Томас Рид - Пропавшая сестра

- Продолжайте! Продолжайте! - вскричал Адкинс, - ваша цель теперь ясна. Конечно, мое слово ничего уже не значит.

- Он сказал единственный раз в жизни правду, - обратился Мейсен к миссис Хайленд. - Действительно, его слово не имеет никакой цены для тех, кто его знает.

- Теперь, Роланд, - сказала миссис Хайленд, - что скажете вы?

- Очень немного, - отвечал я. - Я бы не хотел, чтобы вы думали дурно обо мне. Мучительна была мысль, что вы считали меня неблагодарным. Ваше прежнее ласковое отношение ко мне побудило меня попытаться доказать вам, что я не был неблагодарным. Вы теперь видите, насколько справедливы обвинения Адкинса. После этого объяснения я не буду больше беспокоить вас. Я не хочу настаивать на возобновлении дружбы, которую я, по вашему мнению, поколебал. Я только желал, чтобы вы знали, что я был ее достоин.

- Теперь, джентльмены, - сказал Адкинс, - вы, наконец, удовлетворены всем сказанным обо мне, и я могу себе позволить оставить вас, - и, обратившись к миссис Хайленд, прибавил: - Я снова увижусь с вами, сударыня, когда вы освободитесь от этого общества.

Он встал и направился к выходу.

- Стоп! - сказал Мейсен, загораживая ему выход. - Миссис Хайленд, я знаю достаточно об этом человеке и об его бесчестных делах. Справедливо будет отдать его в руки полиции. Угодно ли вам послать за нею?

Миссис Хайленд молчала. Я посмотрел на Адкинса и увидел, что мой триумф над ним был полным. Его собственный вид доказывал его вину. Дополнила мою победу Леонора, которая с величайшим интересом отнеслась ко всему происшедшему и не скрывала своего удовольствия при виде полного поражения Адкинса.

На предложение Мейсена отдать Адкинса в руки полиции как мошенника она ответила:

- Отпустите его, мама, с тем, чтобы он никогда и близко к нам не подходил.

- Да, отпустите его, - повторила миссис Хайленд. - Мне нужно подумать, прежде чем что-нибудь предпринять.

Мейсен отворил дверь, и Адкинс с опущенной головой вышел.

После его ухода миссис Хайленд заговорила первая. Она сказала:

- О вас, мистер Вильтон, и о вас, мистер Мейсен, я часто слышала от моего покойного мужа самые лучшие отзывы, и я не имею причин не верить этим отзывам. С вами, Роланд, - продолжала она, посмотрев на меня взглядом, напомнившим мне нашу старую дружбу, - с вами я знакома много лет. Главная причина моего сомнения относительно вашей честности и благодарности была следующая. Я думала, что благодаря нашему отношению к вам, которое было вам хорошо известно, вы должны были после смерти моего мужа вернуться к нам. Вы этого не сделали, и факты, как вы видите, были сильно против вас. Теперь факты доказывают, что я была обманута Адкинсом, но тогда я не знала правды. Кроме того, я не знала об отношении Адкинса к вам и не могла себе представить причины, по которой он клеветал на вас. Об Адкинсе я не знала ничего дурного. Он пользовался полным доверием моего покойного мужа, который отзывался об Адкинсе всегда хорошо.

Вильтон и Мейсен уверили миссис Хайленд, что оба они действовали под влиянием чувства долга и в память о ее муже.

Вскоре после этого мы ушли. Прощаясь, миссис Хайленд первый раз после моего возвращения подала мне руку и пригласила меня прийти на следующий день. Леонора ничего не сказала, но я видел по ее прелестному лицу, что мой приход будет ей приятен.

Адкинс после всех разоблачений скрылся, опасаясь, что все мошенничества раскрыты и не желая подвергаться за это законной ответственности. Наша старая дружба с миссис Хайленд и Леонорой возобновилась. Я каждый день посещал их дом и с каждым разом все более и более влюблялся в Леонору. Но на что я мог надеяться? Я не имел ни состояния, ни положения в обществе. Я был бездомным бродягой. Кроме того, меня терзала мысль о матери, брате и сестре. Я до сих пор ничего не сделал, чтобы освободить их от мистера Лири. Даже больше того, я потерял их совершенно из виду и не знал, где они находятся. Меня мучили угрызения совести. Но расстаться сразу с Ливерпулем я не мог. Одна мысль о том, что я не буду видеть Леоноры, делала меня несчастным. Но, увы, мой кошелек истощался, и я, наконец, принял решение отправиться в Америку, составить себе там состояние и найти своих близких. В один прекрасный день я сообщил Леоноре о своем решении.

- Я не буду пытаться удерживать вас, Роланд, - ответила она мне, - но не покидайте нас навсегда. Возвращайтесь к нам. Вы всегда найдете здесь людей, которые вас любят. Я буду молиться, чтобы с вами не случилось никакой беды, и чтобы вы поскорее вернулись к нам.

Через несколько дней я уехал. Воспоминание о последних словах Леоноры вселяло в мою душу надежду и освещало меня в мрачные часы моей последующей жизни.

8. НЕУДАЧНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ

Я снова поплыл в Новый Орлеан - опять, как три года тому назад, почти без копейки денег. По дороге в Америку и в Новом Орлеане я видел множество людей, устремляющихся в Калифорнию искать золото. Многочисленные примеры быстрого обогащения искателей золота подействовали на меня возбуждающе. Я решил тоже попытать счастья и отправиться в Калифорнию. Но у меня не было денег даже на дорогу. В это время набирались волонтеры для охраны поселенцев в Калифорнии от набегов индейцев. Я опять поступил в волонтеры. Наш отряд был назначен в пограничный форт Ливенворс. Но на этот раз я недолго пробыл на военной службе. В одну темную ночь, будучи послан проверить сторожевые посты, обратно в отряд не возвратился - дезертировал. Дорогой я встретился с семейством переселенца Джонсона, подружился с ним, и мы с его сыном, молодым Джонсоном, отправились в Калифорнию.

Мы пошли по направлению к Юбе. Прибыв туда и осмотревшись день или два, мы вступили в товарищество с двумя другими золотоискателями и начали разрабатывать прииск, находящийся на берегу реки.

Мы прибыли в удачное время - летом 1849 года, когда каждый диггер зарабатывал хорошо. Наше товарищество, проработав 4 недели, имело уже порядочно золота. Никогда мое будущее не казалось мне таким блестящим. Никогда Леонора не казалась мне такой близкой.

Зимою работа на Юбе прекращалась, так как вода подымалась слишком высоко, и работать было невозможно. К нам присоединилось еще трое человек, и мы решили, не бросая наших приисков на Юбе, искать новые, чтобы можно было работать целый год.

Один из наших новых товарищей сказал нам, что он знает такие прииски в 40 милях от Юбы и обещал указать их. Он побывал там раньше во время одной охотничьей экспедиции.

Предложение было принято, и меня выбрали сопровождать его в новой экспедиции в те места. Мы запаслись провизией, взяли с собой необходимые инструменты и тронулись в путь. Караван наш состоял из трех мулов. На одном из них был сложен багаж, а на двух других мы ехали сами.