Вернер Альбринг - Городомля: Немецкие исследователи ракет в России

Ф. Вы родились в Швельме в Вестфалии. Вестфальцы считаются оседлыми. Возможно, Вы получили это свойство твердой почвы под ногами, которое помогло Вам пережить эти крушения?

А. Вестфальцы говорят про себя, что они упрямые и своенравные. Это в известной степени справедливо и для меня, в том смысле, что я критичен в науке и политике.

Ф.В Вашей жизни было время, о котором я хотел бы спросить Вас несколько подробнее, а именно о возвращении из Советского Союза. Восприняли ли Вы ГДР как некоторое продолжение существования на острове в Городомле?

А.Нет, нет, так жизнь в ГДР не была ограничена. ГДР, несмотря на многие недостатки и слабости, была государством, в котором искусство, наука были востребованы; это было государство с достаточно высоким уровнем жизни. Нет, так угнетенно и взаперти я себя не чувствовал.

Ф.Все же вопрос: Как мог кто-либо с таким жизненным опытом, как Ваш, жить в этой ГДР? Как можно объяснить, что это существование протекало до некоторой степени бесконфликтно?

А.Почему я остался в ГДР? Для этого было много оснований. В Городомле я познакомился с профессором Фризером и профессором Пауером, Которые были для меня примером, и стали моими друзьями. Оба работали прежде в Технической Высшей школе в Дрездене, в которую вернулись из Советского Союза. «Приезжайте в Дрезден», сказали они мне. Другие Дрезденские преподаватели Высшей школы аргументировали тем же: «Каждый ученый несет теперь ответственность. Дрезденская область не должна превратиться в духовную пустыню. Мы обязаны в нашей высшей школе дать хорошее образование молодым людям.

Кроме того, тогда в 1952 году я еще верил в возможность нормально жить и работать в этом государстве, на флагах которого были начертаны принципы социального равноправия и помощи слабым.

Ф.И как долго Вы этому верили?

А.Альберт Швейцер сказал однажды: интеллигенция должна постоянно жить в состоянии напряжения с правительством, так как она является его коррекцией. Конфликты в ГДР были всегда, в каждой области. До 1961 года существовало еще относительное право на возможности зарубежных поездок. Позднее начались ограничения.

Конфликты были также и в духовной жизни. После 1968 года стало невозможным получать определенные книги. Еще одно: так как в министерствах было мало специалистов, определенные разработки и результаты исследований оставались невостребованными промышленностью. Кроме того, экономика в качестве специальности чрезвычайно переоценивалась. Часто даже технические специальности и рабочие группы руководились экономистами. Это могло привести к полной остановке технического развития.

Ф. Госбезопасность оказывала воздействие на Вашу область? В какой степени был представлен разведывательный аппарат?

А. У меня не было опыта общения с государственной безопасностью. Иногда я слышал от коллег, что к ним обращались и они должны были дать сведения о чем либо. Меня это не коснулось.

Следили ли за мной, этого я не знаю. Но, думаю нет. Я говорил себе: я слишком незначителен, чтобы за мной следил шпион. Если кто-то хотел услышать мое мнение, не требовалось кого-то ко мне приставлять, можно было это услышать непосредственно от меня. Это была моя точка зрения. Таким образом, собственного опыта общения со штази у меня не было.

Ф.Но как аппарат — Штази был Вам известен?

А.Да, конечно. Государственная безопасность охватывала многие области. Собственно говоря, самым неприятным была слежка в частной жизни. Это было угнетающим для всего общества.

Ф.Ужасает Вас сегодня, если Вы читаете о таких вещах? Вы подозревали, что шпионский аппарат так глубоко проник в частную жизнь?

А.Да, это верно, подозревать можно. Знаете, тот кто долго жил при диктатуре, вырабатывает шестое чувство, если кто-то приходит и задает особенные вопросы. Здесь тут же почти автоматически включается сигнал опасности и одновременно благоразумие отвечать так, чтобы никого не задеть. После падения режима SED можно было слышать, что почти к десяти процентам жителей приходил осведомитель. Ужасающее число!

Ф.После возвращения из Советского Союза Вы больше не участвовали в разработках, направленных на вооружение?

А.Это правда. В ГДР я не принимал участие в милитаристских разработках. Так как у меня был свободный выбор, я использовал эту возможность и больше не занимался исследованиями по заказу бога войны и его Паладина на земле. В 1952 году я должен был принять пост декана в Ростокском университете на вновь созданном факультете. Я это отклонил. Я даже отказался от работы в обществе астронавтов в Дрездене. С 1952 года я мог сконцентрироваться на исследованиях, которые не имели отношения к военным целям.

Сначала я был профессором на кафедре гидромашин — чудесное применение гидроаэродинамики в мирной области. Позднее к этому присоединились все виды энергетических машин, от паровых турбин до компрессоров; наконец я занялся детальными исследованиями эффектов течения, особенно турбулентного, т. е. видимыми завихрениями в потоке, турбулентными вихрями, которые можно видеть везде, в водном потоке, в облаках, они тормозят движение летящих тел, они узнаваемы как громадные галактические образования. Между этими разного рода явлениями существуют связующие законы. Это значит, что есть подобие между вихрями в Млечном Пути и пограничными вихрями на поверхности самолета и автомобиля.

Ф.Здесь просится философская метафора: все в течении.

А.В предисловии к первому изданию моего учебника я процитировал Гераклита: «Panta rhei» — все течет». Аэродинамик ищет закономерности в этих движениях, даже если они имеют очень беспорядочный характер. Но это укрепляет мой оптимизм применить их и для других областей, получить возможность познать причины конфликтов внутри человеческого общества и достичь ясности, решения для устранения недостатков с помощью деятельности человеческого духа.

Вернер Альбринг родился 26 сентября 1914 года в Вестфальском районе Германии в г. Швельме, изучал машиностроение в Технической высшей школе в г. Ганновер, в 1941 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Гидродинамика крыла» у профессора Прёля. Становление научных интересов В.Альбринга сложилось в тот период, когда в области гидроаэродинамики работали выдающиеся ученые — Л.Прандтль, Г.И.Тейлор, Т. фон Карман, Л.ГЛойцянский, из общения с которыми он вынес многие плодотворные идеи.