их тяжелые пули с первого выстрела валили даже крупное животное. Именно из-за таких ружей королевская охота превратилась в зрелище полномасштабной бойни, когда, не подвергаясь каким-либо неудобствам или опасности, охотник устраивал настоящую резню.

У всех королевских семейств Европы имелись огромные охотничьи усадьбы, по своей величине и архитектурному изяществу они скорее походили на дворцы, вспомним, например, о замках Нимфенбург близ Мюнхена или Губертсбург близ Дрездена. Именно там в честь именитых гостей или в связи с каким-либо праздником владельцы организовывали роскошные показные охоты.

Каждый князь стремился превзойти своего соседа числом и разнообразием убитых животных и великолепием зрелища. Для этого огораживались обширные лесные территории, куда загоняли животных, которых затем и убивали, они становились забавой во время отдыха специально приглашенных охотников, находившихся в разукрашенных павильонах. Зрители находились на специально отведенных стоячих местах. После завершения охоты все это с гордостью описывалось в книгах и рисунках членами «зрелища».

Проходившая в 1666 г. поблизости от Вены придворная охота в честь свадьбы императора Леопольда I и Маргариты Испанской увековечена в серии из шести гравюр, выполненных Мельхиором Касселем (1622-1683). Организованная в честь встречи Наполеона I с русским императором Александром I близ Веймара большая охота на оленей описана и проиллюстрирована в книге «Описание праздничной охоты». В книге «Немецкая охота» 1749 г. Х.Ф. фон Флеминг дает подробные советы, рассказывая, как лучше всего следует проводить подобные мероприятия.

Похоже, что во время таких состязаний не шла речь о мастерстве стрельбы. В сентябре 1737 г., чтобы позабавить короля Фредерика I Шведского, организовали охоту на медведей: «Тщательно обошли пространство в 27 600 шагов и медведей согнали к скарме, или охотничьему домику, где их уже ожидал король. Один сильный медведь отказался идти по намеченному пути и всячески сопротивлялся тому, чтобы попасть под дуло королевского ружья.

Естественно, что король страшно рассердился, и главного охотника строго наказали. Проявив особое мужество, один из помощников смог захватить медведя живьем. Его привязали к слеге и доставили на двор королевского охотничьего домика, где освободили, затем он был убит монархом в упор. Так были удовлетворены честолюбивые помыслы власть предержащего».

Другой часто встречающейся патологией охотников считалась водная охота на оленей, когда оленей гнали в озера или реки, где в удобном месте устраивались лодки, использовавшиеся в качестве опорных стоек для стрельбы. На гравюре Ридингера «Водяная охота» показана прикрытая охотничья стойка, сооруженная между двумя лодками, стоящими на якоре в ручье.

Оленей гнали таким образом, что им приходилось бросаться в воду и проплывать достаточно близко от охотников, палящих из ружей. Самой экстравагантной была охота, состоявшаяся на берегах озера Старемберг около Мюнхена примерно в 1730-1760 гг. Здесь огромная баржа, точная копия знаменитого венецианского буцентавра со ста десятью гребцами, доставила королевских стрелков и зрителей к тому месту, где загнали в воду оленя. Оленей убивали, когда они плыли или когда истощенное животное поднимали на борт, причем делали это в весьма изощренной форме, как будто один придворный стремился превзойти другого.

Не менее эксцентричным зрелищем стала праздничная охота, которую устроили в 1748 г., чтобы отметить свадьбу герцога Карла Вюртембергского с Елизаветой, графиней Бранденбург-Байррейтской. На хранящейся в Немецком музее охоты в Мюнхене акварели показано искусственное прямоугольное озеро, сооруженное в горах. С одной стороны находится стена с триумфальными воротами, образующими вход, через который гонят стадо испуганных оленей. На другой стороне озера выстроен ряд террас и лестниц с декоративными арками, ведущими к горе с ложным укрытием, но олени не могут спастись. Как только сбитые с толку животные пытаются переплыть озеро или захотят устремиться вниз по террасам, как их тотчас настигают пули охотников, спрятавшихся в центральном павильоне.

Рис. 110. Известный швейцарский охотник на серн Иоганн Хейтц. Отметим раздвоенный приклад ружья и шипы на обуви. Из книги Рейхарда «Красочное путешествие по Швейцарии» (1805)

Конечно, далеко не всегда охота проводилась подобным образом, в большинстве случаев охотники стремились проявить свое мастерство, иногда подвергая опасности собственную жизнь. Некоторые виды охоты на серн, связанные с риском и опасностью, проводились в горных районах австрийского Тироля, Швейцарии и Италии.

Со времен великих дней правления Максимилиана I эти проворные существа отступили далеко, в самые недоступные части гор, где их трудно было выследить и убить. Если охотник не попадал с первого выстрела, у него не оставалось времени, чтобы перезарядить ружье. Тогда изобрели две разновидности ружей, специально предназначенные для охоты на серн.

Одно представляло собой двуствольное ненарезное ружье, в каждый ствол заряжались две или три пули, другое одноствольное ружье с двумя зарядами, расположенными друг за другом, и двумя замками (фото 90). Последняя разновидность оружия оказалась самым легким изделием в мире. Отличительной особенностью всех ружей был шип, выступавший из задней части приклада, размещавшийся во время стрельбы в верхней части плеча. Ружье можно было использовать в качестве альпенштока во время подъема на гору (рис. 110).

Эмигрировавшие в Америку в начале XVIII в. немецкие и шведские охотники захватили с собой и ружья, что позволило наладить на новом месте мастерские и начать применять ружья уже в Новом Свете. Прошло совсем немного времени, как возникла потребность в ружьях, соответствующих местным условиям. Тогда восьмиугольный ствол удлинили, и его величина стала составлять от 3 до 4 футов, иногда они оказывались даже длиннее. Таким образом удавалось увеличить время горения пороха, что, в свою очередь, привело к увеличению точности попадания.