Томас Рид - Мальчики на севере

Гаральд воспользовался этим и снова забрался на дерево. Переведя немного дух, он заметил, что медведь уже покончил с его шляпой и собирается лезть за ним самим на дерево. Тогда он сорвал себя куртку и бросил ее своему врагу. Куртку постигла та же участь, что и шляпу. За курткой последовал жилет, потом панталоны. Все это в несколько минут было разорвано в клочья, и медведь все-таки полез на дерево.

Мальчик остался в одном белье и с ужасом уже думал, что с ним будет, если он бросит медведю и белье, как вдруг услышал внизу знакомый голос, сильно его обрадовавший.

- Гаральд!

- Я здесь!

- Где?

- Да наверху.

- Где наверху?

- На дереве.

- Что же вы там делаете?

- Да у меня здесь медведь.

- Что?!

- Медведь, говорю, здесь!

- Слезай же вниз!

- Не могу.

- Почему же?

- Он меня не пускает. Ради Бога, освободите меня!

Голос снизу вдруг умолк, и Гаральд снова с ужасом подумал, что теперь ему от медведя уж не уйти.

Между тем внизу у Стюарта и Гарри происходило совещание. Они не расслышали всех слов Гаральда и никак не могли понять его поведения - оно казалось им в высшей степени странным. Они готовы были думать, зная легкомысленный характер младшего сына полковника Остина, что мальчик задумал пошутить и насмехается над ними.

- Не понимаю, почему он не хочет слезть с дерева? - недоумевал Стюарт.

- Просто дурачится, ведь вы знаете его манеру, - говорил Гарри. Пойдемте, мистер Стюарт, в город, Гаральд нас догонит. Напрасно мы воротились.

- Нет, Гарри, я чувствую, что здесь что-то неладно... Шалости его все-таки не так странны, притом они в последнее время повторяются все реже и реже.

- Уверяю вас... - начал было Гарри, но взглянув на дерево, с которого слышался голос брата, заметил сидящего там медведя и с ужасом указал на него Стюарту.

- Ага! Теперь я понимаю все! - проговорил последний, тоже заметив зверя.

Оказалось, что медведь еще раньше разглядел двух людей под деревом и, вероятно, сообразил, что это подкрепление его врагу и что теперь силы его в борьбе с новыми врагами будут неравны. В силу этих соображений хитрый зверь начал потихоньку спускаться с дерева - с очевидной целью удрать незамеченным. Но, видя, что он уже открыт и ему не удастся улизнуть, он остановился на дереве, невысоко от земли, и стал выжидать, что будет.

- Теперь я понимаю все, - сказал Стюарт, обернулся к Гарри и шепнул ему.

- У вас ружье заряжено дробью. Пугните одним выстрелом этого косолапого негодяя. У меня же один ствол заряжен пулей, а другой, к сожалению, тоже дробью, и я поберегу свои выстрелы для более серьезного дела. Стреляйте!

Гарри выстрелил. Раздался страшный рев - и медведь свалился с дерева. Однако, будучи даже не ранен, а только оглушен выстрелом, он сейчас же встал на дыбы, приняв угрожающую позу, направился на новых врагов.

Но здесь поджидал его Стюарт. Позволив зверю сделать несколько шагов, он выстрелил в него почти в упор. Пуля, очевидно попала прямо в сердце, и медведь в предсмертных судорогах упал навзничь на землю.

Удостоверившись, что зверь уже безвреден, Стюарт подошел к дереву, чтобы позвать сидевшего там Гаральда. Но мальчик и сам уже спускался с дерева.

Вид мальчика, бывшего в одном белье, сильно удивил Стюарта и Гарри.

- Где же ваше платье? - поспешно спросил его Стюарт.

- Спросите об этом у медведя, - отвечал Гаральд, снова получивший возможность шутить, когда миновала опасность.

- Нет, в самом деле, Гаральд, что вы сделали со своим платьем?

- Медведь изорвал его в клочки.

- И не тронул вас? Странно!

- Он бы и тронул, а я ему не поддался.

- Я вас не понимаю. Перестаньте, ради Бога, шутить и расскажите все толком.

Гаральд принял, наконец, серьезный вид и рассказал все свое приключение с медведем.

- Мы с этим косолапым приятелем облазили все деревья в этом лесу. Если когда-нибудь господам ученым понадобиться, то я могу сообщить, сколько на каждом дереве суков, - прибавил он с таким важно-комическим видом, что его слушатели, несмотря на весь трагизм положения, от которого только что избавился рассказчик, не могли не расхохотаться.

- Ну, а где же твое ружье, Гаральд? - спросил Гарри.

- Я им запустил в медведя, когда мы с ним танцевали вокруг дерева. А так как мы потом принялись лазить по деревьям и излазили их такую массу, что я потерял им счет, то, право, не знаю, под каким из них осталось мое ружье.

- Так пойдемте его искать! - предложил Стюарт.

- А мой косолапый приятель? Разве мы его бросим здесь? - спросил Гаральд.

- Нет, он пока полежит здесь: на обратном пути мы захватим и его с собою.

Ружье Гаральда оказалось, конечно, недалеко, и его скоро нашли.

- Как же мы возьмем медведя, ведь нам его не донести? - спросил Гарри, когда они возвратились к трупу зверя.

- Мы сделаем носилки и уложим на них зверя. Двое из нас понесут носилки, а третий возьмет ружья, - сказал Стюарт.

Они срезали два толстых прямых сука, переплели их мелкими сучками и устроили таким образом род носилок.

- Позвольте мне нести ружья, - сказал Гаральд. - Вы пойдете вперед, а я буду замыкать шествие вроде... Мистер Стюарт, как назывались в Риме люди, которые...

- Триумфаторами, - со смехом перебил Стюарт.

- Вот именно! Значит, я буду изображать в некотором роде триумфатора.

- В таком костюме-то?!

- Ах, да! - пробормотал Гаральд, смущенно оглядывая свое дезабилье.

- Вот что, Гаральд, - сказал Стюарт, - наденьте мое верхнее пальто, а я пойду в одном сюртуке. Правда, оно вам будет немного длинно и широко, но все-таки так будет приличнее.

Убитого медведя и настрелянную дичь положили на носилки, за которые и взялись Стюарт и Гарри, а Гаральд забрал ружья, и шествие тронулось.

Когда они проходили городом, то все встречные с удивлением оглядывали эту странную группу. Особенное любопытство возбуждал Гаральд, в широком и длинном пальто, с непокрытой взлохмаченной головой и с тремя ружьями на плечах, важно шагавший за носилками.

8. НА БЕРЕГУ МОРЯ

- Что вы скажете, друзья мои, если я предложу вам сегодня отправиться на целый день к морю? - спросил Стюарт у своих воспитанников, сидя с ними за утренним чаем на третий день после описанного приключения с медведем.

- Ах, как это хорошо! - вскричал Гаральд, постоянно раньше брата отзывавшийся на всякого рода удовольствия.

- А вы, Гарри, согласны? - продолжал Стюарт, смотря на более серьезное лицо своего любимца.

Характер старшего сына полковника Остина за время путешествия до того изменился к лучшему, что Стюарт от души полюбил умного, скромного и самоотверженного мальчика и считал его скорее своим другом, нежели воспитанником и учеником.

- Я тоже с удовольствием пошел бы на берег моря. Там наверное много найдется интересного и поучительного, - отвечал Гарри.