Томас Рид - Мароны

- Горничную мисс Воган?

- Ну да. Ее зойут не то Эла, не то Ола - что-то в этом роде. Я думаю, для вас не составит труда вступить с ней в разговор?

- Да я уж не раз с ней разговаривал.

- Отлично! При первом же случае постарайтесь кое-что из нее выкачать.

- Выкачать, сэр?

- Ну да, вытянуть из нее.

- Вытянуть, сэр?

- До чего вы бестолковы, Томс!

- Находясь все время около вас, сэр...

- Что вы хотите этим сказать? Что поэтому вы?..

- Я хочу сказать, сэр, что, находясь все время около вас, я непременно стану толковее.

- Ну, это другое дело. Но слушайте внимательнее, сейчас вы все поймете. Мне надо, чтобы вы выведали у служанки одну маленькую тайну.

- Ага, понял... - протянул Томс, приложив палец к кончику носа. - Все понял, сэр. Только - какую тайну?

- Выпытайте у нее, что она обо мне говорит, - не служанка, конечно, а ее госпожа.

- Что служанка говорит о госпоже?

- Да нет, Томс! Вы сегодня просто тупоголовы! Вы должны узнать, что молодая госпожа говорит обо мне. Обо мне - понимаете?

- Понимаю, сэр, понимаю! Все разузнаю, все до единого словечка!

- Получите гинею. А если проведете дельце ловко, то и две. Поняли?

- Это я отлично понял, сэр. Не беспокойтесь, сэр, уж я заставлю девчонку все выболтать, если даже для этого придется подергать ее за язык.

- Что вы, Томс! Никакой грубости! Помните, мы здесь в гостях, это вам не трактир. Надо не силой брать, а стратегией, как сказал Шекспир или какой-то другой писака. Стратегией добьешься большего.

После сего туманного назидания - то ли Томсу, то ли самому себе - мистер Смизи счел разговор оконченным.

Томс подал ему охотничью шапочку - последний штрих безупречного туалета - и перекинул через плечо несколько ремешков, на которых болтались сумка с дробью, медный пороховой рожок, фляга, кружка и охотничий нож в кожаных ножнах. Вооружившись таким образом, бравый охотник величественно прошествовал в зал, очевидно, надеясь застать так прелестную Кэт и поразить ее своим умопомрачительным костюмом.

Глава XXXVII

МИСТЕР СМИЗИ НА ОХОТЕ

Самодовольная улыбка, игравшая на губах мистера Смизи, когда он наконец направил свои стопы к зеленым дебрям, свидетельствовала о том, что желанная встреча состоялась и что покоритель сердец не сомневается в произведенном впечатлении. Выйдя на открытую лужайку, отделявшую поместье от лесистых склонов, он засеменил по ней, слегка приплясывая и то и дело оглядываясь, очевидно, уверенный, что за ним наблюдают. Так оно в действительности и было. На него смотрели из окна Йола и мисс Воган. Обе улыбались. Что до Йолы, то мистеру Смизи было, конечно, совершенно безразлично, какое впечатление он произвел на служанку. Главное, что в глазах ее госпожи он, как ему казалось, прочел восхищение. Правда, на таком расстоянии - он отшагал уже сотни три ярдов - нельзя было утверждать это с полной уверенностью, но Смизи почти не сомневался, что мисс Кэт смотрит на него с обожанием. Будь он поближе к дому, он, пожалуй, усомнился бы в этом. А если бы замечание Йолы и веселый, звонкий смех Кэт достигли его ушей, его сомнения перешли бы в неприятную уверенность.

- Вы только взгляните, мисс Кэт, какой важный вид у мистера Смизи! Настоящая ворона в павлиньих перьях!

Но наш охотник ничего этого не слышал. Он уходил все дальше, сохранив свое приятное заблуждение. За ним шел слуга - чернокожий мальчуган, весь наряд которого состоял из длинной холщовой рубахи; на плече у него висел огромный ягдташ, болтавшийся чуть не до колен. Это был наш старый знакомый Квеши, грум, гонец, почтальон и все прочее. В данной экспедиции на Квеши была возложена обязанность проводить молодого господина в места, особенно славящиеся обилием дичи, и затем таскать за охотником переполненную добычей сумку. На охоту за голубями и цесарками собаку с собой обычно не брали, и поэтому Квеши должен был также находить и приносить охотнику убитую птицу.

Ретивый охотник отшагал уже добрую милю через кусты, леса и долы. Квеши следовал за ним неотступно, как тень. Но в ягдташ пока еще не попала ни одна жертва. Голуби были пугливы, а цесарок нигде не было видно. Только иногда вдали слышался их пронзительный крик, напоминающий визг пилы, и охотник, надеясь добраться до них, все больше углублялся в лесные дебри.

Они прошли еще милю, истек еще час времени - все никаких результатов. Правда, было сделано несколько выстрелов по голубям. Но, надо полагать, густое оперение на красных грудках красивых птиц было крепче настоящей брони, - во всяком случае, двустволка лондонского щеголя не причинила им ни малейшего вреда.

Еще миля, еще час - ягдташ по-прежнему оставался пустым. Неуспех, однако, не помешал охотнику изрядно проголодаться, и к концу третьей мили он начал испытывать настоятельную потребность заполнить неприятную пустоту в желудке. Мистер Смизи знал, что Квеши несет завтрак, приготовленный заботливым дворецким Горного Приюта. Настало время подкрепиться. Усевшись в тени развесистого дерева, мистер Смизи приказал Квеши подать завтрак.

Это приказание Квеши не нужно было повторять дважды. Раздутые бока увесистой сумки говорили, что и ему будет чем поживиться от господского завтрака. Уж конечно, здесь хватит на двоих, да еще и останется.

Вывернув сумку, Квеши вывалил на траву все разом: каплуна, ломти хлеба, ветчину, копченый язык, соль, перец и горчицу. На самом дне сумки оказалась бутылка кларета. Если прибавить к этому флягу с коньяком, которая висела на боку мистера Смизи, живительной влаги было вполне достаточно, чтобы запить всю эту вкусную снедь.

На свет появились нож и вилка. Этими орудиями, в отличие от ружья, мистер Смизи владел в совершенстве.

В два счета каплун был разрезан на аккуратные порции, и почти столь же молниеносно все они, одна за другой, исчезли во рту мистера Смизи. Туда же отправились толстые ломти ветчины и копченого языка.

Квеши не получил приглашения разделить завтрак. Он сидел у ног господина и грустно следил за каждым его движением. Жевательные способности лондонского щеголя оказались столь необыкновенными, что взгляд Квеши выражал все большее удивление и тревогу. Он начинал опасаться, что для него ничего не останется. Исчезла уже половина каплуна, а с ним почти вся ветчина и прочая снедь.

"Проклятый обжора подберет все до крошки и вылакает все до капли!" - мрачно подумал Квеши, увидя, как охотник единым духом осушил стакан кларета. Вместительный желудок мистера Смизи легко принял и вторую такую же порцию. Утомительный путь и жара пробудили у охотника сильную жажду.

К полному отчаянию Квеши и немалой досаде самого мистера Смизи, остатки кларета постигла плачевная участь. Ставя бутылку на землю, мистер Смизи проделал это так неловко, что она опрокинулась и содержимое ее вылилось на траву.