Сергей Махов - Флот Людовика XV

По мнению генерала, высадка произведена слишком далеко от цели атаки, марш-бросок в 40 миль по пресеченной местности просто измотает войска, испанцы могут атаковать солдат на марше, когда те не ждут нападения. Никакие аргументы Вернона и Огля не возымели действия. В отчаянии Вернон еще раз с отрядом скаутов подошел к Сантьяго-де-Куба и еще раз произвел тщательную рекогносцировку. Результаты подтвердили предыдущие выводы — с моря штурм города обречен на провал.

Меж тем в войсках продолжалась эпидемия лихорадки, численность войск из-за болезней быстро уменьшалась, что еще более усилило конфликт между генералом и адмиралами. К середине сентября Вернон отписался Вентворту, что теперь он будет с ним общаться только в письменной форме. Тучи сгущались — к октябрю лихорадка унесла жизни 706 солдат, меж тем, по данным шпионов, испанская эскадра из 16 судов [52] В Гаване стояла эскадра хефе ди эскуадра де Торреса в составе 12 кораблей. в Гаване пока не проявляла какой-либо активности, но само ее наличие изрядно нервировало Вернона. А вот испанские корсары активизировались — с Ямайки приходили депеши, в которых сообщалось, что приватиры противника развили бурную деятельность, нанося большой вред английской колониальной торговле. Таким образом, дальнейшее стояние эскадры в Гуантанамо могло быть расценено как пассивность, что повлекло бы за собой разбирательство в трибунале. 31 октября на очередном военном совете обсуждали дальнейшие действия. Атаку Гаваны отклонили как нереальную; на Картахене уже обожглись, и более рисковать не хотелось; очередной рейд на Порто-Белло представлялся бессмысленным; Сантьяго с моря не взять, а с суши — был против Вентворт. Было решено подождать подкреплений с Ямайки и завершить взятие Сантьяго с суши. Это оказалось ошибочным решением — к середине ноября испанцы стянули в город значительные силы, теперь гарнизон насчитывал 3000 отборных солдат, получил достаточное количество провианта и боеприпасов.

К 26 ноября потери от лихорадки составили 2260 человек, на очередном совещании было решено отказаться от базирования в Гуантанамо и вернуться на Ямайку.

15 января прибыло подкрепление из Англии (3000 солдат) и англичане в очередной раз решили напасть на многострадальный Порто-Белло. 6 марта корабли достигли Панамы, к концу месяца ожидался подход Огля с транспортами. Однако 28-го числа пришло очень непонятное письмо от ямайского губернатора, который требовал эскадре вернуться назад.

В мае 1742 года Вернон получил приказ вернуться в Англию. Перед переходом, прознав о смерти де Лезо, он еще раз подошел к Картахене, но как только получил информацию, что оборону города возглавляет Вирреи Себастиан де Эслава, поспешно удалился из этих вод. Пользуясь отсутствием сведений в метрополии о его действиях в Вест-Индии, Вернон объявил о громкой победе, заявив, что полностью разрушил все укрепления Картахены. О действиях у Сантьяго-де-Куба и Вентворт, и Вернон благоразумно умолчали. На слушаниях в парламенте он сообщил, что все погибшие в экспедиции — результат только лишь плохого климата и болезней. Таким образом, на некоторое время правда была скрыта от глаз общественности.

Первые сведения о действительном положении дел при осаде Картахены раскрыл английский романист Тобиас Смоллетт. Выступивший в парламенте в 1743 году богатый ямайский плантатор Джон Пемброк сообщил следующее:

«Если быть честными перед собой, то мы потеряли около 18 тысяч человек, причем испанцы, под командой своего одноногого адмирала, убили приблизительно 9000 из них. В то же время сами испанцы, по их данным, потеряли не более 200 солдат.

Я вспоминаю гавань Картахены — ее поверхность была серой, с гниющими телами наших солдат, которые умирали настолько быстро, что мы не успевали хоронить их. Из наших североамериканских рейнджеров вернулась домой только пятая часть».

Испуганный подобным поворотом дел, король Англии Георг II запретил публиковать любую информацию по штурму Картахены. Испанские же источники того времени были чрезвычайно горды действиями своей армии и флота в Вест-Индии и вовсю потешались над англичанами: например, статья Педро Мурильо Веларде, напечатанная в географическом сборнике в 1752 году, сообщает, что все медали с коленопреклоненным де Лезо, присланные Вернону еще до взятия Картахены, попали в руки к испанцам, которые наградили ими всех защитников Картахены.

В итоге Испания сохранила за собой влияние в Южной и Центральной Америке, которое было утрачено только в XIX веке, во время национально-освободительных войн.

В конце лета 1739 года английское правительство, помимо эскадр Вернона и Огля, направлявшихся в Карибское море, решило снарядить экспедицию к тихоокеанскому берегу Южной Америки. Задачей экспедиции был грабеж испанских колоний (прежде всего Лимы — «серебряных ворот» в Тихом океане). Командующим назначили кэптена Джорджа Энсона, которому дали звание коммодора [53] Коммодор в описываемые времена — временное звание, даваемое кэптену в английском флоте, с функциями контр— или вице-адмирала. При этом кэптен одновременно командовал и своим кораблем, и вверенными силами. По итогам экспедиции кэптен мог вернуться на прежнюю должность либо стать контр-адмиралом. . Состав отряда был следующим: 60-пушечный «Центурион» (флагман, коммодор Джордж Энсон, эсквайр), 50-пушечные «Глостер» (кэптен Ричард Норрис) и «Северн» (кэптен Эдвард Легг), фрегаты «Перл» (40 орудий, кэптен Мэттью Митчелл) и «Уоджер» (24 орудия, кэптен Денди Кидд), а также шлюп «Трайал» (8 орудий, 200 тонн, лейтенант Джон Мюррей). С собой взяли два транспорта с припасами и провизией — пинк «Энн» и шхуну «Индастри». Согласно правительственному указанию Энсон должен был взять с собой 500 солдат, но армейские словно в насмешку, предложили ему набрать стариков, раненых, больных и инвалидов [54] Употреблено здесь и далее как синоним отставных ветеранов. , доживающих свой век в пансионе Челси. В результате отобрали всего 259 солдат, причем некоторые прибыли на корабли на носилках. Недостающих решили заместить морпехами, которые — наоборот — были еще зелеными юнцами, не знающими даже, как заряжается пушка. Начальником сухопутного отряда, который Энсон язвительно охарактеризовал, как « сплав молодости и опыта», назначили подполковника Крекерода. Коммодор понимал, что времени на обучение у него нет, но плавание обещало быть долгим, там можно было заняться и боевой подготовкой.

В середине августа 1740 года эскадра была готова к выходу, но ее задержали сильные ветра, поэтому смогли выйти только в начале сентября. Согласно указаниям Адмиралтейства Энсон должен был сопроводить из Дувра с Спитхед большой конвой из 152 транспортов, что и было сделано к 18-му числу. Экспедиция взяла курс на португальскую Мадейру (Португалия тогда оставалась нейтральной), куда прибыли 26 октября. Энсон посетил губернатора острова, который сообщил ему, что три дня назад в направлении Вест-Индии проследовали семь или восемь линейных кораблей, принадлежащих Испании, которыми, по слухам, командовал хефе ди эскуадра [55] Командир эскадры, звание, аналогичное французскому — шеф д’эскадр. дон Хосеф Писарро [56] Состав эскадры Писарро был следующим — 64-пушечный «Азия», 64-пушечный «Гипускоа», 30-пушечный «Эрмиона», 50-пушечный «Эсперанса», 54-пушечный «Сен-Эстефан» и 20-пушечный паташ. . Как оказалось, испанцы, извещенные французами о выходе отряда Энсона, послали вдогонку блокирующую эскадру, однако Писарро посчитал, что англичане перебрасывают дополнительные силы в Карибское море, поэтому на всех парусах проследовал к Кубе. Энсон выслал на разведку «Трайал», шлюп выдвинулся на 8 лиг к западу, но не смог никого обнаружить. Успокоенный сообщением от Мюррея, коммодор направил корабли к португальскому острову Санта-Катарина у побережья Бразилии (недалеко от границы с Уругваем).