Арсен Мартиросян - ТРАГЕДИЯ 22 июня: БЛИЦКРИГ ИЛИ ИЗМЕНА?

Иначе, например, тот же Василевский не предпринял бы такого «стратегического маневра» еще при жизни Жукова. Мемуары Александра Михайловича были подписаны в Печать уже 28 января 1974 г., следовательно, вся работа над ними была закончена в 1973 г.

Жуков же, как указывалось выше, скончался 16 июня 1974 .— следовательно, о мнении Василевского он успел узнать еще при жизни.

Да и второе издание мемуаров Штеменко, хотя и вышло в свет в 1975 г., но ведь работа-то над ним завершилась еще в 1974 г., следовательно, они писались еще при жизни Жукова и в противовес его мемуарам…

Кстати говоря, Штеменко отказался писать рецензию на книгу Жукова, считая, что она необъективна Такого же мнению придерживался и такой авторитет, как В. М. М олотов…

В «Соображениях» от 18 сентября 1940 г. за подписями всех — от наркома обороны Тимошенко и начальника Генштаба (тогда Мерецкова: перед утверждением этого документа произошла смена начальника Генштаба, о причинах которой будет сказано отдельно, в другой главе книги) до Сталина черным по белому было указано, что война может начаться в результате внезапного нападения Германии и ее союзников на СССР, и при четком указании, что главный удар придется, в т. ч. и на Минск (Минское направление), задачи РККА определялись так: «активной обороной(настоятельно прошу удержать в памяти этот термин! — А. М. ) прочно прикрывать наши границы в период сосредоточения войск».

А далее, по завершении сосредоточения наших войск, планировалось нанести ответный удар и затем перейти в решительное контрнаступление в целях нанесения противнику окончательного поражения [273].

Откровенно говоря, даже столько десятилетий спустя невозможно не восхищаться потрясающим, едва ли не фантастическим даром предвидения начальника Генерального штаба маршала Бориса Михайловича Шапошникова, под руководством которого эти «Соображения…» и разрабатывались. Естественно, и возглавлявшегося им тогда коллектива Генштаба, особенно Оперативного управления (ОУ ГШ), в компетенцию которого входила разработка таких документов.

Такое впечатление, что Шапошников и его сотрудники из ОУ ГШ (в т. ч., кстати сказать, и Василевский) едва ли не в прямом смысле непрерывно сверялись с содержимым самого главного сейфа Верховного военного командования Германии. Особенно если учесть, что во всей, до необозримости обширнейшей на сегодняшний день литературе о кануне войны нет ни малейшего намека на то, что в тот момент обе наши разведки — внешнеполитическая (Лубянка) и ГРУ — активно «исследовали» содержимое именно самого главного сейфа германского военного командования.

И тем не менее на момент представления проекта этого документа на рассмотрение руководства государства его содержание, как это выяснилось уже после войны в результате тщательного анализа трофейных документов, в наивысшей степени адекватно точно отражало суть имевшегося тогда у гитлеровского командования первоначального замысла нападения на СССР.

Так, в «Соображениях…» абсолютно точно предсказывалось (еще раз подчеркиваю, что на момент представления на рассмотрение), что главный удар вермахт нанесет из Восточной Пруссии (гитлерюги тогда так и планировали — из Восточной Пруссии и с территории Северной Польши), что направление главного удара будет на Минск и Ригу — Псков (гнтлерюги именно так и планировали тогда), что вспомогательный удар будет нанесен к югу от Припятских болот (гитлерюги действительно именно так и планировали в тот момент).

Более того, фактически бил вскрыт главный замысел германского командования в тот момент — путем проведения операции на двух стратегических направлениях обеспечить перерастание врезавшихся в территорию СССР клиньев в гигантские клещи для охвата советских войск в центральных районах Европейской части страны.

Были представлены и два аналитически весьма сбалансированных, в том числе и по критическим задачам, особенно в части, касающейся контрнаступления наших войск с целью разгрома противника, варианта развертывания советских войск и их последующих действий [274] .

Самым главным в этом документе, особенно для исследования причин трагедии 22 июня 1941 г., является следующее.

Среди главных задач РККА на Западном ТВД (театре военных действий) на первом месте стоит:

«1. Активной обороной прочно прикрывать наши границы в период сосредоточения войск».

Соответственно, там, где разработчики этого плана отражения агрессии ставили перед войсками задачи по прочному прикрытию того или иного направления, эти задачи должны были быть прочитаны именно так, как это полагается на штабном языке, тем более языке Генштаба. Если в конкретном пункте указано «прочно прикрывать такое-то направление, то это совершенно четко означает, что, соотносясь с п. 1 главных задач, «прочно прикрывать» именно же «активной обороной»!

Далее. На протяжении всего документа, т. е. с самого начала, где Минск назван направлением главного удара (наряду с Ригой — Псковом), везде особое внимание уделяется «прочному прикрытию», в т. ч. именно Минского направления, которое везде же и стоит на первом месте.

Эти два обстоятельства до чрезвычайности принципиально важны, потому как к 22 июня 1941 г. Минск, а следовательно, и Москва, потому, что Минск — Смоленск — Москва как главное направление удара вермахта странным образом исчезнет из обихода возглавляемого Жуковым Генштаба, равно как и принцип «активной обороны» как главный метод прочного прикрытия наших границ на период отмобилизования и сосредоточения наших войск.

Что касается принципа обороны, то об этом речь еще впереди. А вот странное для обороны России с Запада исчезновение Минска и одноименного направления как главного для вермахта заслуживает немедленного внимания. Тем более что оно исчезло дважды — задача прочного прикрытия Минского направления в случае войны ставилась двум округам. ПрибОВО и ЗапОВО, с началом военных действий — соответственно Северо-Западному и Западному фронтам.

После смерти Сталина исчезновение объясняли весьма «оригинально» — что-де Иосифу Виссарионовичу это не понравилось и он, исходя из каких-то якобы экономических соображений, приказал считать главным для вермахта Южное и Юго-Западное направления, т е. на Украину.

Несмотря на то что Украина и впрямь являлась для Гитлера предметом особо агрессивных вожделений, о чем Сталину было известно, тем не менее указанная выше байка — откровенная ложь. К тому же легко опровергаемая, ибо «Соображения..» от 18 сентября 1940 г. были опубликованы в том виде, в каком были утверждены. И когда в 1992 г. это произошло, то все интересующиеся историей войны увидели, что главными направлениями удара вермахта в тот момент считались Рига (далее на Псков и Ленинград) и Минск (далее, как известно, Смоленск — Москва).