Арсен Мартиросян - ТРАГЕДИЯ 22 июня: БЛИЦКРИГ ИЛИ ИЗМЕНА?

Поразительно, что именно после этой поездки в Германию горохом посыпались сведения о подготавливаемом некоторыми советскими генералами военном заговоре против центральной власти, во главе которого стоит тот самый «генерал Тургуев», мгновенно идентифицированный на Лубянке как Тухачевский [407] .

Почему это должно было так совпасть, что за этим стояло? К сожалению, ни Артузов, ни тем более Ягода — тогдашние руководители Лубянки — не сочли нужным выяснить и утопили сигналы в недрах своего ведомства, хотя подобные сигналы — о формирующейся в СССР т. н. «военной партии», оппозиционно настроенной к центральной власти, — поступали уже в течение 6 лет — еще с 1926 г. [408]

Обратите внимание на поразительную схожесть позиции Тухачевского с поведением Тимошенко и Жукова перед войной, о чем говорилось выше, — те ведь тоже ничего нового в стратегическом опыте вермахта не видели в упор, а после войны — Сталин виноват?! И еще кто-то да что-то в придачу…

Кто бы объяснил, почему, собственно говоря, столь поразительно высокомерная слепота, с буквально в оторопь вгоняющей «принципиальностью» должна была поражать наших военачальников именно в самые ответственные моменты, когда внешние угрозы достигали своего апогея?

Тухачевского — накануне привода Гитлера к власти в Германии и в условиях, когда по всем разведывательным каналам, изо дня в день нарастал, катился «девятый вал» чрезвычайно тревожной информации из непосредственного окружения германского канцлера фон Папена о стратегических планах восточного похода в целях завоевания территорий и ликвидации коммунистической угрозы»! [409]

Кстати говоря, попутно не лишне будет задать и иной вопрос: почему проявление такой высокомерной слепоты должно было проявиться у Тухачевского не только в столь специфической, по указанным выше обстоятельствам, ситуации, но и на фоне ставших известными к тому моменту и откровенно высказывавшихся Троцким п рямых намеков на военное поражение СССР, чем он собирался воспользоваться для организации государственного переворота в стране? Так, на прозвучавший именно в то вре мя вопрос известного немецкого писателя Эмиля Людвига о там, когда сторонники Троцкого смогут собраться вместе, бывший па трон Тухачевского, пресловутый «бес мировой революции», не моргнув глазом, заявил: «Когда для этого представится какой-либо новый случай, например, война или новое вмешательство Европы, которая смогла бы почерпнуть смелость из слабости п равительства». [410]

Чувствуете прямую смысловую перекличку с тем планом поражения, который был доложен Ст алину в 1935 г.? А ведь Троцкий ляпнул это еще в догитлеровский период — в 1931 г.!

К слову сказать, вплоть до самой смерти Троцкий был абсо лютно убежден в том, что Советский Союз обязательно потерпит п оражение в схватке с гитлеровской Германией, и более того, всерьез рассчитывали на военный переворот в СССР именно в условиях поражения. Можно как угодно относиться лично к Троцкому, но ни в уме, н и в широчайшей информированности и о сведомленности ему не откажешь. Так вот, почему он до самого конца своей жизни был так твердо уверен в этом? Почему эту твердую уверенность он всегда сопрягал с утверждением, что-де в РККА его еще хорошо помнят ? Почему он до конца жизни рассчитывал на военной переворот. В СССР, причем даже тогда, когда Тухачевский и его подельники давно уже были расстреляны? [411]

А Жукова и Тимошенко такая же высокомерная слепота поразила в условиях уже два года идущей Второй мировой войны да к тому же за полгода до нападения гитлеровской Германии на СССР!

Однако еще более поразительно то, что если Тухачевский невесть с какой стати удумал поставить в качестве конечной цели задачу овладения армиями прикрытия выгодных стратегических рубежей, — именно за это подобные планы и критиковал Я. М. Жигур, — то ведь и у командиров всех уровней Первого стратегического эшелона в «Красных пакетах» в 1941 г. оказались аналогичные по смыслу и духу предписания, заблаговременно разработанные Генштабом и НКО!

Зачем армиям прикрытия чем-то овладевать, тем более в порядке достижения конечной цели, когда те же, по тем или иным соображениям выгодные стратегические рубежи можно преспокойно занять не только до нападения противника, но и до нападения же соответственно оборудовав и укрепив их, в полной боевой готовности встретить любого супостата непробиваемой обороной?!

На то ведь они и армии прикрытия, что находятся на своей территории и прикрывают либо конкретный участок государственной границы, либо конкретное направление, в т. ч. от линии госграницы и в глубь своей территории до определенного Генштабом рубежа. Причем не просто какое-то конкретное направление, а именно то, которое Генштаб считает наиболее вероятным направлением главного удара противника.

И с какой такой стати группировки армий прикрытия должны концентрироваться на флангах по отношению к наиболее вероятным направлениям главного удара противника?! Это что, роты почетного караула, что должны вытянуться во фрунт, приветствуя вторгающегося в родное Отечество супостата?!

Ведь если основные силы прикрытия в сконцентрированном виде, т. е. в виде группировок, выставляются на флангах всей многотысячекилометровой границы СССР, например, западной, то без весьма острого вопроса уже никак не обойтись: а с остальной частью границы, в данном случае западной, как же — она что, остается без прикрытия или, по меньшей мере, без должного прикрытия?! Тогда о какой же обороне родного Отечества может идти речь? Ведь такой характер дислоцирования войск прикрытия как то самое шило, что в мешке-то не утаить, — любая военная разведка, тем более такая солидная, как германский абвер, очень быстро установит этот факт (что, кстати говоря, и было на самом деле, в чем скоро убедимся) и тем самым Верховному командованию противника будут предоставлены неоспоримые стратегические козыри (что опять-таки и произошло в 1941 г., в чем также убедимся). А ради чего все это?!