Фёдор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

В кино Бероев тоже снимался, однако работал в нем, что называется, урывками. За девять лет он успел сняться всего лишь в четырех фильмах (первый — "Самолет не приземлился", вышедший в прокат в 1964 году), но благодаря одному из них его имя стало известно всей стране. Речь идет о телевизионном фильме Евгения Ташкова "Майор Вихрь" (1968), где Бероев сыграл центральную роль — советского военного разведчика Вихря. Как же мы, мальчишки, любили этого героя! Но мне, к примеру, уже тогда бросался в глаза трагический взгляд Бероева. До этого еще ни один актер не играл советского разведчика, по сути победителя, с такими глазами. Истина открылась мне много лет спустя, когда я узнал о том, что Бероев во время работы над фильмом был серьезно болен. Сам Ташков, глядя на то, как актер убивает себя с помощью алкоголя, сказал ему: "Вадим, с таким отношением к себе ты проживешь от силы еще года четыре". Режиссер ошибся всего на два года.

В те дни, когда страна готовилась к торжествам по случаю 50-летия СССР, Бероева в очередной раз положили в больницу. Сам он, отправляясь туда, видимо, уже не питал никаких иллюзий относительно своего выздоровления. Когда вместе с женой они на такси ехали в больницу, он попросил водителя покружить по Москве: проехать по Садовому кольцу, мимо здания родного театра, заехать на Красную площадь. Так он прощался с любимым городом. Говорят, что Бероев умирал в полном сознании, правда, говорить уже ничего не мог и прощался со всеми, кто в тот момент находился возле него, глазами. О его смерти сообщила только "Вечерняя Москва": 29 декабря там был помещен коротенький некролог.

А за день до этого в центральных СМИ был опубликован Указ об амнистии, приуроченной к 50-летию образования СССР. Согласно ей, на свободу должны были выйти следующие категории заключенных: получившие сроки до 5 лет; принимавшие участие в боевых действиях по защите Советской родины; женщины, имеющие детей до 17 лет; беременные женщины; совершившие преступления в возрасте до 17 лет и др.

Примерно в эти же дни в руках Андрея Сахарова оказался "Дневник" Эдуарда Кузнецова (того самого, что пытался угнать самолет в Ленинграде в июне 70-го), который тот умудрился написать сидя в лагере. Книгу, написанную на листках папиросной бумаги мельчайшим почерком (прочитать текст можно было, только вооружившись сильной лупой), в дом академика принесла незнакомая женщина. Она пришла в тот момент когда Сахаров был дома один, молча прошла в комнату и, положив на стол небольшой сверток, величиной с палец, тщательно зашитый в материю, так же молча удалилась. Супруга Сахарова Елена Боннэр попросит одного из знакомых расшифровать рукопись и вернуть ей, рассчитывая, что круг людей, которым станет об этом известно, будет минимальным. Однако соблюсти это условие не удастся, что повлечет за собой тяжелые последствия. Но об этом чуть позже, а пока вернемся в декабрь 72-го.

30 декабря советское искусство едва не лишилось еще одной звезды — Аркадия Райкина. В тот день он должен был принимать участие в традиционном новогоднем концерте для молодежи столицы, но уже с утра актер почувствовал себя плохо. Однако, поскольку нарушить слово он не мог, поэтому в назначенный час приехал в Кремлевский Дворец съездов. Но, как только он вышел на сцену, сердце заболело невыносимо. Превозмогая боль, Райкин все же отработал положенных два номера. После чего кое-как добрался до кулисы с прижатой к груди рукой, опустился в кресло и понял: подняться не сможет. Тут же была вызвана "неотложка", которая увезла Райкина в больницу. Там врачи поставили неутешительный диагноз: инфаркт, усугубленный воспалением легких. Далее послушаем рассказ дочери сатирика Екатерины Райкиной:

"Реанимация. Трубки, капельницы, страшная тишина палаты, над головой аппарат, показывающий на экране работу твоего слабеющего сердца. Тревожные лица и шепот сестер, врачей, и я, пришедшая встретить с тобой Новый год. Подарки, шампанское и твоя слабая улыбка в ответ на поздравления и пожелания здоровья…"

Итак, Аркадий Райкин был вынужден встречать тот Новый год на больничной койке. А что же делали в этот день другие известные люди? Например, Олег Даль вместе с женой Елизаветой находились в те дни в Ялте, где актер снимался в фильме "Плохой хороший человек" (снимались заключительные эпизоды картины). Новый год Даль встречал в кругу участников съемочного коллектива, однако там не было ни Владимира Высоцкого (фон Корен), который уехал в Москву, ни Анатолия Папанова (Самойленко), которого с 26-го декабря свалила с ног болезнь, ни Людмилы Максаковой (жена Лаевского). Последняя бой курантов на Спасской башне Кремля встретила в собственном доме, в кругу родных и друзей. Среди последних был и ее жених — латыш немецкого происхождения Петр Игенбергс, или просто Ули (до этого Максакова была замужем за сыном известного врача, бальзамировавшего Ленина, Андрея Збарского, который уехал в Америку, оставив актрисе их общего сына Максима).

С Ули Максакова познакомилась около двух лет назад, причем инициатива целиком и полностью исходила от него — он влюбился в актрису с первого взгляда. Однако, стоило ему пару раз объявиться в доме Максаковой на улице Неждановой, как оттуда один из другим стали исчезать ее друзья. Нет, нет, с ними ничего страшного не произошло — просто они перестали появляться в доме актрисы, испугавшись репрессий со стороны органов, поскольку жених-то был иностранцем. Да и сама Максакова, кстати, тоже здорово боялась: чуть ли не каждый нежданный звонок в дверь она сопровождала возгласом: "Все! За мной пришли!"

Но была в этой связи и своя прелесть: Петр буквально заваливал свою возлюбленную фантастическими подарками, о которых любая советская женщина, измученная дефицитом, могла только мечтать. Дарил он ей флаконы французских духов, джинсы, сапоги на платформе, а также всякую мелочь — килограммы черной икры, джин, тоник, сигареты "Мальборо", пластинки и т. д. и т. п. Когда жених с подарками приезжал в Москву, Максакова обычно собирала дома своих близких подруг и дарила им многое из того, что предназначалось ей.

Встречались влюбленные иногда дома у Максаковой, но чаще всего актриса приходила к нему сама, в его номер в гостинице "Метрополь". Порою в этих походах ее сопровождала ее подруга актриса Татьяна Егорова. По словам последней, когда Петр выбегал из номера в буфет что-нибудь купить, они, думая, что их подслушивает КГБ, общались друг с другом с помощью жестов. А однажды Максакова не смогла сдержать своих эмоций и после безуспешной попытки объяснить подруге что-то на пальцах, рассмеялась и сказала: "А что, если нас не подслушивают, а за нами подглядывают? С потолка или из клозета?"

Итак, Новый, 1973 год Максакова встречала у себя дома в компании той же Татьяны Егоровой, жениха и еще нескольких близких ей людей. Хозяйка была в розовом кисейном платье, с нежным голубым бантиком на высоко подобранных волосах.