Николай Непомнящий - Величайшие загадки XX века

1952 год. На пленуме ЦК после XIX съезда партии Сталин объявляет о своем недоверии В. М. Молотову и А. И. Микояну. Молотова он публично назвал «американским агентом». При этом Сталин дополнительно вводит в состав политбюро новых людей — партийных функционеров, не связанных с репрессиями 1930–х и 1940–х годов. Они должны были оттеснить старое руководство, которое морально уже скомпрометировало себя и на которое Сталин собирался возложить ответственность за все содеянные им преступления. Требовалась масштабная чистка, чтобы показать народу, кто создавал все трудности, кто стал «агентурой Запада»!

В разгар этой акции на Лубянке созрело «дело врачей». Это был толчок, сигнал для начала новых репрессий по образцу 1937 года, жертвами которых должны были стать не партийные работники, а тысячи интеллигентов с депортацией их из центральных городов и областей в необжитые районы Севера, Сибири, Урала. В первую очередь Сталин имел в виду еврейское население, к которому в тот период был особенно негативно настроен. Он считал, что Запад, боясь растущего могущества СССР, будет искать путей его подрыва, и его «пятой колонной» окажется международный сионизм, «внедряющий агентов в еврейскую среду»… Кроме того, диктатор полагал, что новая чистка освободит партию и страну от «зазнавшихся» чиновников и ненужных ему приближенных.

Так в недрах госбезопасности в течение почти четырех лет зрело провокационное дело, принявшее окончательные формы и наименование после решения президиума ЦК в декабре 1952 года— «дело кремлевских врачей–убийц». Поводом стала преждевременная смерть от инфаркта миокарда видных руководящих работников партии: 10 мая 1945 года в возрасте 44 лет скончался А. С. Щербаков, а 31 августа 1948 года на 52–м году жизни — А. А. Жданов.

Началом делу послужило письменное обращение, переданное через начальника охраны Сталина врачом Л. Ф. Тимашук, снимавшей кардиограмму сердца у Жданова в 1948 году. По заключению Тимашук, это был инфаркт и больному нужен был постельный режим. Профессора П. Егоров и В. Виноградов вынесли свое решение, которое не требовало постельного режима. Они считали, что инфаркта нет. Через некоторое время Жданов скончался. Это послужило толчком для второго письма Тимашук в адрес ЦК партии о том, что Жданов скончался из‑за неправильно поставленного профессорами диагноза. В письме были такие строки: «Врачи были агентами националистической организации «Джойнт».

Несмотря на многочисленные ссылки историков, это письмо в подлиннике никогда не публиковалось, хотя комментариев было предостаточно. Позже Хрущев говорил, что Тимашук была сексотом МГБ. Однако и это документально никогда неподтверждено.

18 ноября 1950 года МГБ арестовало профессора Я. Г. Этингера. Одновременно взяли его жену — врача Р. К. Викторову, и сына, студента–историка, — надо понимать, «за компанию», чтобы профессор «активнее» давал показания. Этот способ был уже освоен чекистскими палачами.

Этингера обвинили в смерти Щербакова. Дело вел следователь по особо важным делам подполковник Рюмин. Никого не смущало, что следствие было начато через пять лет после кончины Щербакова, а письма Тимашук касались только Жданова. При «интенсивных» допросах Этингер скончался уже 2 марта 1951 года в тюрьме МГБ на Лубянке.

Следователь Рюмин все активнее разворачивал «дело врачей». Как говорилось выше, он обратился к Сталину с письмом о том, что министр госбезопасности Абакумов мешает ему вести расследование. Решением ЦК Абакумов был отстранен от должности и арестован «за недостаточную активность ведения “дела врачей” и за сокрытие «сионистского заговора”. А в конце 1952 года, как пишет со ссылкой на документы партархивов в своем труде «Взлет и падение И. В. Сталина» Ф. Волков, диктатор дал указание Берии — арестовать группу виднейших светил медицины. «Арестованы профессора В. Н. Виноградов, М. С. Вовси, Б. Б. Коган, М. Б. Коган, А. М. Гринштейн, П. Егоров, В. Х. Василенко и др. Сталин приказал на академика Виноградова одеть кандалы, других нещадно бить…» Новому министру госбезопасности Игнатьеву заявлено: «Если не добьетесь признания врачей, то с вас снимем голову».

Всего по «делу врачей» в Москве было арестовано 37 человек — 28 медиков и их родственники. Список арестованных (только самых известных) был опубликован в газетах 13 января 1953 года. Как следует из «признаний» части обвиняемых профессоров и врачей, выколоченных из них палачами с Лубянки, они имели задание разведок капиталистических стран: умертвить Щербакова, Жданова, затем Маленкова, Берию, Сталина. Всех подследственных заставили подписать протоколы допросов, признания в терроризме.

Аресты врачей шли и в столицах союзных республик и в других городах РСФСР: Ростове–на–Дону и Челябинске, где местных медиков И. Лившица, Г. Благмана, Г. Полпака и Р. Дымшица обвинили в том, что они заведомо неправильным лечением ускорили смерть директора Магнитогорского металлургического комбината. Примечательно, что среди арестованных врачей был профессор генерал–майор М. Вовси, не практиковавший в кремлевских лечебницах. Но при этом он был двоюродным братом С. Михоэлса, который возглавлял в свое время Еврейский антифашистский комитет и был уничтожен без суда.

Обстановка на политическом Олимпе страны накалялась месяц от месяца. 1 декабря 1952 года был созван президиум ЦК партии, где Сталин заявил, что Власик и Поскребышев скрыли от него письмо Тимашук — важнейший документ, разоблачающий заговор по умерщвлению Жданова. Фактически этого, разумеется, не было — Сталин видел это письмо еще в 1948 году. Но президиум ЦК не мог спорить в вождем.

В середине января 1953 года все центральные газеты обрушили на граждан сенсацию: «К ответу врачей–убийц! Врачи Кремля, лечившие руководство партии и страны, были подкуплены и стали шпионами империалистических государств и международного сионизма. Смерть шпионам и вредителям!» В качестве примеров — ссылки на смерть в 1945 году А. С. Щербакова и А. А. Жданова в 1948 году, умерших от инфаркта. В этих сообщениях были 15 фамилий известных медиков, из которых 12— профессора. Возглавлял список ученый с мировым именем академик В. Н. Виноградов. Все арестованные были в возрасте 60—70 лет.

Предстояли массовые казни и репатриации. Как шепотом передавали тогда, врачей–убийц «казнить будут через повешение! Они этого заслужили!» Но судьба решила иначе: 5 марта внезапно скончался Сталин. По указанию ЦК партии Министерство госбезопасности было слито с МВД и последнее сообщило в печати о незаконности организации этого дела и освободило всех врачей. Расстрельное дело не состоялось! Санкционировав «дело врачей», «вождь народов» обрек себя на гибель, оказавшись без своевременной помощи. А 4 апреля население страны было вновь потрясено: в газетах и по радио сообщалось, на этот раз уже не от имени МГБ (его в этот день лишили самостоятельности), что все кремлевские врачи арестованы незаконно и освобождены, а следственный аппарат привлечен к ответственности…