Сергей Махов - Флот Людовика XV

В 1730 году морской министр Морепа выдвинул королю предложение о строительстве нового флота. Оно было отклонено из-за нехватки дубовых рощ для постройки судов. Взамен король предлагал ремонтировать старые корабли, чтобы поддержать флот хотя бы на том уровне, на котором он есть сейчас. Чтобы не разбежались мастеровые и портовые рабочие, король разрешил использовать их на строительстве и ремонте торговых судов. Тулонские власти с трудом добились у Морепа разрешения достроить заложенный в начале 1730 года корабль «Диаман».

Штаты Флота Леванта к началу 1730 г. сведены в следующую таблицу.

Таким образом, Тулонская эскадра уменьшилась до 9 кораблей и 6 фрегатов, то есть на 2 корабля меньше, чем в 1714 году, но там хотя бы это можно было объяснить тяготами 15-летней войны.

В конце 1730 года в Тулон прибыл лейтенант-генерал Дюгэ-Труэн, который хотел возглавить очередную экспедицию против варварийских пиратов. Пользуясь случаем, интендант тулонского порта Митон спросил его, следует ли строить большие корабли I и II рангов. Ответ Дюгэ-Труэна сохранился для истории: «Сам Господь создал Брест и Дюнкерк так, чтобы наносить удары по английской и голландской торговле. Нам необходимо сорок или пятьдесят кораблей вооружением в 50–74 пушки, более крупные корабли для крейсерской войны не нужны». Митон поведал эти слова в письме Морепа, и тот запретил строительство нового 80-пушечного корабля для Флота Леванта. Кроме того, авторитет Дюгэ-Труэна не дал построить и второй 100-пушечный корабль для Флота Океана.

Таким образом, Франция из-за слабости своего флота опять вернулась к мыслям о крейсерской войне. Не секрет, что ведение военных действий определяется той техникой, что есть под рукой во время войны. Отказ от строительства кораблей первого и второго ранга в пользу 74-пушечных и 60-пушечных судов еще не раз скажется самым плачевным образом на французском флоте. Если в период с 1690-го по 1694 год в строй вошли 25 кораблей от 84 пушек и выше, то в промежуток с 1714 года по 1749-й — всего один линкор. Соответственно, все результаты французов в следующих войнах определялись отсутствием у них станового хребта сбалансированного флота — мощных кораблей I и II ранга.

В 1731 году Дюгэ-Труэн с «Эсперансом», «Леопардом», «Тулузом» и «Альсионом» отплыл к Алжиру, Тунису и Триполи. Везде требования французов о выдаче христианских рабов и компенсации встречали безоговорочное согласие — одного имени Дюгэ-Труэна было достаточно, чтобы выкинуть подальше все мысли о сопротивлении. 1 ноября эскадра вернулась в Тулон, не сделав ни одного выстрела, к вящему прискорбию Дюгэ-Труэна, который с горя заболел и 16 декабря уехал в Париж.

В 1732 году в строй вошел только 62-пушечный «Морвилль», построенный на частной верфи. Корабль предназначался для работорговли, но к моменту спуска на воду заказчик разорился. Правительство выкупило судно за 81 тысячу ливров (для сравнения — строительство его обошлось в 150 тысяч ливров). Вообще финансирование флота постоянно сокращалось. Если в 1728 году Тулонская военно-морская база получала 1 миллион 200 тысяч ливров, то в 1730-м — 825 тысяч ливров, в 1731-м — 780 тысяч ливров, в 1732-м — 820 тысяч ливров плюс 65 тысяч на экстраординарные расходы.

В этом году Франция влезла в конфликт за польское наследство. Изначально планов было громадье — в Тулон опять прибыл Дюгэ-Труэн, он должен был возглавить эскадру, которую планировали отослать на Балтику — поддерживать Лещинского и пугать русских, однако встревоженные англичане перебросили в Гибралтар большие силы и Дюгэ-Труэн уехал в Париж.

«Бесполезная эскадра»

К 1730 году Ганноверский (Англия, Франция, Пруссия) и Венский (Испания, Австрия и Россия) союзы распались. Теперь Англия начала сближение с Россией и Австрией, а Франция — с Испанией. В 1733 году оба Бурбонских дома заключили первый семейный договор о дружбе и взаимопомощи.

1 февраля 1733 года в Варшаве скончался Фридрих Август I, курфюрст Саксонии, он же — Август II, король польский. Смерть этого развратника, мота и балагура послужила очередным поводом к войне в Европе.

Людовик XV, женившийся на дочери марионеточного правителя Речи Посполитой Станислава Лещинского [34] Во время Северной войны шведский король Карл XII возвел на трон Лещинского в пику союзнику Петра I Августу Саксонскому. После поражения шведов под Полтавой Станислав бежал в Пруссию, а потом — во Францию. , выдвинул на опустевший трон кандидатуру своего тестя. Таким образом, план кардинала Флери [35] Расчетливый Флери понимал: тесть короля Франции не может болтаться в Европе, как неприкаянный эмигрант, ему следовало иметь какое-либо владение. Позже этот расчет блестяще оправдался — Станислав после Войны за польское наследство получил Лотарингию (фактически сразу ставшую французской вотчиной), Флери удалось то, что не получилось ни у Ришелье, ни у «короля-солнца». отыскать для молодого короля невесту, которая не смогла бы втянуть Францию в какую-либо войну, не оправдался. В пику Людовику императрица Всероссийская Анна Иоанновна поддержала другого кандидата на престол Польши — сына умершего саксонского курфюрста Фридриха Августа II [36] Война в Европе в 1733 г. началась при весьма странных обстоятельствах: это было торжество дипломатических фикций. Император Священной Римской империи, воевавший с Францией на Рейне и в Италии, в Бельгии оставался нейтральным ввиду взаимных обязательств, заключенных между Францией и «морскими державами» (Англией и Нидерландами), в Брюсселе даже по-прежнему находился французский посол. Прусский король сохранял нейтралитет в польском деле и поэтому запретил русской артиллерии, предназначенной для осады Данцига, пройти через его территорию, но на Рейне как князь Священной Римской империи он выставил корпус в 6000 штыков, который, впрочем, продвигался вперед крайне медленно. Георг II как король Великобритании оставался нейтральным, но, как ганноверский курфюрст, он предоставил в распоряжение императора 6000 солдат и, кроме того, задержал в Ганновере французского, испанского и сардинского посланников. Россия формально находилась в мире с Францией, хотя послы были отозваны с обеих сторон; но, как союзница Австрии, она в конце концов послала войска на Рейн, однако ее мнимый нейтралитет обусловил возможность французского посредничества в Белграде. . Поскольку власть в Польше была выборной, все интриги русских и французских агентов сосредоточились на агитации партий, поддерживающих разных кандидатов. Этот первый тур выиграли французы — 12 сентября 1733 года варшавский сейм избрал королем Станислава Лещинского. Однако Россия, успевшая ввести войска в восточную часть Речи Посполитой, заставила бежать сторонников Лещинского в Гданьск (Данциг), а 5 октября сторонники русско-саксонской партии провели свой собственный сейм в Варшаве, где избрали королем Августа. Страна раскололась надвое, но решать, кто будет королем, уже должны были не поляки, а державы рангом повыше.