Арсен Мартиросян - ТРАГЕДИЯ 22 июня: БЛИЦКРИГ ИЛИ ИЗМЕНА?

— во-вторых, о том, что до этого рубежа «немцам позволяли наступать: все глубже втягиваясь в западню»! В западню, о создании которой Сталин задумался еще осенью 1941 г., потому как наступая на Кавказ, немцы удлиняли себе линию фронта как минимум на 1,5 тыс. км, а ведь этот фронт надо было защищать. Кем? Гитлер притащил в наши степи всех союзников, пополнивших чуть позже лагеря военнопленных, — от итальянцев до венгров. А итальянцы, кстати, оказались такой боевой силой, что среди немецких генералов нет ни одного, кто бы не плевался при напоминании о них.

Короче, Гитлер, поддавшись на неожиданную легкость наступления, влез в такие дебри, что, случись что, помочь своим войскам из Европы он практически не мог. И то, что ожидалось, то Сталин ему и устроил, а называлось это Сталинградской битвой. Точно по рекомендации подполковника Чуйкевича: «Не упускать случая, коль скоро Наполеон отделит где-либо часть своих войск, сосредоточить против них превосходнейшее число своих и истребить сию часть прежде, нежели он подаст ей помощь» [792] .

Но вот чтобы заполучить такой случай, сначала надо было объективно и ненавязчиво разделить войска вермахта на две неравные части и одновременно тщательно подготовиться к тому, чтобы с наиболее выгодного рубежа нанести этой отделенной части врага смертельный удар, и уж только потом начисто истребить ее в заранее организованной западне.

И вот тут мы оказывается лицом к лицу с теми событиями истории первого периода войны, за которые, как правило, историки берутся очень неохотно, а жаль, не говоря уж о том, что зря…

Речь идет о т. н. «загадках» Ржевских операций, которые с нелегкой руки отдельных похабников-журналюг превратились в «Ржевскую мясорубку». Т. е. подразумеваются:

Ржевско-Вяземская операция — 8 января — 20 апреля 1942 г.

Ржевско-Сычевская — 30 июля — 23 августа 1942 г.

Ржевско-Сычевская.— 19 ноября — конец декабря 1942 г.

Ржевско-Вяземская — 2 — 31 марта 1943 г.

Между тем никаких загадок-то нет и в помине, как, впрочем, не было и «мясорубки», в чем также убедимся. Загадки нет даже в том, почему еще при жизни пресловутый своей крайней одиозностью генерал от лжеистории — Дм. Волкогонов — вылил кучи дерьма на историю этих операций.

Уж очень не хотелось этому псевдоисторику в погонах признавать (да разве только ему одному?), что без этих операций не было бы славной Победы под Сталинградом да и перелома в войне, а главное — не хотелось признавать стратегическую мудрость и прозорливость Сталина.

Тогда ведь особым шиком «гласности, перестройки и демократии» почиталось поливать грязью и Сталина, и всю историю России!

Между тем беспристрастная история сохранила безупречные свидетельства того, что Ржевские операции, особенно первые три (1942 г.), не были «одной из самых крупных неудач советского военного командования в Великой Отечественной войне», как то пытался изобразить еще при жизни метко переименованный в народе в «Туфтогонова» генерал.

В попытках насаждения формулы «не в бой, а на убой» как генерального лейтмотива этих операций «Туфтогонов», к глубокому сожалению, был не одинок. Прискорбно, но на этой стезе засветились даже очень объективные исследователи. Так, 8 июня 2001 г. под аналогичным названием в «Независимом военном обозрении» была опубликована статья М. Ходаренка и О. Владимирова. Не до конца исследовавшие вопрос эксперты, к сожалению, пришли к печальным выводам. Да, погибших надо не только оплакивать, но и помнить — тут спору нет и быть не может. Но надо же и правду называть до конца, а она-то отнюдь не такая, как они ее представили, ежели, особенно, в полном объеме ее назвать.

Ржевские операции были одним из крупнейших вкладов советского военного командования и лично Верховного Главнокомандующего в Великую Победу, победоносный марш к которой доподлинно начался не только от берегов Волги и предгорий Кавказа, но и под нашу же артиллерийскую канонаду на Ржевском направлении.

Все операции имели строгую подчиненность единому замыслу и адекватные ему цели на каждом этапе. Сталин четко нацелился на то, чтобы сломать хребет фашистскому зверю именно в глубине России — к глубокому сожалению, иначе не выходило, тем более после того, что случилось 22 июня 1941 г., а также весной 1942 г. Но в то же время у него не было и права на ошибку. Здесь все зависело от того, насколько тщательно будет проведена подготовка, прежде всего военно-экономическая.

До чрезвычайности характерно, что цели, которые преследовал Сталин, были как бы опережающе зеркальными по отношению к целям Гитлера. Они сфокусировались главным образом на проблеме нефти. Дело в том, что еще с середины октября 1941 г. Сталину хорошо было известно, что в вермахте острый дефицит топлива, а контрнаступление наших войск под Москвой ясно показало, что милостиво сданных Францией Гитлеру 5 млн. тонн нефти только и хватило, что под мощными контрударами нашей армии откатиться от Москвы.

После этого дальнейшая судьба военной кампании на Востоке, а в конечном-то итоге, и самого Третьего рейха зависела от того, сумеет ли вермахт прорваться к нефти Северного Кавказа и Баку — советская разведка еще до контрнаступления под Москвой проинформировала Сталина о планах Гитлера осуществить весенне-летнее наступление в Южном направлении [793].

Очевидно, в том числе и этими данными было обусловлено согласие Сталина на контрнаступление под Харьковом, столь бездарно проваленное Тимошенко и Хрущевым, а также на Крымскую операцию, где чересчур «перестарался» ни хрена не смысливший в военных делах пресловутый Лев Захарович Мехлис.

Вообще для понимания сути предназначения всех Ржевских операций необходимо точно знать, какой разведывательной информацией руководствовался Сталин, принимая решения об их проведении. Только это способно в корне уничтожить оголтелый идиотизм тупого антисталинизма.

Как известно из истории 5 апреля 1942 г. Гитлер подписал Директиву № 41 — т. н. план «Блау» — план летней кампании на Восточном фронте на 1942 г. Согласно этой директиве германские войска при сохранении угрозы захвата Москвы и Ленинграда должны били сосредоточить основные силы на южном участке фронта, захватить Кавказ, особенно его нефтеносные районы и промышленные центры, Ростовскую и Сталинградскую области, выйти на рубеж Волги. В директиве прямо ставилась задача «окончательно уничтожить живую силу, оставшуюся в распоряжении Советов, лишить русских возможно большего количества военно-экономических центров, захватить нефтяные районы Кавказа и перевалы через Кавказский хребет… попытаться достигнуть Сталинграда или по крайней мере подвергнуть его воздействию тяжелого оружия, с тем чтобы он потерял свое значение как центр военной промышленности и узел коммуникаций».