Валуев Валерьевич - Лишенцы в системе социальных отношений

В начале 1930 г. в обществе потребителей посёлка Климово Западной области членом лавочной комиссии состоял лишенец А. Сергученков [363]. В потребительской кооперации посёлка Голынки Смоленского округа в начале 1930 г. специалистом по заготовкам льноволокна работал «бывший крупный торговец — лишенец Каган» [364].

Иногда лишенцы, изгнанные с прежних мест работы, находили себе заработок в кооперативных учреждениях. В начале 1930 г. правление общества потребителей города Духовщины «приняло на работу лишенца Л. Мирера, вычищенного из госторга» [365].

1927 г. в связи с обсуждением на XV съезде ВКП (б) резолюции о земельных обществах. Выступая в начале ноября 1927 г. с докладом о подготовке к съезду на собрании актива Ленинградской партийной организации, Н. И. Бухарин, в частности заявил: «В области политических мероприятий важнейшее ограничение, намеченное в тезисах, это лишение кулака права голоса в земельных обществах». Далее он отметил, что на селе решением земельных вопросов часто одновременно занимаются местные земельные общества и Советы. В силу этого возникает «зародыш некоторого „двоевластия“», поскольку «если кулак лишён избирательных прав в Совет, а в земельном обществе при решении земельных дел, имеет право голоса, он там голосует и может, так или иначе, манипулировать». В связи с этим партийным руководством было «намечено лишение права голоса в земельном обществе для тех, кто лишён избирательных прав в Совет» [366].

Тем не менее, решение этого вопроса растянулось почти на год. В условиях усиливавшегося давления власти на зажиточные слои деревни проблема прав лишенцев в земельных обществах приобретала серьёзную остроту. В апреле 1928 г. Северо-Кавказский крайком ВКП (б), «идя навстречу пожеланиям крестьянства», обратился в ЦК «с просьбой об ускорении проведения в советском порядке закона о лишении решающего голоса на сходах земобщества лиц, лишённых избирательного права по Конституции» [367].

Однако, только в середине декабря 1928 г. ЦИК СССР утвердил «Общие начала землепользования и землеустройства». Согласно 49 статье данного постановления правом решающего голоса на собрании земельного общества пользовались лишь те из его членов, которые имели «право избирать в Советы» [368]. Это положение действовало вплоть до ликвидации земельных обществ в августе 1930 г.

Особой формой кооперативной организации на селе были колхозы. В 1920-е гг. коллективные хозяйства, создаваемые для совместной обработки земли, переработки и сбыта продуктов, приобретения техники и т. д., основанные на добровольных началах, получили довольно широкое распространение. Лишенцам путь в эти объединения был закрыт. Согласно постановлению ЦИК СССР и СНК СССР, «О сельскохозяйственной кооперации» принятому в августе 1924 г. право образовывать любые кооперативные товарищества, артели и коммуны предоставлялось только «гражданам… пользующимся правом избирать в Советы» [369].

Дальнейшее развитие это положение получили в период коллективизации. Постановление ЦИК и СНК СССР от 13 ноября 1930 г. гласило: «Членами колхозов и других сельскохозяйственных кооперативов, а также промысловых кооперативных товариществ (артелей) и потребительских обществ не могут быть кулаки и другие лица, лишенные права выбирать в советы». Исключение делалось только для лиц, в семье которых были красноармейцы или сельские активисты, которые должны были поручиться за своего родственника. Кроме того, правительства Союзных республик могли допускать членство в сельскохозяйственной, промысловой и потребительской кооперации для отдельных категорий лишенцев из бывших мелких торговцев и кустарей — ремесленников. Но, как указывалось далее в постановлении, эти лица «…не могут быть учредителями кооперативных организаций и не могут выбирать и быть выбранными в органы управления и ревизии» [370].

Местные власти, при создании колхозы неуклонно проводили эти требования в жизнь. Так, на заседании тройки по ликвидации кулака при комитете ВКП (б) Великолукского округа Западной области 26 марта было принято следующее постановление: «Признать, что лишенцы не кулаки, не подлежащие восстановлению в избирательных правах, не могут быть оставлены в колхозах. В связи с этим в тех случаях, когда организующийся колхоз на своей территории наталкивается на лишенца, последние подлежат выселению из пределов колхоза и земля им отводится за границами колхоза» [371].

Нередко лишенцы, попадая в стеснённые обстоятельства, пытались переехать в другую местность, надеясь найти там хороший заработок и приличные условия жизни. Удавалось это далеко не всегда, поскольку власть, начиная с середины 1920-х гг. вводила существенные ограничения на передвижения лишенцев. Так, в декрете СНК РСФСР «О переселенческих товариществах» от 9 августа 1924 г. особо оговаривалось, что «лица, лишённые по Конституции права выборов в Советы, не могут быть членами переселенческих товариществ» [372].

При переселении на новое место граждане в обязательном порядке должны были информировать местные органы власти и правопорядка о наличии или отсутствии у них избирательных прав. Особое внимание этому уделялось в сельских местностях в конце 1920-х — начале 1930-х гг., когда многие крестьянские семьи, спасаясь от тягот коллективизации, пытались перебраться в плодородные южные районы страны. В конце 1933 г. группа колхозников Новозыбковского района Западной области выразила желание переселиться к своим родственникам, на Северный Кавказ. В связи с этим, политотдел Роговской МТС Брюховецкого района Северо-Кавказского края обратился в Новозыбковские районные комитет партии, военкомат и исполком с отношением, в котором, в частности, было сказано: «не возражаем против переселения к нам желающих колхозников (с условием, что они не лишены избирательных прав, не кулаки, а люди близкие по классу к нам…). Всех переселяющихся необходимо снабдить документами о нелишении и отношении к колхозу, документы должны быть заверены РИКом». Местным сельсоветом был составлен список переселенцев, который завершался следующей резолюцией: «правильность настоящего, а также, что вышеперечисленные граждане действительно состоят членами колхоза „Дружный“, под судом не состояли и избирательных прав не лишены Корниловский сельсовет удостоверяет» [373].

Даже при восстановлении в избирательных правах не все лишенцы получали возможность свободного выбора места работы и проживания. После публикации постановления от 27 мая 1934 г., упрощавшего порядок возвращении прав голоса раскулаченным гражданам, высланным на спецпоселение многие из них (в первую очередь молодые) стали покидать места ссылки. Высшее руководство страны и органы госбезопасности, в ведении которых находились спецпоселения, были обеспокоены складывающимся положением. Возвращавшиеся из ссылки бывшие кулаки представляли потенциальную опасность для существовавшего политического режима и могли стать одним из факторов социальной нестабильности. Кроме того, власть была заинтересована в сохранении возможно большего числа рабочей силы в труднодоступных районах Урала и Сибири. В связи с этим в конце декабря 1934 г. приказом наркома внутренних дел Г. Г. Ягоды предписывалось запретить «выезд из трудпосёлков… всем восстановленным и восстанавливаемым в правах трудпоселенцам». Приказ требовал от представителей местных органов НКВД и властей «впредь ходатайствовать о восстановлении… только о тех, которые хорошо устроились и не думают уезжать при наличии производственных заслуг». «Хозяйственно не устроенных» поселенцев рекомендовалось в избирательных правах не восстанавливать [374]. Положения приказа были закреплены постановлением ЦИК СССР от 25 января 1935 г., предписывавшим внести в постановления от 3 июля 1931 г. и от 27 мая 1934 г. дополнение, в котором говорилось: «восстановление в гражданских правах высланных кулаков не даёт им права выезда из мест поселения» [375].