Эдуард Созаев - Захватить Англию!

Дабы не случилось эксцессов по подобию рейда Нельсона на Булонь в 1801 году, особое значение предается защите портов вторжения. В Гавре, Остенде, Кале, Дюнкерке создаются береговые батареи 24-фунтовых орудий, готовые отбить любые набеги англичан.

Но подход Бонапарта к проблеме ничем не отличался от подхода обычного сухопутного генерала к форсированию большой реки. Из письма первого консула военному министру Бертье от 21 августа 1803 года: «На транспортировку каждого батальона по моим расчетам требуется до 6 канонерских лодок. Следует провести учения по работе с веслами среди солдат. Возможность управления кораблями нужно предоставить армейским офицерам». Наполеон действительно не понимал, что Ла-Манш – это не река, что здесь существует сильное выносное течение, что в Канале шторма и непогода довольно часты, наконец – что даже самое небольшое волнение на море просто захлестнет низкобортные суда Булонской флотилии. Кроме того, для борьбы с английским флотом при прочих равных важна была точность стрельбы. Известно, что чем выше борт у корабля и больше осадка, тем больше его остойчивость, а следовательно, тем точнее артиллерия может вести огонь. В этом плане плоскодонные корабли французов с осадкой в полтора-два метра несомненно проигрывали по точности стрельбы тем же английским фрегатам (стандартная осадка 32-пушечного фрегата – 4,2 метра). А если учесть более развитое парусное вооружение и большую скорость – даже английские бриги могли громить неуклюжие суда Булонской флотилии с удобной для себя дистанции и выходя на удобный для стрельбы курсовой угол.

На это Бонапарту указывают в своих письмах и Латуш-Тревиль, и Брюи. Чтобы хоть как-то снять эту проблему, Наполеон предлагает разместить на канонерках и прамах мини-кузницы, чтобы в случае атаки британских кораблей вести по ним огонь раскаленными ядрами. Идея не столько оригинальная, сколько глупая – в среднем для разогрева одного ядра до красного цвета требуется порядка двух часов, таким образом, флотилия сможет вести такими ядрами огонь раз в полчаса максимум (если будет их разогревать не до конца).

Тем не менее уже 22 августа 1803 года Бонапарт пишет детальные расчеты по погрузке солдат на суда. Согласно его письму, на одну канонерскую лодку (или баржу) должно загружаться 25 солдат, 50 моряков или морских пехотинцев, 5 офицеров. Кроме того, 30 ружей, 27 гранат, 12 000 пуль, 1500 кремней для ружей, 5 сабель, 1200 галет, 1100 рационов водки (55 литров), 8 котелков для приготовления пищи, 8 бидонов. Каждый солдат должен иметь 30 патронов, 3 запасных кремня, воды, еды и овса (последнее – для лошадей) на пять дней.

Под Булонью был разбит гигантский лагерь примерно на 50 тысяч солдат: казармы, провиантские склады, арсенал. Командовали войсками генералы Суше, Сульт, Удино. Распорядок дня Булонского лагеря был жесточайшим образом регламентирован самим первым консулом и адмиралом Брюи. Подъем солдаты осуществляли в 4 утра. С 5.30 до 6.00 проводились учения по посадке на суда. В армию был брошен клич: «67 тысяч штыков на борту за 17 минут». С 11.00 до 13.00 солдаты тренировались работать веслами. Сухопутные артиллеристы учились стрелять в море. Моряки прослушивали обязательный курс по тактике действия армии. Все должны были уметь делать всё.

К осени начались практические плавания. Брюи [139] считал, что экипажи кораблей и солдаты уже достаточно подготовлены, он с гордостью писал Наполеону, что «даже новобранцы у нас уже имеют как минимум опыт трехдневного присутствия на кораблях» . Однако, как оказалось, погрузка у пирса и плавание в море – разные вещи. С 4 ноября 1803 года по 1 мая 1804 года флотилия выходила в море всего три раза, и каждый раз не могла удержаться на рейде более трех дней. Самым несчастным днем был 15 апреля 1804 года: из 150 вышедших на Булонский рейд судов только 53 вернулись в гавань. Треть судов была выброшена на берег, 100 судов могли войти в гавань только при благоприятных условиях во время прилива. При этом Наполеон вплоть до апреля 1804 года полагал, что для высадки ему будет достаточно одной флотилии, без линейного флота. Оказалось, что флотилия могла действовать только у берега, под защитой своих батарей. Новый морской министр Декрэ писал первому консулу, не скрывая сарказма: «Трудности, стоящие перед Вами, столь велики, что только Чудо могло бы выручить нас. Впрочем, оно столь часто являло Вам свой перст, что я ничуть не удивился бы его появлению».

20 июля 1804 года в Булонь на инспекцию прибыл сам Бонапарт, ставший к тому времени уже императором Франции (короновался 18 мая 1804 года). Осмотром гигантского Булонского лагеря он остался доволен. При знакомстве с возможностями флотилии случился казус – Бонапарт потребовал, чтобы лодки показали отработанные на учениях эволюции. Брюи пробовал отговорить императора, поскольку на море поднялась большая зыбь, начинался шторм, но Наполеон был непреклонен. Контр-адмирал Магон по прямому приказу императора вышел в море с 92 канонерками, и случилось то, что должно было случиться: 31 лодка утонула, а 30 были выброшены на берег, сам Магон еле спасся. После этой демонстрации император постепенно охладел к высадке в Англии с помощью канонерок. Оказалось, что без нормальных военных кораблей не обойтись.

19 августа 1804 года умер Латуш-Тревиль. 18 марта 1805 года – Брюи. Смерть обоих главнокомандующих полностью похоронила все планы пересечения Ла-Манша на плоскодонках без поддержки флота.

А что же было в это время на другой стороне Канала?

В Адмиралтействе были уверены в невозможности форсирования Ла-Манша с помощью плоскодонок. Джервис на приеме у короля Георга III издевательски назвал Булонскую флотилию «лилипутским флотом» (Lilliputian fleet). Однако англичане предприняли ряд мер. Они создали вдоль своих берегов серию сигнальных постов, а также мобилизовали около 50 тысяч ополченцев, которые активно готовились к отражению вторжения [140] . 100 000 матросов береговых служб и торгового флота были также завербованы в армию. В случае же, если высадка случится, англичане предполагали отступать в глубь страны, используя тактику выжженной земли. Например, при высадке французов в Эссексе предполагалось открыть шлюзы и полностью затопить все графство. Все верфи и арсеналы были подготовлены к вывозу и сожжению. Эти меры доказывают, что Бонапарт, рассчитывавший на легкую прогулку по Англии, глубоко ошибался. Кроме того, успех десанта в Англию кажется весьма сомнительным, так как в ней основной упор делался на кратковременное установление господства над Ла-Маншем. Далее предполагалось, что французская армия не встретит сопротивления. Однако в случае, если бы она его все-таки встретила, а скорее всего, англичане бы стали сопротивляться, французская армия оказывалась в чужой стране, отрезанной от континента и лишенной снабжения (точно также, как в Египте). Читать дальше