Сесили Вероника Веджвуд - Тридцатилетняя война

Непрерывное и длительное наследование Габсбургами имперского трона создавало свои проблемы. Остававшиеся за бортом князья, владевшие наследственными землями, которые они могли держать в страхе, но не контролировать, противились централизации власти, считая ее уже чересчур сильной. Ситуация усугублялась и родственными связями между королевским испанским и императорским дворами. Император призывал короля Испании на помощь, когда ему надо было побороть тех, кто пренебрегал его властью, а князья, в свою очередь, апеллировали к врагам Испании, прежде всего к королю Франции. Мало-помалу германские правители открыли свою страну для иностранного вмешательства и соперничества.

Самое большое несчастье Германии состояло в ее раздробленности. Даже в начале столетия — а в Гессен-Касселе и в 1628 году — принцип первородства все еще не действовал по всей империи, и князья распределяли земли между сыновьями, наделяя каждого независимыми или почти независимыми правами [28] Rommel, Geschichte von Hessen. Marburg, Cassel, 1820—43, II, p. 14; Domke, Die Viril-Stimmen im Rekhsfiirstenrat von 1495—1654. Unter-suchungen zur deutschen Staats— und Rechtsgeschichte. No. XI, Breslau, 1882, pp. 111 ff.; J. S. Putter, Historical Development of the Political Constitution of the German Empire, London, 1790, I, p. 14. . В одной провинции могло возникнуть с полдюжины крошечных государств, независимых и имевших столицу в виде маленького городка размером не более деревни с дворцом и королевским охотничьим домиком. Каждое такое государство имело собственное наименование и название родительского владения, что перегружало географию империи такими словосочетаниями, как Гессен-Кассель, Гессен-Дармштадт, Баден-Баден, Баден-Дурлах. Помимо Рейнского пфальцграфства существовали родственные ему княжества Цвайбрюккен, Нойберг, Циммерн и Зульцбах. Ангальт, чуть больше Эссекса, в 1618 году состоял из четырех княжеств — Цербста, Дессау, Бернбурга и Кётена.

Среди этих княжеских земель расположились вольные города и отдельные территории, большие и малые, независимые ни от кого, кроме императора. Некоторые города владели целыми провинциями — например Нюрнберг и Ульм. Другие, как Нордхаузен или Вецлар, имели лишь сады и огороды у своих стен. Существовали даже вольные имперские деревни. Это географическое столпотворение дополняли еще церковные земли, аббатства и епископства, тоже независимые и тоже разнокалиберные — от Мюнстера, являвшегося самостоятельной цельной провинцией, до мозаичных владений Фрайзинга, отстоявших друг от друга на расстоянии более сотни миль.

Перечислены лишь наиболее важные участники этого конгломерата индивидуальных правителей. Выяснять точное количество свободных рыцарей и графов, которые, подобно Гёцу фон Берлихингену, могли заявить, что они «зависят только от Господа, императора и самих себя», просто немыслимо. Возможно, около двухсот индивидуумов обладали достаточным богатством и землей для того, чтобы с ними считались, и не более двух тысяч человек по своему экономическому положению были не состоятельнее обычного сельского помещика в Англии. Таким образом, населением в двадцать один миллион человек [29] Elsas, Umriss einer Geschichte der Preise und Lohne in Deutschland, Leiden. 1936, p. 78. управляли более двух тысяч отдельных сеньоров. Рыцари и свободные держатели земли объединялись или вступали в соглашение с главным администратором провинции, если их было не много. Можно предположить, что в Германии насчитывалось по меньшей мере три сотни самостоятельных властителей, потенциально недружественных друг к другу.

Имперские власти не располагали действенным механизмом для управления критическими ситуациями. Теоретически император мог созвать рейхстаг (или сейм), состоявший из независимых правителей [30] Рейхстаг состоял в основном из курфюрстов, имперских светских и духовных князей, бургомистров имперских городов, графов, епископов, аббатов и приоров. — Примеч. пер. , представить им свои предложения и узаконить их с согласия собрания. Ни один закон или налогообложение не считались действительными без одобрения этой ассамблеи. Однако сейм зачастую превращался в арену для бессмысленных пререканий по поводу старшинства и процедуры голосования. Если провинция была разделена на несколько частей, то возникали споры относительно того, кто имеет право голоса на собрании. Когда четыре княжества Брауншвейга объединились в два, их представители получили по два голоса, но когда Ангальт распался на четыре княжества, то правителям пришлось довольствоваться одним голосом на всех [31] Domke, p. 23; Putter, pp. 14—15. . По обыкновению, возникали распри вокруг раздела земель, соперники требовали себе равных прав, что приводило к ругани на ассамблее и кровопролитиям вне собрания.

По первоначальному замыслу сейм должен был служить совещательным органом, и право голоса закреплялось за главными князьями и прелатами. Эта сравнительно малочисленная группа имперских князей с легкостью побеждала на собраниях. Впоследствии некоторые князья добились права не исполнять решения, принятые без их личного согласия. В результате сейм окончательно потерял свое значение как законодательный орган. Император должен был изыскать другие способы законотворчества. Он прибегнул к испытанному методу — воззваниям и обращениям, опираясь там, где это возможно, на престиж династии. Поэтому вряд ли уместно было бы обвинять императора, хотя это и делается, в тирании на том основании, что он управлял империей без сейма: править ею вместе с сеймом было нереально.

Император мог обойтись без сейма. Но он никак не мог увернуться от другого органа — коллегии (или совета) курфюрстов. Хотя конечный результат ее решений был предсказуем, церемония избрания императора после смерти действующего венценосца исполнялась всегда чрезвычайно скрупулезно. Действительными правителями империи были эти семеро курфюрстов [32] Статус курфюрста имели архиепископы Майнца (председатель коллегии), Трира и Кёльна, король Богемии, правители Саксонии и Бранденбурга. — Примеч. пер. . Они не только избирали императора. Рейхстаг созывался только с их согласия. Сама же коллегия могла собраться и по решению ее председателя, а ее декреты были обязательны для исполнения и при утверждении и без утверждения их императором. Еще одно обстоятельство не позволяло Габсбургам приручить коллегию курфюрстов: только шестеро из них участвовали в регулярных заседаниях. Король Богемии, в сущности, не был имперским князем, он являлся соседним и независимым монархом. Богемский государь голосовал на выборах императора, но не имел права вмешиваться в любые другие дела империи. Королевская корона уже многие годы принадлежала династии Габсбургов. Если их кандидат и мог быть уверен в том, что по крайней мере один голос будет отдан за него, то после избрания он уже терял контроль над дальнейшими рабочими заседаниями коллегии. Император был обязан консультироваться с курфюрстами буквально по всем вопросам, о чем бы ни шла речь: о созыве сейма, введении нового налога или изменении прежнего налогообложения, использовании конфискованных земель, вступлении в альянс или объявлении войны, — и он фактически лишался права на самостоятельные действия.