Сесили Вероника Веджвуд - Тридцатилетняя война

В 1623 году Валленштейну было сорок лет. Сын протестантского землевладельца рано осиротел и воспитывался в лютеранской школе Альтдорфа, пока администрация не настояла на его отчислении, имея на это все основания: он участвовал в смертоубийственном скандале, а однажды сам чуть не убил слугу [412] Siegl, Wallenstein aufder «hohen Schule», zu Altdorf. Mitteilungen des Vereins für Geschichie der Deutschen in Bohmen. XLIX. pp. 127—152. . Путешествие по Италии и обращение в католическую веру охладили его горячий нрав, и в начале своего двадцатилетия он задумался о карьере. При императорском дворе Валленштейн сблизился с окружением Фердинанда, когда тот еще был эрцгерцогом Штирийским. Потом он женился на богатой вдове, которая вскоре умерла, одарив его немалым наследством. База для личного и социального благосостояния была заложена, и ему оставалось лишь лелеять и наращивать ресурсы, пользуясь каждым удобным случаем. В финансовых делах Валленштейн проявлял осторожность и благоразумие, усиливающееся по мере накопления богатств, и если у него не было особого влечения к земле, то он был по крайней мере блестящим землевладельцем. Он постоянно улучшал поместья, развивал промыслы в городах, совершенствовал сельское хозяйство, строил склады и хранилища, экспортировал избытки продукции и в то же время заботился о своих тружениках, создавал образовательные и медицинские учреждения, службы вспомоществования бедным, запасы продовольствия на случай неурожаев [413] Ernstberger, Wallenstein als Volkswirt im Herzpgtum Friedland. Reichenberg, 1929, pp. 96—99, 46; Hunziker, Wallenstein als Landesherr, insbesondere als Herzpg von Mecklenburg. Zurich, 1875. . Город Гичин Валленштейн превратил в настоящую столицу своего государства, построил дворец, церковь, давал деньги взаймы бюргерам под умеренные проценты для того, чтобы они переделывали дома по его проектам [414] Ernstberger, p. 88. .

Граф Валленштейн имел склонность к роскоши, но к роскоши угрюмой, мрачной, и производил впечатление скорее не показным богатством, а строгостью, правильностью и аккуратностью всего, что его окружало. Валленштейна никак нельзя было назвать обаятельным человеком. Напротив, его длинный, сухопарый облик был отталкивающим, а лицо, изображенное на сохранившихся невыразительных портретах, — просто отвратительным. Никто из великих мастеров так и не обратил на него внимания [415] Ван Дейк игнорировал Валленштейна. Часто воспроизводится портрет графа из Баварских государственных собраний картин. Он представляет собой импровизацию из серии образов выдающихся полководцев. , и живописцы, пытавшиеся отразить его угрюмую внешность, выделяли одни и те же примечательные особенности: неправильные черты лица, тяжелый подбородок, толстые выпирающие губы — все это непременно присутствует в портретах. Более поздние художники намеренно использовали нестандартные черты этого на редкость несимпатичного лица. Когда Валленштейн стал великим, особое значение приобрели все детали его облика и поведения: несдержанность и взрывной темперамент, пренебрежение человеческой жизнью, неизменное целомудрие и вера в астрологию. Со временем он сам стал культивировать свой необычайно эффектный образ, одеваясь в причудливую мешанину европейских мод и украшая, по обыкновению, сумрачную внешность поясом или плюмажем неприятно резкого красного цвета. Такой же ярко-красной окраски губы, выделявшиеся на бледном, сухом лице, вряд ли были даны ему от рождения [416] Priorato, Historia delta Vita di Alberto Valstein, Duca di Fritland. Lyons, 1643, p. 64. . Если убрать все эти экстравагантные детали, появившиеся позднее, то кем же еще предстанет Валленштейн в 1623 году, если только лишь не беспринципным, хотя и способным, карьеристом? Ни неуравновешенность характера, ни взрывы ярости, ни целомудрие, ни довольно распространенная тогда вера в астрологию не являются признаками мистического величия и исключительности.

Как и Елизавета Английская, он родился при звездном рандеву, при соединении Сатурна и Юпитера, и звезды наделили его противоречивыми качествами: слабостью и силой, порочностью и добродетельностью. По гороскопу он должен был стать мятущимся, требовательным, нетерпимым к старому и жаждущим новизны, неизведанности, скрытным, меланхоличным, подозрительным и презрительным к соотечественникам и их убеждениям. Ему должны были быть присущи такие качества, как алчность, лживость, властолюбие, переменчивость настроения, драчливость, нелюдимость, жестокость. Его никто не будет любить, и он тоже никого не полюбит. Такой вывод сделал Иоганн Кеплер, основываясь на положении звезд, которое они занимали над Германице в четыре часа пополудни 14 сентября 1583 года, когда родился Валленштейн [417] Helbig, Der Kaiser Ferdinand und der Herzog zu Friedland, wahrend des Winters 1633-1634. Dresden, 1852, pp. 62-71. . Расчет оказался в целом верным.

Когда в 1618 году началось восстание, Валленштейн командовал местными рекрутами в Моравии. Увидев, что его войска дезертируют к повстанцам, он, сохраняя присутствие духа, бежал, прихватив с собой военную казну провинции для Фердинанда и лишив мятежную моравскую армию жалованья [418] Ranke, Sammtliche Werke, XXIII. Geschichte Wallensteins, p. 12. . На следующий год он ссудил императору сорок тысяч гульденов, предложив набрать тысячу человек во Фландрии. В 1620 году граф одолжил императору в четыре раза больше гульденов, в 1621 году выделил еще почти двести тысяч, а в 1623 году Валленштейн, скупив множество поместий, ссудил ему полмиллиона гульденов. И это были настоящие гульдены, а не обесцененная валюта Праги. Валленштейн не любил сорить деньгами. С каждым новым займом император превращался в его закоренелого должника. Придет время, и граф каждый фартинг [419] Самая мелкая разменная английская монета, четверть пенса. — Примеч. ред. конвертирует если не в реальные доходы, то в какую-нибудь другую выгоду. Обязательства Фердинанда перед Максимилианом Баварским основывались на дипломатическом договоре. Финансовые отношения Валленштейна с императором носили коммерческий характер, а деловая хватка графа была пожестче, чем у Максимилиана.

Безмерная наглость и претенциозность Валленштейна уже были хорошо известны. Чех по рождению, свободно говоривший на чешском языке и имевший связи со многими выдающимися семьями, опальными и не опальными, Валленштейн пользовался если не популярностью, то влиянием в обществе. В его распоряжении находилась четверть земель в Богемии, он был сюзереном более трехсот вассалов и обладал властью, какой не имел никто из мятежных князей, свергнувших Фердинанда. Его жесткий, но эффективный стиль управления и ревностная приверженность католической вере становились главными рычагами консолидации страны [420] Stieve, Wallenstein bis zur Qbernahme des ersten Generalats. Historische Vierteljahrschrift, 1899, p. 228. . Фердинанд должен был умиротворять его, чтобы не получить в Богемии новую головную боль.