Арсен Мартиросян - ТРАГЕДИЯ 22 июня: БЛИЦКРИГ ИЛИ ИЗМЕНА?

Гитлерюги узрели такую перспективу еще тогда, на рубеже 1936—37 гг., едва только попробовав — всего-то на картах!— шандарахнуть по СССР блицкригом с плацдарма в Восточной Польше, имея на руках переданный им Тухачевским «План поражения», в результате чего еще тогда Минск был взят (пока еще на картах) уже на 3-й день агрессии. Слава богу, что тогда у Гитлера кишка была тонка, и невзирая на все подталкивания Запада, особенно Англии, на то время у него хватило ума не лезть в драку с СССР

А теперь попробуйте-ка хотя бы самим себе объяснить следующее. Почему спустя четыре года после ликвидации заговора Тухачевского и К° выходец из Белорусского, а затем и из Киевского военных округов, коими до весны 1937 г. командовали основные подельники Тухачевского — Уборевич и Якир, начальник Генштаба, генерал Жуков под патронажем обладавшего такой же служебной биографией наркома обороны Тимошенко вдруг впал в ожидание удара гитлерюг в наиточнейшем соответствии с тем, что Тухачевский изложил в «Плане поражения»? Почему он ожидал именно такого удара, если это его «ожидание» в корне и крайне резко противоречило всей разведывательной информации, как поступившей до его назначения на пост главы Генштаба, так и уже при нем? Почему это его «ожидание» должно было быть именно таким, если с самых первых сообщений разведки о грядущей агрессии речь шла только и только о трех направлениях будущего удара вермахта?

Подчеркиваю: почему нужно было столь упорствовать в таком ожидании, если с 28 декабря 1940 г. шла информация только о трех направлениях?!

Уже 28 декабря 1940 г. Р. Зорге сообщил именно о трех направлениях запланированного удара вермахта — на Ленинград, Москву и Харьков (Украинское направление было указано им совершенно точно). Соратница Р. Зорге в борьбе с фашизмом, мужественная Ильзе Штёбе, она же «Альта», пользовавшаяся особым доверием в ГРУ, сообщала из Германии то же самое. Из ее донесения от 28.02.1941: «Сформированы три группы армий… Группа армий «Кенигсберг» должна наступать в направлении Петербург, группа армий «Варшава» — в направлении Москва, группа армий «Познань» — в направлении Киев» (ЦАМО РФ. Оп. 7229. Д. 4. Л. 30 — 31. Рассекречено по акту 4 января 2002 г.).

Мало того, что и тут и три группировки, и три направления, так еще и название центральной — «Варшава» — само говорит за себя Центральный удар планируется из Польши, и его направление Минск — Смоленск — Москва! А Жуков меж тем не то чтобы центрального удара не ожидал оттуда, но и вовсе никакого удара не ожидал оттуда (см. схему его ожиданий)! Как же так? Почему, не ожидая оттуда никакого удара, он тем не менее планировал за раз прихлопнуть аж 100 дивизий вермахта именно в Польше (см. генштабовскую схему его «гениального плана» от 15 мая 1941 г.).

Более того, по словам самого же Жукова, Сталин вступил в переписку с Гитлером именно из-за того, что был особо озабочен концентрацией германских войск именно в Польше. Но тогда почему начальник Генштаба, зная все это, ничтоже сумняшеся ожидал именно того, чему наущал в своем «Плане поражения» еще Тухачевский? Почему начальник Генштаба Жуков ожидал удара вермахта в строгом соответствии с наущениями Тухачевского, если советский военный атташе в Германии генерал В. И. Тупиков на основе практически на 100% достоверных и еще тогда, в 1941 г., совпадавших со сведениями из других источников данных представил схему возможных вариантов военных действий вермахта против СССР, в которой четко показаны все те же три направления и три группировки?

Ведь именно эта схема совместно с уточнявшими ее данными из других источников (в т. ч. от американской разведки) легла в основу графической иллюстрации к хорошо известному докладу ГРУ от 20 марта 1941 г. [(в основе доклада лежало в т. ч. сообщение «Альты» от 28.02.1941) — попутно также небезынтересно озадачиться вопросом, почему в послевоенное время Жуков вначале открещивался от того, что видел этот доклад, а затем сквозь зубы признал, что все-таки читал его?].

Почему он ожидал удара немцев в строгом соответствии с наущениями Тухачевского, т. е. по двум расходящимся направлениям с крайних флангов советско-германской границы, если к началу марта из сообщения «Альты», а затем и из последующего сообщения и схемы Тупикова уже была очевидна ставка командования вермахта на пролом советской обороны по трем расходящимся направлениям, которые затем должны были превратиться в охватывающий маневр с участием флангов каждой из трех группировок? Ведь и там, и там это четко видно, а «Альта» и вовсе указала на планирование массированной операции по реализации охватывающего удара в районе Пинска. И другие разведчики и агенты сообщали то же самое, т. е. о ставке на массированный одновременный удар по трем направлениям сразу с последующим немедленным трансформированием рассекающих ударов в охватывающие маневры!

А начальник Генштаба уперто ожидал того, чего ожидал,— удара немцев именно по Тухачевскому! Почему это должно было быть именно так в то время, когда даже гитлерюги еще до нападения знали, что Жукову точно известна принципиальная схема их плана «Барбаросса», т. е. об одновременном ударе сразу по трем направлениям? Всего через несколько страниц уважаемые читатели едва ли не в шоковом состоянии вынуждены будут убедиться в этом.

Почему еще до начала агрессии гитлерюги были «полностью уверены, что главные силы Красной Армии будут сконцентрированы в противоположном направлении от линии, дающей полную возможность для сильного удара, который будет нанесен их левым крылом», т. е. почему их уверенность воспроизводила по сути дела то, что Тухачевский изложил в своем «Плане поражения»? Пб этом сообщал Р. Зорге, роковая ошибка которого заключалась в том, что он не сообщил об этом подробно еще в телеграмме от 1 июня 1941 г. А информировал лишь после уточняющего запроса ГРУ, да и то только 3 июля 1941 г., а сообщи он об этом своевременно, быть может, то его сообщение от 1 июня не утаили бы от Сталина как якобы сомнительное и дезинформационное — ведь он уже тогда сообщил о «большой тактической», «величайшей ошибке» советского командования.

Вообще же реакция ГРУ, в т. ч. и его главы — генерала Голикова, причем прежде всего как зам. начальника ГШ — на сообщения, в частности, Р. Зорге в последние полтора с лишним месяца перед войной, мягко говоря, просто поражает своей странной неадекватностью, даже при условии знания о том, что к информации Зорге относились с подозрением.

2 мая 1941 г. Р. Зорге сообщает, что, по мнению германских генералов, «система обороны (СССР. — А. М. ) на германо-советской границе чрезвычайно слаба» (ЦАМО РФ. Ф. 23. Оп. 24127. Д. 1. Л. 683—684), 19 мая 1941г. — «стратегическая схема нападения на Советский Союз будет взята из опыта войны против Польши» (ЦАМО РФ. Ф. 23. Оп. 24127. Д. 2. Л. 381).