Тим Вейнер - ЦРУ. Правдивая история

Для украинских националистов в СССР первая переброска по воздуху диверсантов была большим моральным стимулом и, должно быть, привела к завышенным ожиданиям. Однако к середине 1953 г. Советы фактически подавили вооруженное сопротивление повстанцев на Украине.

Таннеру особенно запомнились четыре оплошности, допущенные в послевоенную эпоху. Во-первых, по окончании Второй мировой войны союзники насильственно репатриировали советских граждан. Когда те узнавали, что их собираются вернуть на родину, многие совершили самоубийство. А многие из возвращенных так никогда и не вернулись к своим семьям, поскольку попали под подозрение НКВД, как возможные предатели, и оказались в тюремных застенках или лагерях.

Во-вторых, прикрытие сотрудников Мюнхенского отделения ЦРУ было нарушено в результате ошибки, допущенной в телефонной книге армии США в 1949 г.: все имена, перечисленные без обозначения части, принадлежали людям из ЦРУ. Военные, возможно, поместили даже звездочку рядом с их фамилиями.

В-третьих, после Второй мировой войны специалисты по прыжкам с парашютом и инструкторы покинули УСС, поскольку потребность в их услугах закончилась. Результат получился двоякий: сербско-американский ветеран УСС, который забрасывался на территорию Югославии, учил двух украинских диверсантов совершать кувырок через себя при опускании на землю, невзирая на четырехфутовые карабины, привязанные сбоку. Кроме того, для заброски диверсантов в сентябре 1949 г. был использован бракованный грузовой парашют, и ящик, в котором находилось 1400 фунтов ценного оборудования, разбился на мелкие кусочки при падении.

В-четвертых, и что, наверное, хуже всего, Джеймс Энглтон проинформировал Кима Филби, как оказалось впоследствии, советского «крота» в британской разведке, о программе КРАСНЫХ НОСКОВ (RDSOX) [предназначенной для просачивания бывших советских и этнических иностранных подданных по ту сторону железного занавеса]».

«Что мы сделали неправильно?»: убедительный критический анализ Джона Лаймонда Харта личности Энглтона содержится в его посмертной биографии: Харт Дж. Русские в ЦРУ / The CIA’s Russians. Аннаполис, Мэриленд: Naval Institute Press, 2002. Особенно с. 136 – 137. Харт был отозван из отставки в 1976 г., чтобы оценить вред, нанесенный Энглтоном ЦРУ на посту шефа контрразведки. По Албанской операции: Маккаргар: устная история, FAOH; Берк М. Отвратительная удача / Outrageous Good Fortune. Бостон: Little, Brown, 1984. С. 140 – 169. Для обучения албанцев Виснер выбрал Майка Берка. Берк, позднее президент «Нью-йоркских янки», был ветераном УСС, и ему нравилась жизнь, окутанная тайнами. Он поступил на службу в качестве агента с гонораром 15 тысяч долларов в год и отправился в Мюнхен, где встречался с албанскими политиканами на явочной квартире в одном из рабочих кварталов города. «Как самый молодой в комнате и представляющий молодую и богатую страну, я управлял их вниманием», – писал Берк. Он считал, что они поняли друг друга. Албанцы смотрели на вещи иначе: «Американцы, которые готовили наших людей для этих заданий, ничего не знали ни об Албании, ни об албанском народе, ни о его менталитете», – сказал Кемаль Лаци, албанский монархист, который занимался вербовкой этих диверсантов в Германии. Операция была настолько скомпрометирована с самого начала, что любой мог догадаться, где корни грядущей катастрофы. Маккаргар, который был хорошим другом Энглтона, заключил: «В албанскую диаспору в Италии проникло столько итальянцев, многие из которых были коммунистами, что лично у меня не осталось никаких сомнений в том, откуда русские черпали свою информацию, как, собственно, и албанские власти».

«Цели не всегда оправдывают средства»: из интервью Коффина с автором.

…«помощь, оказываемая эмигрантам с целью разжигания войны или революции в СССР…»: этот ретроспективный взгляд содержится в «Американской стратегии поддержки направленных против СССР секретных операций с привлечением эмигрантов».

…ЦРУ уверенно заявило, что Советский Союз не сможет произвести атомное оружие еще по меньшей мере четыре года: меморандум № 225 разведки ЦРУ «Оценка статуса атомной войны в СССР», 20 сентября 1949 г., переиздан в составе «Документы ЦРУ времен холодной войны: ЦРУ при Гарри Трумэне» (Вашингтон: CIA History Staff, 1994). Полный текст: «Самая ранняя дата, когда СССР, как можно было бы ожидать, произведет атомную бомбу, приходится на середину 1950 г., а наиболее вероятная дата – середина 1953 г.». Помощник директора Управления научной разведки (УНР), Уиллард Макле, сообщил директору Центральной разведки Хилленкеттеру, что работа агентства над советским атомным оружием представляет собой «почти полный провал» на каждом уровне. Шпионы «были абсолютно не в состоянии» собрать научно-технические данные советской бомбы, а аналитики ЦРУ обратились к «геологическим рассуждениям», основанным на догадках по поводу возможностей Советов к добыче урана.

В докладной записке Макле Хилленкеттеру «Неспособность УНР выполнить свои задачи», от 29 сентября 1949 г., он сетовал на то, что «оказалось трудным отыскать людей с приемлемой квалификацией, которая могла бы взята за основу при вербовке на работу в агентстве» ( Джексон Дж.С., Клауссен М.П. Докладная записка Макле // Организационная история Центрального разведывательного управления. 1950 – 1953. Т. 6. С. 19 – 34. CIA Historical Staff. 1957. Блок записей 263. NARA).

Историк ЦРУ Роберта Кнэпп отметила, что по состоянию на сентябрь 1949 г. «официально согласованное заявление о создании Советами атомного оружия можно было разглядеть в оценке, в которой предсказывались три различные даты этого значимого события: 1958, 1955 гг. и «между 1950 и 1953 гг.» – причем все три неправильно». Это, по ее мнению, «представляет собой наглядное свидетельство замешательства и смятения». Как следствие, Управление докладов и оценок (УДО/ORE) было «обречено на неудачу», согласно мнению другого историка ЦРУ, Дональда П. Стьюри, в его статье «Как ЦРУ прохлопало бомбу Сталина» (Studies in Intelligence. 2005. Т. 49. № 1. CIA/CSI). В этом внутреннем документе отмечается, что многие аналитики УДО были по специальности физиками-ядерщиками и инженерами из проекта «Манхэттен», у которых имелись оптимистические надежды на то, что они могут отследить развитие советской ядерной программы, читая публикуемые научные документы, дополняемые сведениями из секретных источников. К 1948 г. в литературе из открытых источников нельзя было почерпнуть ничего полезного о том, что происходит в Советском Союзе. Но с 1947 г. немецкий источник в бывшем комплексе концерна «ИГ-Фарбен» (производителя, помимо прочего, отравляющих газов для нацистских концлагерей) сообщил, что Советы вывозят с завода по 30 тонн дистиллированного металлического кальция в месяц. Количество чистого кальция, который использовался для очистки урановой руды, примерно в восемьдесят раз превосходило ежегодное производство кальция американской промышленностью. Сообщение из упомянутого источника было подтверждено. Это не могло не вызвать тревоги. Но не вызвало…