Арсен Мартиросян - Кто проторил дорогу к пакту?

Ознакомившись с этими данными, читатели наверняка вновь зададут тот же вопрос — «а к чему все эти подробные разъяснения?». А к тому, уважаемые читатели, что Великобритания (Антанта) пыталась решить сразу две крупных стратегических задачи. Во-первых, развести Россию и Германию как можно дальше друг от друга сугубо в географическом смысле. Англосаксы, как уже отмечалось выше, даже тени намека на германо-российский союз опасаются как черт ладана. Потому и такая задача. Это, как говорится, с одной стороны, да и то видимой. Однако подлинная, но практически невидимая цель этого разведения как можно дальше сугубо в географическом смысле состояла в том, чтобы: а) заблаговременно породить мощный потенциал для будущей идеи «собирания земель германских», потому как разведение на восточном азимуте сопровождалось крайне оскорбительным для немцев территориальным обрезанием и урезанием в основном в пользу новообразованных Польши и Чехословакии. Вспомните завершавшую анализ первых двух мифов сравнительную таблицу картографических прогнозов карты Лабушера и конкретных последствий по Версальскому мирному договору, которыми якобы завершилась Первая мировая война. Проще говоря, умышленно и заблаговременно создавался мощный потенциал агрессивного реваншизма; б) Со временем резко активизировать автоматически порожденный разведением потенциал взаимного притяжения Германии и России, прежде всего через резкую активизацию потенциала идеи «собирания земель германских», которой должна была подыгрывать и не покидавшая умы высшего советского руководства идея «возврата украденных земель русских». Ведь в течение 20-х — 30-х гг. Советский Союз не раз и не два ясно давал понять, что он не смирится с утратой своих исконных земель. Реализация этой цели предполагалась только тогда, когда Германия окажется под контролем сугубо русофобских сил, контролируемых Западом (Великобританией). Странная, по меньшей мере на первый взгляд, такая цель в политике — явление достаточно частое. Называется это просто — заблаговременное программирование действий от противного. Со временем оно действительно оказалось востребовано. И в 1939 г. злоумышленными действиями Запада указанная цель была реализована. В результате не имевший после Мюнхенского сговора Запада с Гитлером никаких других альтернатив Советский Союз оказался как бы лично виноват в том, что собственной же рукой создал общую советско-германскую границу и вывел Германию на линию этой границы, с рубежа которой и началось вторжение 22 июня 1941 г. Чуть ниже при дальнейшем анализе, в том числе и других, мифов мы продолжим эту тему. Во-вторых, заблаговременно создать из территории Польши удобный плацдарм для вооруженного нападения на Россию в будущем!

И когда поступило сообщение агента «Дипломат», а также иные донесения разведки, в том числе и особенно о подготовке к Локарнской конференции, то именно в указанном выше смысле стало окончательно ясно, что речь идет о подготовке Англией вооруженного нападения на Советский Союз. Причем при активном использовании в этих целях Германии, Польши и стран Прибалтики. Такова и была в действительности суть Локарнских соглашений — за то и дали их творцам Нобелевскую премию мира! Ну, как не дать премию таким негодяям — ведь так «бедолаги» старались разжечь первые искры Второй мировой во «втором» ее сценарии?!

Кстати говоря, именно эта совокупность указанных выше факторов стала причиной важного решения высшего советского руководства. В связи с Локарнскими соглашениями вновь назначенному в ноябре 1925 г. новому и еще пользовавшемуся тогда доверием высшего руководства СССР начальнику штаба РККА (так тогда назывался Генеральный штаб) М.Н. Тухачевскому было поручено аналитическим путем спрогнозировать характер будущей войны. Прежде всего для того, чтобы на основе этого прогноза выработать соответствующие рекомендации по организации надежной обороны СССР, включая и создание мощного военно-промышленного комплекса.

Впоследствии данные «Дипломата» были конкретизированы в ходе следствия по делу небезызвестной Промпартии. В 1930 г. это нашло отражение в одной из записок Сталина на имя главы правительства СССР Молотова: «Вячеслав! 1. Поляки наверняка создают (если уже не создали) блок балтийских (Эстония, Латвия, Финляндия) государств, имея в виду войну с СССР. Я думаю, что пока они не создадут этот блок, они воевать с СССР не станут, — стало быть, как только обеспечат блок, — начнут воевать (повод найдут). Чтобы обеспечить наш отпор и поляко-румынам, и балтийцам, надо создать себе условия, необходимые для развертывания (в случае войны) не менее 150 — 160 пехотных дивизий, т. е. дивизий на 40 — 50 (по крайней мере) больше, чем при нынешней нашей установке. Это значит, что нынешний мирный состав нашей армии с 640 тысяч придется довести до 700 тысяч. Без этой «реформы» нет возможности гарантировать (в случае блока поляков с балтийцами) оборону Ленинграда и Правобережной Украины. Это не подлежит, по-моему, никакому сомнению. И, наоборот, при этой «реформе» мы наверняка обеспечиваем победоносную оборону СССР...» [213]По данным советской военной разведки, в случае консолидации под британской эгидой вооруженные силы Финляндии, стран Прибалтики, Польши и Румынии уже тогда могли выставить против СССР как минимум 115 — 120 дивизий. С учетом же Германии и Японии — до 150 — 160 дивизий.

Естественно, что только этими мерами подготовка к войне против СССР не ограничивалась. В архивах отечественной разведки есть, к примеру, такое агентурное донесение: «Турецкий генштаб в Анкаре получил из Германии, Польши и Англии сведения, что война СССР с Польшей произойдет в начале 1930 г. Польша через шведское посольство в Берлине обращалась к немцам с просьбой в момент войны пропустить через территорию Германии все то, что потребует Польша из Франции в момент войны, включая войска... Немцы категорически отказали... Англичане предлагают туркам в момент войны или быть нейтральными, открыв свободный проход в Дарданеллы английскому флоту, или принять участие в войне против СССР» [214]. А по другим данным, тогдашний начальник польского генштаба Гонсяровский заявлял, что существует соглашение Польши с японцами — в случае, если японцы вторгнутся в СССР, поляки ударят с запада. Одновременно Гонсяровский вел переговоры с английским и французским штабами по вопросу о координации действий против СССР [215]. В середине 1931 г. советская разведка докладывала о тяжелом экономическом положении Германии и о готовности канцлера Брюнинга прибыть в Париж и принять помощь на предлагаемых Францией условиях. Как уже указывалось выше, речь шла об использовании возникших у Германии финансово-экономических трудностей для принуждении ее не только к отказу от Рапалло, но и особенно от пролонгации советско-германского договора о нейтралитете и ненападении от 24 апреля 1926 г., 5-летний срок которого как раз и истек весной 1931 г. На повестке дня по-прежнему оставался и вопрос о создании объединенной панъевропейской армии по франко-германскому плану Фоша-Рехберга, ударная роль в которой отводилась именно рейхсверу. Все это было предусмотрено еще «планом Гофмана».