Александр Широкорад - Франция. История вражды, соперничества и любви

Первым актом Парижского конгресса было заключение перемирия с прекращением военных действий. 2 марта между воюющими сторонами состоялся обмен конвенциями о перемирии до 19 марта. 18 марта после 17 заседаний конгресса в Париже был подписан мирный договор, главные постановления которого заключались в следующем. Восстанавливается довоенный территориальный «status quo». Султан издает фирман, подтверждающий права и преимущества его христианских подданных и сообщает его для сведения державам. Последние не имеют права вмешиваться в отношения султана к его подданным и во внутреннее управление Османской империей. В мирное время Турция закрывает Проливы для всех военных судов, независимо от их принадлежности, за исключением стационеров в Стамбуле. Черное море объявляется нейтральным и открытым для торговых судов всех наций. Россия и Турция обязуются не иметь на его берегах военно-морских арсеналов. Им разрешается держать на Черном море для береговой службы не более 10 легких военных судов каждой. Дунай и его устья объявлены открытыми для речных судов всех наций, причем регулирование судоходства по Дунаю передано в ведение международной концессии. Сербия, Молдова и Валахия остались в вассальной зависимости от Турции и сохранили все имеющиеся у них права по самоуправлению. Россия отказывается от части своей береговой полосы у устья Дуная, которая переходит к Молдове. Граница России и Турции в Азии восстанавливается в том виде, в котором она существовала до войны. Россия обязуется не укреплять Аландские острова и не держать на них военных сухопутных и морских сил.

Отдельная русско-турецкая конвенция конкретизировала типы судов на Черном море. Каждая из черноморских держав могла иметь для береговой службы по 6 паровых судов длиной до 50 метров по ватерлинии и водоизмещением до 800 тонн и по 4 легких паровых или парусных судна водоизмещением до 200 тонн.

Самым важным следствием Парижского мира стало падение влияния России в Западной и Центральной Европе. Запрещение же иметь военные корабли на Черном море и арсеналы на его берегах было оскорбительно для великой державы и делало ее беззащитной с юга.

Однако на самом деле все было не так страшно. Во-первых, ситуация в 1856 г. коренным образом отличалась от ситуации 1815 г., когда Александр I решил навечно зафиксировать «status quo» в Европе. Наполеон III, наоборот, стремился к капитальному переделу границ в Европе, что автоматически развязывало руки России.

Во-вторых, технический прогресс практически сводил к нулю военные ограничения Парижского мира. К примеру, никто не запрещал России строить на Черном море большие, быстроходные грузовые и пассажирские пароходы, создавать развитую железнодорожную сеть в Крыму и в районе Одессы и т.д. Другой вопрос, что Россия использовала лишь незначительную часть таких возможностей.

Сразу после окончания Крымской войны князь Горчаков пообещал царю отменить унизительные для России статьи Парижского договора 1856 года, причем средствами дипломатии. Надо ли говорить, что Александру II импонировало такое развитие событий, и Горчаков становится вначале главой Министерства иностранных дел, затем вице-канцлером, 15 июня 1867 г., в день пятидесятилетия своей дипломатической службы, Александр Михайлович Горчаков был назначен государственным канцлером Российской империи.

Фраза Горчакова — «Россия не сердится, Россия сосредотачивается» — стала хрестоматийной. К месту и не к месту приводит ее каждый автор, пишущий о России 60-х годов XIX века. Но, увы, никто не объясняет, по какому поводу была сказана сия фраза, вырванная нашими историками из контекста.

На самом деле 21 августа 1856 г. во все русские посольства за рубежом был разослан циркуляр Горчакова, где говорилось: «Россию упрекают в том, что она заключается в одиночестве и хранит молчание ввиду явлений, не согласных ни с правом, ни со справедливостью. Говорят, Россия дуется. Нет, Россия не дуется, а сосредоточивает себя (La Russie boude, dit-on. La Russie se recueille). Что же касается до молчания, в котором нас обвиняют, то мы могли бы напомнить, что еще недавно искусственная коалиция была организована против нас, потому что голос наш возвышался каждый раз, когда мы считали это нужным для поддержания права. Деятельность эта, спасительная для многих правительств, но из которой Россия не извлекла для себя никакой выгоды, послужила лишь поводом к обвинению нас невесть в каких замыслах всемирного господства» [177] Татищев С.С. Император Александр Второй. М: Алгоритм, 1996. Кн. I. 253-254. .

Дело в том, что после заключения Парижского мира ряд государств начали готовиться к перекройке границ в Европе, определенных Венским конгрессом 1815 года, и государства, которые боялись перекройки границ, стали обращаться к России за помощью.

Более ясно Горчаков сформулировал свою политику в беседе с русским послом в Париже Киселевым. Он заявил, что «ищет человека, который помог бы ему уничтожить параграфы Парижского трактата, касающиеся Черноморского флота и границы Бессарабии, что он его ищет и найдет» [178] Андреев А.Р. Последний канцлер Российской империи Александр Михайлович Горчаков. М.: Белый волк, 1999. С. 50. .

Это была очередная ошибка князя. Искать следовало не человека, а ситуацию, при которой Россия могла сама аннулировать статьи Парижского мира. А Горчаков искал доброго дядю, которого можно было бы задобрить и уговорить, чтобы он сам предложил изменить статьи договора.

Таким человеком Горчаков считал французского императора. Наполеон III ни умом, ни полководческим дарованием не пошел в своего дядю, но ему постоянно удавалось надувать Горчакова. Я вовсе не хочу сказать, что Горчаков был глуп, он был достаточно умен, но чрезмерно верил в свои химерические проекты и отметал все аргументы, не согласующиеся с ними.

20 июля 1858 г. в городе Пломбьер Наполеон III и премьер-министр Сардинского королевства граф Кавур заключили тайное соглашение, в силу которого Франция обязалась содействовать отторжению Ломбардии от Австрии и присоединению ее к Сардинии, которая, в свою очередь, обещала вознаградить Францию уступкой ей Ниццы и Савойи.

В середине декабря 1858 г. Наполеон III воспользовался проездом через Париж генерал-адмирала, великого князя Константина Николаевича, чтобы в доверительной беседе с ним подробно развить программу своей политики. Император выставил Австрию заклятым, непримиримым врагом как Франции, так и России. Пока Франция будет вытеснять Австрию из Италии, Россия должна поднять против нее подвластных ей славян, а затем при заключении мира получить Галицию, независимо от пересмотра в ее пользу Парижского трактата. Тогда, по мнению Наполеона III, всесильной стала бы в Европе коалиция, состоявшая из Франции и России — на окраинах, а Пруссии с германскими государствами — в центре. Англия потеряла бы всякое значение, при условии, конечно, что Франция, Россия и Пруссия действовали бы дружно и стремились бы к одной и той же цели.