Петер Гостони - Битва за Берлин. В воспоминаниях очевидцев. 1944-1945

Гвоздем музыкальной программы были записи военных песен в исполнении ансамбля Красной армии под управлением A.B. Александрова. Мы все хорошо знали эти песни и начали дружно подпевать.

Около трех часов ночи мы вернулись домой из Кунцева. Первый раз за время войны мы праздновали начало нового года. По всему чувствовался недалекий конец войны. <���…>

А.И. Антонов вдруг предложил не возвращаться, как всегда, на службу, а поехать ночевать домой. Новый год начинался как-то совсем по-мирному. И праздничный прием у Верховного главнокомандующего, и ночевка дома – все это было для меня чем-то совершенно необычным, вопреки режиму, установившемуся в Генеральном штабе во время войны.

Мы ехали по темным, пустынным улицам, мимо домов с плотно зашторенными окнами. Облик Москвы все еще был военным. <���…> Тем не менее в эту ночь все мечтали о том, чтобы война поскорее закончилась».

Однако сначала Красную армию еще ожидали тяжелые сражения. Чтобы пробиться с боями к Берлину, солдатам и офицерам придется понести огромные потери. Маршал Иван Степанович Конев, который командовал 1-м Украинским фронтом и который 20 января 1945 года должен был начать общее наступление во время Висло-Одерской операции Красной армии, отдавал себе в этом отчет. Вооруженная мощь его фронта значительно выросла. В него входили восемь общевойсковых армий и две полностью укомплектованные танковые армии (а также 3 отдельных танковых корпуса, 1 механизированный корпус и 1 кавалерийский корпус; с воздуха фронт поддерживала 2-я воздушная армия. – Ред.). Конев вспоминает:

«Приближалось время наступления. Наша задача заключалась в том, чтобы продвинуться вперед от Вислы до Одера, на глубину примерно пятьсот километров. Противник своевременно укрепил свои позиции. Он располагал семью оборонительными рубежами. <���…> Три из них были заняты войсками. Позади них лежал Берлин – таким образом, дальнейшее отступление было исключено. Если германские войска отходили назад, то это означало для них смерть. Мы хорошо понимали это и соответствующим образом подготовили наше наступление.

И вот наступило 9 января. До начала операции оставалось еще одиннадцать дней. Все самые важные меры были приняты, но еще оставалось достаточно работы.

Мне позвонил А.И. Антонов, начальник Генерального штаба, и сообщил, что сражающиеся на Западном фронте союзники попали в Арденнах в бедственное положение и обратились к нам с просьбой начать наше наступление раньше, чем было запланировано. Ставка, сказал далее Антонов, обсудила эту просьбу и решила перенести начало наступления 1-го Украинского фронта с 20 января на 12 января 1944 года. Антонов говорил от имени Сталина. <���…>

Я ответил Алексею Иннокентьевичу, что наш фронт готов начать наступление 12 января».

Маршал Конев пытался максимально эффективно использовать эти три дня, оставшиеся в его распоряжении до начала наступления. Особое внимание он уделил артиллерии, не забывая придавать большое значение и широко задуманным отвлекающим маневрам и маскировке. Наступление его фронта должно было оказаться для немцев совершенно неожиданным. 12 января 1945 года началось наступление 1-го Украинского фронта.

«Ровно в 5 часов утра, после короткой, но интенсивной артиллерийской подготовки (15-минутного огневого налета. – Ред.) штурмовые передовые батальоны внезапно атаковали вражеские позиции. Они очень быстро завладели первой (а кое-где и второй) линией траншей обороняющихся. Но уже из первых донесений стало ясно, что противник не оставил другие свои позиции: он знал, что мы придем, и подготовился к ожесточенному сопротивлению».

В своих мемуарах Конев дает точную картину событий, происходящих 12 января на плацдарме под Сандомиром и Баранувом, откуда после многочасовых тяжелых боев он прорвал позиции германской 4-й танковой армии и начал развивать свое наступление на запад. Маршал с удовлетворением отмечает умелые действия своих солдат: «Уже в первые часы прорыва мы взяли в плен несколько офицеров вермахта. Из их показаний следовало, что солдаты и офицеры германской армии теряли самообладание. Они даже самовольно покидали свои позиции. Я должен честно признать, что такое поведение было нехарактерным для немцев. За годы войны я на собственном опыте убедился в том, что германский солдат не бросает свою позицию до тех пор, пока не получит приказ отходить. Но 12 января на них обрушился такой ураганный огонь, что оставшиеся в живых совершенно потеряли голову».

В журнале боевых действий Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии записано следующее донесение о событиях в группе армий «А» от 13 января: «После артиллерийской подготовки с 3 до 4 часов ночи и с 7 до 8 часов утра 12 января в 8.00 началось давно ожидаемое наступление противника крупными силами с плацдарма под городом Баранув, а именно двумя штурмовыми группами, которые были поддержаны танками (подбито 78 танков). До этого момента обнаружено боевое использование: четырнадцати стрелковых дивизий, двух танковых корпусов, некоторых частей и соединений 4-й танковой армии. Пока не обнаружены остальные соединения этой армии, а также 3-я гвардейская танковая армия. Противнику удалось вклиниться в нашу оборону на глубину до пятнадцати километров. Многочисленные танковые части преодолели оборонительный рубеж «Ирене». <���…> На плацдарме севернее Пулав также заметна подготовка противника к наступлению».

Здесь готовился перейти в наступление 1-й Белорусский фронт маршала Г.К. Жукова, армии которого должны были поддержать начавшееся крупномасштабное советское наступление. Генерал Чуйков (Маршал СССР с 1955 г. – Ред.), командующий сражавшейся на этом участке фронта 8-й гвардейской армией (до апреля 1943 г. 62-я армия, прославившаяся в ходе Сталинградской битвы под командованием того же Чуйкова. – Ред.), пишет:

«В ночь на 14 января все соединения 1-го Белорусского фронта находились в полной готовности. С двух плацдармов – Магнушевского и Пулавского – более 10 тысяч орудийных стволов были наведены на укрепления противника. Средняя плотность в 200–250 орудий и минометов на один километр фронта гарантировала успех прорыва. Тысячи танков и самоходно-артиллерийских установок сосредоточились на позициях, готовые завести моторы и ринуться в бой. Тысячи самолетов стояли на аэродромах с подвешенными бомбами, готовые к взлету. Но из громкоговорителей по-прежнему раздавалась танцевальная музыка и песни. Для противника у нас ничего не изменилось.

Мы ждали хорошей погоды, чтобы наилучшим образом использовать накопленные силы. Наши саперы вместе с разведгруппами снимали минные заграждения перед самыми окопами противника, предварительно сделав проходы перед своими траншеями.