Клаус Рейнгардт - Поворот под Москвой

Неудивительно, что командующие армиями и танковыми группами, а также командиры подчиненных им частей отклонили выдвинутый Гитлером новый курс, считая его неосуществимым и губительным для их соединений.

Когда в связи с приказом Гитлера Бок заявил о том, что любой отход частей производится с разрешения командующих армиями, любой отход соединений, начиная с дивизии и выше,- с его личного разрешения, командующие армиями подняли голоса протеста. Гёпнер сообщил, что он не может больше удерживать свой участок фронта, так как не располагает резервами. "Требуемое от нас сопротивление ведет к гибели беззащитных войск".

В подобных же выражениях против этого приказа держаться высказывались и командующие 2-й и 9-й армиями, отмечая, что в конечном счете это только приведет к уничтожению армий. Гудериан в конце концов вообще отказался передавать дальше в войска этот приказ. "Приказ фюрера о боевом использовании войск без остатка я пока еще не передал... Положение теперь настолько серьезно, что не каждый может себе это представить... Я готов эти приказы принять и подшить в дело... Дальше я их не передам, даже если мне будет грозить опасность предстать перед военным судом..." - заявил Гудериан.

Отдав в ночь с 15 на 16 декабря приказ об удержании линии фронта и обсудив затем 16 декабря с руководством ОКХ складывающуюся обстановку и связанные с этим необходимые меры, Гитлер пришел к убеждению, что Браухич не способен больше руководить сухопутными силами. По словам Кейтеля, Гитлер снял Браухича за то, что последний одобрил планомерное отступление и неправильно оценил мощь немецкой армии.

Гитлер приказал известить командование группы армий о том, что с этого момента он полностью освобождает главнокомандующего сухопутными силами от его обязанностей и что в течение этого времени непосредственную связь с группой армий "Центр" будет осуществлять полковник Шмундт. Таким образом, после событий 14 - 16 декабря Гитлер решил практически сам стать во главе ОКХ и лично осуществлять руководство всеми мероприятиями по спасению Восточного фронта.

Если учесть состояние здоровья главнокомандующего сухопутными силами, который оценивал обстановку и принимал решения только на основании телефонных переговоров с командующими, то Гитлер явно поступил правильно, освободив от обязанностей этого больного, неспособного к принятию решений человека. Однако тот факт, что он сам занял этот пост, вряд ли можно оценить положительно. Решение сменить Браухича возникло у Гитлера не под влиянием перемены в настроении, оно подготавливалось давно. Гитлер искал лишь подходящий случай, который и представился ему в середине декабря. Йодль еще раньше в своем ответе Лосбергу, внесшему предложение поручить стратегическое руководство войной Манштейну, указал, что проблема командования уже решена фюрером в другом направлении.

Официальный акт принятия на себя командования сухопутными силами 19 декабря явился лишь подтверждением и доведением до общего сведения того, что фактически уже произошло.

После двукратного заявления Бока о том, что он нездоров и не возражал бы против его замены, Гитлер склонился к тому, что Бок больше не сможет с достаточной энергией управлять группой армий. Через уже отстраненного от дел Браухича он передал Боку, что тот должен подать рапорт об отпуске для восстановления здоровья.

Бок сразу же после этого разговора с главнокомандующим сухопутными силами позвонил 17 декабря по телефрну Шмундту и спросил его, не истолкует ли это фюрер как уклонение от дел в тяжелый для армии час. Шмундт успокоил Бока и заверил командующего группой армий "Центр", что Гитлер ни в чем его не упрекнет и примет рапорт о болезни. Однако факт остается фактом: Гитлер, приняв решение любой ценой удержать фронт, 16 декабря пришел к выводу о необходимости заменить на посту как Браухича, так и Бока, которые были, по его мнению, не способны больше преодолеть кризисную обстановку. Бок вскоре сам подтвердил Гитлеру, что считает принятые по отношению к нему меры совершенно правильными. Явившись 22 декабря в ставку фюрера, он сказал Гитлеру: "Русская болезнь" в сочетании с известным перенапряжением настолько подорвали мое здоровье, что я должен был опасаться, смогу ли осуществлять руководство".

Гитлер в ответ на это заметил, что снова использует его, как только тот поправит здоровье.

Когда Бок 25 декабря узнал, что на его место назначается Клюге, то он позвонил в главное управление кадров, где ему ответили: "В сложившихся тяжелых условиях фюрер считает целесообразным произвести новые изменения в командовании группы армий. Вы переходите в резерв фюрера"{314}.

Новый командующий группой армий "Центр" генерал-фельдмаршал Клюге сохранял за собой и пост командующего 4-й армией{315}.

К тому моменту, когда Клюге сменил Бока, положение 4-й армии было чрезвычайно тяжелым. С 17 декабря 49-я армия русских, которая вела наступление против 13-го армейского корпуса по обе стороны реки Протва, а также в районе Алексина, глубоко вклинилась в оборону немецких войск. После двух дней наступления русских командование 4-й армии не сомневалось в том, что ее правый фланг постепенно будет оттеснен еще дальше и связь с южной группировкой прекратится{316}. Кроме того, сосед справа, 2-я танковая армия, связь с которой прервалась, был вынужден отойти дальше в западном направлении. После совещания с командирами корпусов Гудериан 17 декабря доложил, что, поскольку в дивизиях насчитывается чуть более одной трети боевого состава, невозможно удержать рубеж перед реками Ока и Зуша. Поэтому Гудериан намеревался отвести свои соединения за эти реки и закрепиться на выгодном для обороны рубеже и там ждать подкреплений. Но этот отход противоречил приказу Гитлера держаться.

Однако Гитлеру все еще представлялся такой немецкий солдат, который, как в начале русского похода, готов был сражаться и жертвовать собой, то есть такой солдат, которого в середине декабря можно было встретить все реже и реже.

Мессершмитт справедливо указывал на то, что Гитлер с помощью строгого приказа "ни шагу назад" намеревался в условиях наступившего кризиса привить войскам чувство собственного превосходства. Об этом он еще раз напомнил, когда удалось остановить прорвавшиеся русские войска.

После совещания с командующими армиями и танковыми группами командование группы армий 19 декабря констатировало: "Неудачи можно объяснить следующими причинами: до предела снизившимся уровнем физического и морального состояния войск, боязнью солдат попасть к русским в плен, сильно сократившимся боевым составом соединений, недостатком горючего, напряженным положением со снабжением и плохим состоянием конского состава. Сюда же примешивается чувство беззащитности перед тяжелыми русскими танками... Благодаря этому русским удается, вводя в бой на удивление громадные массы людей и неся подчас чрезвычайно большие потери, просочиться через наши слабо прикрытые позиции. Русские прорываются в образовавшиеся вследствие растянутости фронта дивизий бреши, наносят кавалерийскими и мотосоединениями удары в тыл и во фланги наших малочисленных и потрепанных войск и сеют панику. Наступательный дух русских невысок, так что можно было бы отражать атаки противника и вести активную оборону, если бы в наших войсках был нормальный боевой дух и была бы возможность направить им небольшие подкрепления".