Лев Черепнин - Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси

Часть крестьян находила применение своему труду на солеварнях, принадлежавших князьям, боярам, митрополичьей кафедре, монастырям. Так, в Нерехте на соляных варницах Троице-Сергиева монастыря в середине XV в. были заняты работой в качестве водоливов, дровосеков, дрововозов крестьяне соседнего села Федоровского с деревнями [997] Там же, стр. 166–167, № 237. . У Соли Галицкой близ солеварен Троице-Сергиева монастыря находились деревни Гнездниковская, Верховье и др., жители которых, по-видимому, использовались монастырскими властями на варничных работах [998] Там же, стр. 172, № 245. . В деревне Говядовской у Великой Соли также жили солевары и водоливы Троице-Сергиева монастыря [999] Там же, стр. 229, № 230. . В починке Реденском у Нерехты в 70–80-х годах XV в. проживали повары, водоливы, «окупленые люди домовые», работавшие на митрополичьей варнице [1000] АФЗХ, ч. 1, стр. 236, № 264. . Часть работных людей на соляных промыслах, возможно, уже не была связана с земледелием.

Жители отдельных селений белозерских Кириллова и Ферапонтова монастырей, а также черных деревень волости Волочка Словенского специализировались на переправе по суху из одного озера в другое судов с прибывавшими сюда гостями. В жалованной грамоте Верейского и белозерского князя Михаила Андреевича 1454–1455 гг. говорится: «Что приходят гости на Волочек, на Словенское озеро, да с Словенского озера волок на Порозобицькое озеро, или с Порозобицького озера на Словенское озеро, и яз пожаловал двема монастырем, Кирилову монастырю да Мартемьянову, — велел есмь им треть волочити, а два жеребья велел есмь волочити волочаном волостным людем и слугам и черным» [1001] АСЭИ, т. II, стр. 96, № 159. .

В нашем распоряжении очень мало данных о таких видах деревенского ремесла, как обработка металла, дерева, кожи и т. д. Материал, собранный и обследованный Б. А. Рыбаковым, относится в значительной мере к Новгородской земле. Б. А. Рыбаков не использовал одну группу источников, касающихся Северо-Восточной Руси, — акты на земли духовных феодальных корпораций, в которых часто встречаются имена деревенских ремесленников. Наибольший интерес представляют по количеству материала акты XV в. Троице-Сергиева монастыря. В них неоднократно встречаются кузнецы (в качестве «послухов» при оформлении земельных актов [1002] АСЭИ, т. I, стр. 110, № 144; стр. 132, № 184; стр. 327, № 431. и «знахорей» на суде [1003] Там же, стр. 312, № 422; стр. 450, № 571; стр. 540, № 628. , «мужей» на земельных «разъездах» [1004] Там же, стр. 318, № 429; стр. 322, № 431; стр. 537, № 526. ). В документах XV в., фиксирующих земельные права Кириллова — Белозерского монастыря, не раз попадается имя кузнеца Михаля [1005] АСЭИ, т. II, стр. 51, № 82; стр. 52–53, № 86–87. . Видно, что кузнецы занимали видное положение среди крестьян (как черных, так и монастырских). В их работе была нужда, судя же по писцовым книгам Троице-Сергиева монастыря и митрополичьей кафедры конца XV — начала XVI в. [1006] АСЭИ, т. I, стр. 565–571, № 649; АФЗХ, ч. 1, стр. 29, 44, 45, 150, 153. , число кузнецов в сельских местностях было ограничено (правда, показания писцовых книг могут быть недостаточно точными).

Из других ремесленных профессий при перечислении послухов, присутствовавших при совершении земельных сделок, и «знахорей», опрашиваемых на суде, в документах называются булатник [1007] АСЭИ, т. I, стр. 312, № 422. , иконники, крестечник [1008] Там же, стр. 58, № 61; стр. 131–132, № 183; стр. 146, № 205; стр. 162, № 227; стр. 193–194, № 266–267. , серебряный мастер [1009] Там же, стр. 197, № 273. . Некоторые из этих профессий передавались по наследству: так, у иконника Степана был сын Тимоша Степанов [1010] Там же, стр. 183, № 266; стр. 403, № 525. . Интересно, что последний являлся человеком грамотным и даже писал документы, оформлявшие сделки на землю. Весьма вероятно, что люди указанных специальностей не были связаны с деревней и работали в самом Троице-Сергиеве монастыре. В одной продажной записи Симонова монастыря «златой мастер» и «иконник» названы среди монастырских властей (архимандрита, казначея, строителя) [1011] АСЭИ, т. II, стр. 344, № 347. . Значит, они занимали видное положение в монастыре.

Встречаются в актах Троице-Сергиева монастыря, митрополичьей кафедры и т. д. указания на плотника [1012] АФЗХ, ч. 1, стр. 64. , токаря [1013] АСЭИ, т. I, стр. 467, № 584. , швецов [1014] Там же, стр. 10, № 31; стр. 43, № 32; стр. 118, № 161. , холщевника [1015] Там же, стр. 114, № 153. , епанечника [1016] АФЗХ, ч. 1, стр. 41. , скорного мастера [1017] АСЭИ, т. I, стр. 288, № 396. .

В целом надо сказать, что ремесленные профессии, восстанавливаемые по актам Северо-Восточной Руси, совпадают (за некоторыми исключениями, например за исключением доменного дела, о котором нет данных для центральных районов Руси) с теми профессиями, список которых составлен Б. А. Рыбаковым по Новгородским писцовым книгам конца XV в. [1018] Б. А. Рыбаков , Ремесло древней Руси, стр. 558. Установить процент неземледельческого населения среди деревенских ремесленников невозможно. Сведения о них слишком случайны. Во всяком случае, несомненно, что в русской деревне XIV–XV вв. господствовала домашняя крестьянская промышленность. Среди отдельных профессий (например, кузнецов, плотников) имела место и работа на заказ.

С. Б. Веселовский поднял очень интересный вопрос о возникновении в Северо-Восточной Руси в период образования централизованного государства сельских торжков. Автор относит это явление «ко второй половине XV в. и последующему времени». Но для второй половины XV в. он приводит только два примера, свидетельствующих о наличии торжков в селах. Данные, приведенные С. Б. Веселовским и широко затем использованные в советской литературе, относятся к селам Медне Новоторжского уезда и Клементьеву Радонежского уезда [1019] С. Б. Веселовский , Село и деревня в Северо-Восточной Руси XIV–XVI вв., стр. 24–25. . Между тем в распоряжении исследователей имеется гораздо больший материал о сельской торговле во второй половине XV в.

В духовной Ивана III 1504 г. говорится о торговле «съестным припасом» в подмосковных «селцех» [1020] ДДГ, стр. 361, № 89. . Из жалованных грамот можно сделать вывод, что торжки были в принадлежавших Троице-Сергиеву монастырю селах Куноках Дмитровского уезда [1021] АСЭИ, т. I, стр. 293, № 400. , Кучках и Деревеньках Юрьевского уезда [1022] Там же, стр. 302, № 412. и пр.

Сохранилась чрезвычайно интересная грамота Ивана III 1462–1466 гг. переяславским таможникам — Мартыну Черному и Гриде Ильину, которые «откупили» право сбора тамги и «емлют» на «людех» Троице-Сергиева монастыря в Переяславле «тамгу и все пошлины», «да и по селом деи по их по манастырьским посылают поборов брати». По жалобе властей Троице-Сергиева монастыря князь распорядился: «и вы бы [таможники] и нынеча по старине на их людех на манастырских тамги, ни каких пошлин не имывали, ни по селом бы есте по их не посылали поборов брати» [1023] Там же, стр. 222, № 311. . Раз по селам Троице-Сергиева монастыря, расположенным в Переяславском уезде, собирались таможенные пошлины, значит там производилась торговля.