Георгий Сидоров - Сияние Вышних Богов и крамешники

— Опять глаза таращишь, сам не спишь и другим спать не даёшь, — раздался голос Светозара. — Снова тоска охватила? Наверное, о бабёнке мечтаешь?

— Что ты? Какая бабёнка? Просто думаю о жизни. Уж очень она короткая. Боюсь, что ничего не успею.

— Успеешь! — заверил меня челдон, вылезая из своего спальника. — Главное захотеть. Если человек захочет, ему всё под силу. Так как мы сегодня никуда не едем, то у нас есть время кое о чём поговорить. Но сначала напьёмся чаю.

— А как же Лючеткан с сыном? — спросил я, подымаясь.

— Они давно не спят. Отпустили оленей и сейчас чаи распивают и поджидают нас, когда мы проснёмся. Это на дворе темно, на самом деле уже утро.

Когда я вышел из чума, то увидел, что тайга погружена в морозную мглу. Обычно такое бывает, когда температура падает ниже шестидесяти. Я это хорошо знал и понимал, что в сильный мороз лучше никуда не ездить. Взглянув на жилище эвенков, я увидел, как из трубы их печи вместе с дымом летят искры. На фоне тумана они казались летящими звёздами.

«Значит, остаёмся, — подумал я. — Место здесь красивое, будет нескучно. К тому же Светозар хочет мне что-то рассказать. На учёбу, благодаря морозу, время есть».

Завтракать решено было у эвенков. Захватив с собой свои кружки, мы отправились в гости. В чуме Лючеткана маленький походный стол был уже накрыт. Нас поджидали.

— С добрым утром! — приветствовал друзей Светозар. — Что теперь будем делать?

— Сначала кушать, — показал на стол Тиманчик. — Потом займёмся дровами. А там и погода наладится.

— Верное решение! — кивнул головой челдон. — Тогда за дело!

После короткого завтрака пару часов мы все вместе готовили дрова. Эвенки таскали сушняк, а мы со Светозаром пилили его старой двуручкой. Когда с дровами было покончено, мы решили заняться своими делами, а эвенки, надев лыжи, отправились посмотреть, куда ушли олени. Войдя в чум, Светозар подбрасывая в буржуйку дрова, сказал:

— Мне хочется познакомить тебя с технологией фальсификации хронологических фактов. Всё охватить невозможно, но кое о чём мы сегодня поговорим обязательно.

Затем он лёг на оленьи шкуры и, показав, чтобы я последовал его примеру, сказал:

— Многие тысячи лет человечество волнует вопрос истины, — начал он свою новую лекцию. — Что она собой представляет? Казалось бы, ответ предельно прост. Истинным является такое развитие реальности, в результате которого видна цепь связанных между собой событий, причём совершенно не зависящих от нашего к ним отношения. Современному обществу навязан штамп: дескать, сколько людей, столько и истин. Нетрудно догадаться, в чём заключается смысл этого сатанинского утверждения. С одной стороны, конечно же, в разводке — излюбленном оружии тёмных, с другой стороны, что является коренным и наиболее важным — в разрушении на глубинном уровне человеческого сознания самого понятия истинного и реального.

Я посмотрел на Светозара с интересом. Было видно, что волхв изменил тему.

— На чём базируется навязанная коллективному сознанию социума программа: сколько людей столько и истин? Естественно, на воспитанном в сознании дремучем индивидуализме и эгоизме, — продолжил челдон — Не будем останавливаться на том, откуда проросли оба этих «подарка». Понятно, что на насильно навязанной человечеству иудохристианской идеологии, которая и сейчас ещё продолжает воздействовать на наше глубинное «я» в форме либерально-демократического догмата. Но вернёмся снова к теме подлинного. Любому здравомыслящему человеку ясно, что, сколько людей, столько и истин, — быть не может. Подобное утверждение всего лишь ловко устроенная для человеческого сознания ловушка.

В древности на Руси всё истинное, реальное, называлось ёмким словом — правда. Отсюда и путь Прави нашего орианского дорелигиозного прошлого. Но этого я доказывать не стану. Оно хорошо известно из русских былин и того ведийского наследия, что оставили нам предки. Поэтому нас должна интересовать только правда. Она заключается в том, что во всём мире объективная истина всегда может быть только одна и другой истины быть не может. Её-то нам и надо найти, ту самую истину о древнейшей прародине белой расы, поисками которой занято человечество не один век.

На несколько секунд Светозар замолчал, а потом продолжил:

— Беда в том, что на Земле с самого зарождения цивилизации действуют силы в направлении искажения того реального прошлого, что может открыть глаза на суть определённых процессов, происходящих как в самом социуме, так и за его пределами.

Челдон внимательно посмотрел на меня, потом добавил:

— Что это за процессы и как они действуют, мы поговорим позже. Важно другое: искажение прошлого человечества началось раньше осознания им своего земного пути. В сущности, этот процесс может показаться вполне закономерным, ведь 2,5-3 тысячи лет назад не только науки о прошлом, но и вообще никаких наук на Земле не было. Люди пытались собирать знания, в том числе и о хронологии, но так как у большинства народов отсутствовала письменность, то все их усилия в лучшем случае сохранялись в форме традиционного опыта предков и того мифологического наследия, которое в той или иной форме сохранилось до нашего времени.

Но удивительное дело, если внимательно присмотреться к самому древнему пласту старинных устных преданий, то можно заметить странную закономерность: они серьёзно искажены. И что самое неприятное — о многих произошедших в древности событиях в них нет ни слова. Налицо явное умалчивание. Возникает вопрос: «почему?». Какие злые силы изъяли из контекста древней мифологии информацию о реальных событиях, которые когда-то имели место?

— Наверное, те же самые, — подал я голос.

— Давай вспомним, какие мифы нам больше всего известны? Конечно же, древнегреческие, древнеримские плюс древнееврейские, изложенные в знаменитой «Книге книг» — Библии. А куда подевалась остальная мифология? Неужели только древние греки, римляне и евреи интересовались своим прошлым? Другие народы — нет? Естественно, такого быть не может. Это противоречит законам становления и развития всех без исключения земных этносов. Но тогда куда исчезла богатейшая мифология древних египтян, шумеров, жителей Аккада, Мидии, Персидского царства, империи Хеттов, Ассирии, Урарту? Наконец, куда подевалась мифология Пиренейских иберов, кельтиберов, кельтов, германцев и многих других народов Азии и Европы? Ведь то, что нам пытаются выдать за мифологию вышеназванных этносов, является всего лишь жалким суррогатом их целостного былого наследия. Это понимает каждый вдумчивый исследователь.

Существует закон, который показывает, что мифы сами по себе не умирают, они передаются от одной этнической общности к другой, от более древней цивилизации к той, которая моложе. И этот процесс неразрывен. Он действует даже тогда, когда от этноса породившего ту или иную модель мифологического прошлого не осталось и следа. Тогда почему мифология вышеназванных народов безвозвратно исчезла?