Арсен Мартиросян - ТРАГЕДИЯ 22 июня: БЛИЦКРИГ ИЛИ ИЗМЕНА?

— из сообщения от 26 февраля 1941 г.: «…2. Гальдер, начальник штаба Сухопутных войск Германии, выражает уверенность в успехе молниеносной войны против СССР… При внезапном ударе Красная Армии не успеет прийти в себя om шока и не смажет ликвидировать запасы, остающиеся на вккунаровамной территории».

— из мартовских 1941 г сообщений:

а) «Пo мнению германского штаба, Красная Армия будет в састоялии оказывать сопротивление только в течение первых 8 дней, после чею будет разгромлена…»

А вот данные лондонской резидентуры НКГБ, опиравшейся на сведения, добытые британской разведкой (19 мая 1941 г.): «…В продвижении возможной атаки на Россию проводятся различные мероприятия по организации беспорядков на Украине и в Российских странах с тем, чтобы оттуда могли последовать обращения к немцам о помощи. Один из сотрудников Гиммлера заявил, что немецкий план будет (при публикации документа, очевидно, было пропущено слово «вкгючать». — А М):

1. Быстрый захват Москвы и создание там нового правительтва.

2. Организацию этим новым правительством гражданской войны против большевиков при матеральной помощи немцев.

3. Создание национальных правительств ни Украине, ви Белоруссии и в балтийских странах…» [59]

Впрочем, достаточно и одной книги «Секреты Гитлера па столе у Сталина» (М., 1995), состоящей только из докладывавшихся Сталину, членам правительства, а также наркому обороны и начальнику ГШ документов разведки и контрразведки, чтобы убедиться в этом. Кстати говоря, об этом же много писалось и в советские времена.

Естественно, что эти данные и тогда, в 1941 г., позволили использовать метод воссоздания мозаики, а соответственно и иметь вполне определенное представление на сей счет, что, кстати говоря, и делалось во многих документах разведки и контрразведки, в чем легко убедиться даже при беглом просмотре документов, опубликованных на страницах книги «Секреты Гитлера на столе у Сталина»…

Прекрасно знали и о весьма специфической особенности такой тактики — широкомасштабном использовании разведывательно-диверсионных и иных подрывных мероприятий как обязательно предшествующих непосредственному авангарду наступления с запредельной оперативной плотностью войск.

Знали хотя бы потому, что с момента образования германо-советской границы в сентябре 1939 г . изо дня в день, по нарастающей фиксировали и, если доставали руки, а это как правило, удавалось, пресекали деятельность постоянно забрасывавшихся на советскую территорию разведчиков и диверсантов, в том числе и целых разведывательно-диверсионных групп.

Например, только с 18 по 22 июня 1941 г. и только на одном минском направлении органы государственной безопасности задержали и обезвредили 211 диверсионные групп и одиночных диeepcaemoв-террористов [60] .

Кстати говоря, поскольку такого размаха тайной войны не было ни на одном из уже известных ГШ направлений главного удара, то хотя бы в этот период можно было догадаться — вот оно, главное направление самого главного удара нацелено на Москву! Увы, получавший сводки погранвойск НКВД и НКГБ Генштаб, очевидно, даже и не обратил на это никакого внимания, как, впрочем, и командующий Занадным особым военным округом генерал Д Г. Павлов. Результат же известен: именно на этом направлении менее чем за неделю вермахту удалось добиться фантастического результвта: к исходу 5-го — началу 6-го дня агрессии захватить Минск!

0 положении на границе и накале борьбы со спецслужбами гитлеровской Германии и погранвойска, и территориальные органы НКВД, а с 3 февраля — и НКВД, и НКГБ постоянно информировали командование приграничных военных округов, и, естественно, Москву (в том числе и Генштаб), вплоть до Сталина.

Достаточно перелистать сборник документов и материалов «Пограничные войска СССР. 1939 — 1941 гг.» (М., 1970) или книгу А И. Чугунова «Граница накануне войны. Из истории пограничных войск. 1939 — 22 июня 1941 г.» (М., 1985), или недавно изданную книгу А. Попова «15 встреч с генералом КГБ Бельченко» (М, 2002 г.), чтобы убедиться в этом.

В упомянутой книге А. И. Чугунова содержится любопытный факт, свидетельствующий не только о том, что о тактике паступления с предельными и запредельными оперативными плотностями войск было известно. Так, после соответствующих совместных учений с передовыми частями Красной Армии в апреле — мае 1941 г. и пограничникам, и армейским было приказано тренировать личный состав на отражение атак превосходящих сил противника и маневр в сложных условиях [61] . Но чего ради надо было тянуть до мая 1941г. — ведь об этом было известно давно??

Знали и об особой стратегической устремленности германского Верховного военного командования к провоцированию намеченной жертвы очередной агрессии на превентивный удар по развернутым к нападению германским войскам с тем, чтобы якобы в оборонительных боях разгромить основные силы очередной жертвы, а затем «на плечах» отступающих обратно на свою территорию их остатков ворваться в очередную страну-жертву и оккупировать ее как бы на «законных основаниях», т. е. якобы а порядке «возмездия» за агрессию!

Особая устремлеенность германского генералитета к подобному решению проблемы инициативного развязывания войны и оправдания очередной агрессии проистекала из иезуитской, в сущности, оценки выгодности господствовавших тогда в руководящих военных кругах практически всех более или менее крупных государсте Европы, в т. ч., естественно, и СССР, взглядов на некую особую целесообразность т. н. «операций вторжения», преимущественно превентивного характера. Этими операциями предполагалось срывать мобилизацию и сосредоточение войск у противника, но прикрывать аналогичные же действия у себя.

По всем своим основным параметрам mo было одно из самых трагических заблуждений военной мысли первой половины ХХ в. Несмотря на то что в последующих главах нам еще предстоит весьма подробно поговорить об этом, тем не менее, забегам вперед, уже здесь стоит отметить, что по большому-то счету корень трагедии 22 июня 1941 г. именно в этом заблуждении. Как известно, вначале всегда бывает Слово…

К глубокому сожалению, это трагическое заблуждение не только не было преодолено, не только не было нереосмыслено, но, что хуже всего, оно оказалось воспроизведено в одном из самых наинеумеснтнейших мифов в истории войны — мифе о том, как Жуков еще 15 мая 1941 г. докладывал Сталину якобы гениальный план по нанесению превентивного удара по Германии, а тот, видите ли, ему да Тимошенко чуть головы не посворачивал.

Едва ли не с пеной у рта некоторые исследователи и сейчас пытаются настаивать на некоей достоверности этого полноcmью беспочвенного, как увидим из дальнейшего, мифа.