Клаус Рейнгардт - Поворот под Москвой

Ввиду предпринятых русскими контратак на правом фланге 4-й армии Клюге 17 ноября принял решение перейти в наступление только левым флангом своей армии и начать его не в один день, а 18 и 19 ноября. Бок, сразу же высказавшийся против этих "частичных" выступлений, за то, чтобы войска начали наступление одновременно в направлении на Истру, не мог вмешаться в ход наступательных действий, так как приказы были уже отданы. Истра была первой целью наступления 4-й танковой группы, которая, осуществив двусторонний охват, должна была разгромить противника перед Истрой и Истринским водохранилищем. Положение на правом фланге 4-й армии было, по мнению Бока, очень серьезным и напряженным. Поэтому он отклонил предложение Гальдера, не желавшего больше терпеть бездеятельность этих соединений Клюге, о том, чтобы Браухич отдал непосредственно командующему 4-й армией приказ о переходе в наступление. Однако Бок сам считал обстановку на участке фронта 13-го корпуса настолько угрожающей, что отход расположенных там дивизий за Протву был, по его мнению, вполне оправданным. Так как 12-й корпус был сильно измотан в боях, а 20-й корпус тоже был небоеспособен, Бок решил, что сможет отдать приказ на наступление на этом участке фронта только в том случае, если русские прекратят здесь свои контрудары. В результате наступление 4-й танковой группы с целью выйти к каналу Москва Волга и западным окраинам Москвы{218}, несмотря на первоначальные успехи 5-го и 46-го корпусов, прорвавших русские позиции на стыке между 5-й и 16-й армиями, застопорилось из-за ожесточенного сопротивления Красной Армии и недостатка с ял и средств{219}. В донесении штаба дивизии CC "Рейх" отмечалось: "Бои в последние дни были самыми тяжелыми и кровопролитными за все время восточной кампании".

Речь шла главным образом о боях против 78-й Сибирской дивизии, которая пыталась контрударами локализовать прорывы немецких войск в своей полосе действий. Гальдер отмечал 21 ноября, что Бок также был сильно потрясен этими ожесточенными боями.

Южный фланг 4-й танковой армии еще более растянулся, так как 20-й корпус не присоединился к наступающим. Гёпнер{220} попытался воздействовать на Клюге и склонить его начать наступление, но, когда его попытки остались безуспешными, он обвинил командующего 4-й армией в том, что тот бросил его на произвол судьбы. Упреки Гёпнера свидетельствуют о том, как различного рода трудности на фронте, неудачи, неблагоприятные условия, не позволившие быстро использовать достигнутые успехи, вместе взятые, создавали среди армейского командования атмосферу нервозности. Гёпнер и Гудериан упрекали Клюге, что они лишились успеха из-за того, что правофланговые соединения 4-й армии не перешли в наступление. Командование 3-й танковой группы обвиняло командование 9-й армии в излишней опеке и неправильном руководстве. Гудериан, протестовавший с самого начала наступления против пассивности соседних с его армией соединений 4-й армии, в конце концов сообщил 27 ноября, что продолжать операции в направлении Оки имеющимися силами невозможно, если 4-я армия немедленно не перейдет в наступление своим правым флангом, где, по данным немецкой разведки, противник не располагал резервами.

Рейнгардт{221} жаловался, что направление главного удара ноябрьского наступления находилось не на участке фронта 3-й танковой группы, а на участке фронта Гёпнера. Командование 2-й танковой армии также считало, что главный удар должен был наноситься не в северном, а в южном направлении, то есть на ее участке фронта. С точки зрения командования 2-й танковой армии, наступление с направлением главного удара на южном фланге 4-й армии имело бы большее оперативное значение, чем проводимое теперь наступление на северном фланге, так как можно было бы организовать взаимодействие наступающих войск со 2-й танковой армией. Клюге пытался отвести от себя обвинения в том, что он не начинает наступление, и взвалить их на Гудериана, в то время как Бок жаловался Галъдеру на ошибки Клюге в управлении армией. Вину за тяжелею обстановку, сложившуюся на его южном фланге, Клюге пытался переложить на командование 2-й танковой армии, которая не продвигалась вперед.

Командование 9-й армии обвиняло командование группы армий в нерешительности и с сожалением отмечало, что Бок не принял четкого решения о продолжении операций на участке фронта 9-й армии и 3-й танковой группы после окончания операции "Волжское водохранилище". Командование 2-й армии высказало недовольство тем, что ввиду задержки продвижения 6-й армии дальнейшее наступление 2-й армии находится под угрозой. В донесении штаба 2-й армии отмечалось: "Продвижение через Тим невозможно до тех пор, пока 6-я армия не выдвинет вперед достаточного количества сил для прикрытия правого фланга 2-й армии".

Браухич тоже был зол на 6-ю армию, так как она не продвигалась вперед.

Бок упрекал командование группы армий "Юг", особенно генерал-фельдмаршала Вальтера фон Рейхенау (командующего 6-й армией), а также командование группы армий "Север" в том, что они не поддержали наступления войск группы армий "Центр", вследствие чего ее фланги становились все более растянутыми и угрожаемыми. Все эти постоянные раздоры и взаимные обвинения показывают, насколько напряженной была обстановка, насколько неуверенным стало немецкое руководство на фронте и насколько оно потеряло веру в свои собственные возможности. Почти каждый командир начинал отыскивать в своем соседе или в вышестоящей инстанции козла отпущения, на которого можно было бы свалить вину за собственные ошибки и трудности. Чем сложнее становилась обстановка, чем нужнее были ясные и четкие решения, тем сильнее проявлялись признаки взаимной вражды и нападок.

Боку приходилось не только воевать со своими командующими армиями, у которых не было согласия ни между собой, ни с ним, но и вступать еще также в споры с ОКХ и Гитлером, которые не отказались от своих далеко идущих планов. Несмотря на донесения командования группы армий "Центр" об угрожающей обстановке, Гитлер пришел к убеждению, что Бок должен окружить и уничтожить стоящие перед ним дивизии противника, проведя несколько охватывающих маневров{222}. Он был против фронтального натиска на войска противника, ибо ему нужна была быстрота в проведении операций. Он не упускал еще из виду далеко идущие цели - Ярославль и Рыбинск, а также Вологду на севере и Воронеж на юге. Когда в одной из директив ОКХ потребовало, чтобы Бок разгромил противника перед Москвой в двух операциях - сначала севернее, а затем южнее шоссейной дороги - с целью дальнейшего наступление на Ярославль, Бок занял резко отрицательную позицию. Высказавшись за операцию по охвату противника на северном фланге, которая уже началась, он возражал против планируемого наступления в направлении на Ярославль, так как это было бы сопряжено с трудностями подвоза. Затем он изложил свои соображения в письменном виде: "Директива... исходит из неверных предпосылок з отношении состояния сил группы армий. Командование группы армий снова должно доложить, что правофланговые соединения 4-й армии в ближайшее время не в состоянии будут свести активные наступательные действия... Возможно, удастся ударом с севера в сочетании с фронтальным ударом... на тактически выгодном участке оттеснить войска противника, находящиеся перед правым флангом армии. Об уничтожении их не может быть и речи после того, как группа армий отдала четыре дивизии и к тому же ожидает, что противник перебросит через Москву новые резервы".