Томас Рид - Мароны

- Врете! - воскликнул Квэко. - Да ваши клинки и сейчас еще не обсохли! Смотрите-ка! - Он приложил мачете к одной из ран. - Видите? Рана нанесена этим ножом, сразу видно. Вы убийцы, это ваших рук дело!

- Клянусь святой девой Марией, - заверил его Андрес, - вы ошибаетесь, сеньор Квэко! Я готов присягнуть, что не мы убили судью. Мы сами были поражены так же, как и вы, когда увидали, что он лежит в углу бездыханный.

Он говорил так убедительно, что ему трудно было не поверить. Конечно, они собирались убить судью, но подлинным убийцей оказался кто-то другой. Кубине это было ясно.

- А зачем вы кололи его ножами? - обратился он к пленникам. - Вы же не можете этого отрицать.

- Сеньор, - сказал Андрес вкрадчиво (он был похитрее товарища и умел быстро приноравливаться к обстоятельствам), - мы этого не отрицаем. Это правда, хоть мне и стыдно в этом признаваться. Мы действительно раза два прокололи труп судьи нашими мачете.

- "Раза два"! Двадцать раз, мерзавцы!

- Не буду спорить, сеньор Квэко. Двумя больше, двумя меньше - я уже не помню. Это все он, все из-за него! - Он кивнул в сторону Мануэля. - Мы с ним поспорили.

- Из-за чего же? - спросил Герберт.

- Да видите ли, сеньор Воган, мы шли в Саванну. И вдруг видим - к дереву привязана лошадь. Ну, и решили зайти в хижину, узнать, кто там. Входим и видим - лежит покойник. Мы были ошарашены не меньше вашего, сеньоры.

- Полная для вас неожиданность, а? - иронически осведомился Кубина.

- Да, мы прямо ошалели от страха, сеньор. Потом, как пришли немного в себя, Мануэль мне и говорит: "Послушай, Андрес, а что, потечет из трупа кровь, если его проткнуть?" - "Ну ясно - нет", - говорю я ему. "Нет, потечет, отвечает он. - Спорю на пять пезо, что потечет". Ну, признаюсь, я принял вызов, и мы попробовали. Судье-то ведь все равно, раз он мертвый!

- Чудовища! - воскликнул Герберт. - Это почти так же гнусно, как убийство! Как ни хитра ваша выдумка, негодяи, вам не уйти от петли!

- Ах, сеньор, право, мы ее не заслужили! И мы оба раскаиваемся, поверьте!.. Правда, Мануэль?

- Конечно, раскаиваемся, - с глубокой искренностью сказал Мануэль.

- Мы потом оба пожалели, что так поступили, - продолжал Андрес. - И даже накрыли тело плащом, чтобы почтенный судья почивал в мире.

- Врешь! - крикнул Квэко, поднося светящегося жука к телу покойного. - Вы проткнули его ножами прямо через плащ! Смотрите!

И Квэко указал на прорезы в плаще.

- Да-да... - запинаясь, произнес Андрес. - Вспоминаю: мы сперва его накрыли, а уж потом стали биться об заклад... Верно, Мануэль?

Ответа Мануэля никто не расслышал, ибо в эту минуту снаружи послышался стук копыт, и к двери подъехали два всадника. Это вернулся Плутон в сопровождении надсмотрщика с плантации Мирная Равнина. Следом за ними шли несколько негров с носилками: больного намеревались перенести в усадьбу. Но они опоздали: теперь им предстояло перенести туда его тело.

Глава XCIV

ЧАКРА НА ОБРАТНОМ ПУТИ

Один из троих судей, в свое время подписавших смертный приговор Чакре, уже шесть месяцев спал в могиле; второй умер всего дней шесть назад, и вот третий, Лофтус Воган, также стал трупом. И всех их убил Чакра.

В двух первых случаях смерть выглядела естественной; если какие-нибудь подозрения и были, то недостаточно серьезные для того, чтобы вызвать расследование. Оба умерли после длительной болезни, которая у того и другого протекала почти одинаково. Эта болезнь сильно напоминала изнурительную тропическую лихорадку, но были и другие совершенно непонятные симптомы, сбившие с толку всех докторов.

Тогда Чакра не опасался ничего, но с убийством судьи Вогана дело обстояло иначе. Он был вынужден действовать чересчур поспешно, и при вскрытии трупа нетрудно будет обнаружить в организме покойного следы яда. Смерть столь внезапная, не объяснимая никакими естественными причинами, вызовет, несомненно, подозрения. Будет произведено вскрытие. И Чакра знал, что диагнозом "болезни", от которой скончался Лофтус Воган, будет "отравление" или, точнее, "убийство".

Такие мысли никак не успокаивали Чакру. Он опасался Синтии. Он не думал, что она выдаст его добровольно, но мулатка может запутаться на допросе, и тогда...

Колдун трусил и, едва покинув труп судьи, начал измышлять способ заставить Синтию молчать или, другими словами, как с ней покончить.

Джесюрон тревожил его меньше. Для него раскрытие этого преступления было не менее опасно, чем для самого Чакры. Впрочем, колдун скоро перестал думать о Синтии. Не так уж сложно будет разделаться с ней. Есть вещи поважнее. Чакра спешил поскорее осуществить свои давно лелеемые планы.

Покинув хижину, где лежало тело его жертвы, колдун некоторое время пробирался, прячась среди кустарника, но ночная тьма скоро позволила ему выйти на открытую дорогу, и он торопливо зашагал вперед. Завидя впереди путника, Чакра, что случалось не раз, чтобы избежать нежелательной встречи, проворно сворачивал в лес и выжидал, пока минует опасность. Если же прохожий шел в одном с ним направлении, колдун шел напрямик через лесную чащу, далеко обгоняя его, а затем снова выходил на дорогу.

Торопливость Чакры показывала, что убийство судьи Вогана - только часть задуманного им адского плана.

Наконец колдун дошел до поворота к Горному Приюту и скоро увидел Утес Юмбо. В ярком лунном свете он блестел словно стеклянный. Тут Чакра снова свернул на лесную тропу, огибающую подножие утеса, на ту самую, по которой Герберт с двумя маронами в это утро шел из Счастливой Долины.

Но Чакра ничего не знал об этом, не знал он и о цели Кубины и его товарищей. Не подозревал колдун и о том, что Джекоб Джесюрон на случай, если почему-либо сорвется план отравления судьи, послал за ним вслед своих касадоров. Хотя в течение дня Чакра не раз замечал, что позади идут какие-то люди, ему и в голову не приходило, кто это.

Добравшись до подножия утеса, Чакра остановился, что-то обдумывая. От поднял глаза кверху, чтобы определить время по звездам, как днем определял его по солнцу. Созвездие Ориона склонилось к серебристой поверности моря значит, через два часа звезд на небе уже не будет.

- Еще часа два... - бормотал колдун. - Есть еще время, есть... Успею добраться к себе, взять фонарь и вернуться сюда, чтобы повесить его... Нет, так не годится. Адам и его люди смогут добраться сюда только через час, а тогда уже рассветет. Надо делать дело ночью, а то нас выследят, и мне уж нельзя будет прятаться в Ущелье Дьявола. Да нет, чего мне так торопиться? Все успеется завтра ночью. Раньше чем через два-три дня судью сюда не привезут. А если прискачет негр, сообщит раньше, так тем лучше: в доме поднимется суета, а мне это только на руку. Завтра к этому времени Лили Квашеба, дочь гордой квартеронки, будет в моих руках!