Юрий Ивонин - Властители судеб Европы: императоры, короли, министры XVI-XVIII вв.

В истории Западной Европы XVI в. трудно найти другого такого правителя, который получил бы столь противоречивые, если не сказать полярно противоположные, оценки в работах историков различных стран и направлений. Если консервативные и католические авторы, как правило, приукрашивали его роль в истории Европы того времени, то либеральные и протестантские, в первую очередь английские и нидерландские (из предыдущих очерков читателю уже понятно, почему), изображали его как политическое чудовище, католического фанатика до мозга костей и мрачного изувера. В эпоху Просвещения испанского короля оценивали как воплощение мракобесия, а в эпоху романтизма — как врага свободы. И в Испании, и за ее пределами об этом монархе сложилось мнение как об одном из самых ужасных тиранов. В знаменитой «Легенде о Тиле Уленшпигеле» бельгийского писателя XIX в. Шарля де Костера читаем: «А король Филипп неизменно пребывал в злобной тоске…» Однако в XX в. на историческую арену вышли новые политические деятели, по сравнению с которыми Филипп II уже не выглядит архитираном. И в этой связи стоит вспомнить слова крупнейшего испанского историка Рафаэля Альтамиры-и-Кревеа, относящиеся к Филиппу II: «…для правильной оценки историк должен с особой осторожностью подходить к свидетельству современников и к отбору фактов». Еще в XVI в. оценки испанского короля находились в прямой зависимости от конфессиональных и политических симпатий современников: одни резко осуждали его, а другие, наоборот, видели в нем образец монарха и христианина. До сих пор некоторые историки изображают Филиппа II как фанатика-идеалиста, каждый шаг и решение которого были результатом страстной преданности католической вере. Его частое пребывание в построенном близ Мадрида в 1563–1584 гг. мрачном и грандиозном замке-монастыре Сан-Лоренцо де Эскуриал стало чуть ли не притчей во языцех — возникла полулегенда-полуправда о затворнике Эскуриала. Конечно, основа для нее была. Филипп II и в самом деле с годами как будто отрывался от реальной жизни, скрываясь за высокими стенами дворца и упрямо пытаясь осуществить свои политические замыслы, чем дальше, тем больше расходившиеся с действительностью. Впрочем, Генрих VIII Тюдор тоже не очень-то любил разъезжать по стране и лишь несколько раз выезжал во Францию. Да и был ли Филипп II полностью ответствен за проводимую им политику, соединявшую в себе интересы испанской короны и европейского католицизма?

Но насколько он на самом деле являлся затворником Эскуриала, что представлял собой как человек и политик и почему при всем колоссальном напряжении сил он так и не добился своих целей?

Филипп II Габсбург родился в 1527 г. в Вальядолиде. Брак его отца Карла V и португальской принцессы Изабеллы был первым звеном в цепи династических уз между португальским и австрийским домами. Изящного телосложения, с голубыми глазами на бледном лице, Филипп отличался степенностью и сдержанностью манер, что обычно производило довольно сильное впечатление на всех, кто его видел. Лицом и фигурой он был отражением своего отца, чью некрасивую внешность облагородил Тициан на своих полотнах. Так же как и у Карла, у Филиппа были толстая нижняя губа и выдвинутая нижняя челюсть, унаследованная от бургундских предков.

Сравнивая характеры отца и сына, и современники, и историки отмечали не столь привлекательный и менее подходящий для управления многоязычной империей характер Филиппа П. Если космополит Карл V, постоянно передвигавшийся по Европе, был везде как дома, то Филипп II, набожный и одновременно высокомерный и холодный, не вызывал симпатий у тех, кто с ним сталкивался. Густые волосы и голубые глаза выдавали в нем габсбургское происхождение, но ни один правитель не был более испанским, чем он. Проведший детство и юность в Кастилии, в Толедо, Филипп предпочитал назначать на посты советников испанцев: исключением был известный еще при Карле V канцлер Гранвелла. Филипп II говорил бегло только на кастильском наречии, хотя имел неплохие познания и в латыни. Вместе с тем он был убежденным и истово верующим католиком. Общаясь с людьми, он производил впечатление внимательного слушателя, а сам говорил мало и медленно, как будто взвешивая каждое слово. Глаза его останавливались прямо на собеседнике, и слабая улыбка часто появлялась на его губах. Но, как замечали современники, от улыбки государя до кинжала расстояние было очень небольшим. В отличие от отца, Филипп II обладал в молодости относительно хорошим здоровьем и стремился его поддерживать. Он пытался избежать подагры и других болезней, которыми страдал Карл V. С этой целью он умеренно питался и по возможности избегал путешествий, после того как узнал, что врачи осуждали пристрастие Карла к изысканной пище и частым поездкам.

Филипп II был женат четыре раза: в 1543 г. он заключил первый брак с португальской инфантой Марией, от которой родился его первенец дон Карлос. Этот брак продлился недолго, так как в 1545 г. Мария умерла. В 1555 г., как читатель уже знает, по политическим соображениям он женился на Марии Тюдор, которая была старше его на десять лет. Через два года после ее смерти, в 1560 г., третьей женой испанского государя стала дочь французского короля Генриха II Елизавета Валуа, родившая ему двух дочерей и скончавшаяся в 1568 г. Проблема с престолонаследием послужила причиной вступления Филиппа в четвертый брак в 1570 г. со своей племянницей Анной Австрийской, которая была моложе его на двадцать два года и родила за шесть лет пятерых детей. Кстати, в отличие от многих других монархов и князей того времени, Филипп II был более склонен к выполнению моральных требований, выдвинутых Реформацией и Контрреформацией. Ни одна из женщин, с которыми он имел связь, не влияла на государственные дела. У него не было незаконных детей. Вообще о его связях с женщинами известно очень мало. Все свои дела, в том числе и личные, король подчинял интересам политики.

Если требовали обстоятельства, Филипп становился галантным и обходительным, обладая всеми качествами, необходимыми для соблюдения придворного этикета, что соответствовало идеалу государя эпохи Возрождения. От Карла V он перенял вкус к благородным искусствам, прежде всего к живописи и музыке. Но главным образом он любил книги по истории и военному делу. Его любимым римским автором был Тацит. На стенах залов Эскуриала висели картины, изображавшие прославившие испанское оружие битвы при Сен-Кантене, Гравелингене и Лепанто [48] Летом 1557 г. в битвах при Сен-Кантеие и Гравелингене во Фландрии испанцы нанесли поражение французам. 7 октября 1571 г. в битве при мысе Лепанто объединенный папско-венецианско-испанский флот одержал победу над турецким флотом. — Прим. авт. .