Александр Вигилев - История отечественной почты. Часть 1.

Доставалось ямщикам и от царских гонцов. В делах Разрядного приказа встречаются челобитные от ямских старост о побоях, незаконном взятии лошадей и других притеснениях. Характерна в этом отношении жалоба приказчика Серпуховского яма Анисима Голованова: «А твои, великого государя, гонцы ямщиков бьют и ругают несщадно. А в нынешнем 160 (1652) году июля в 3 день ехал с Тулы стрелец Ефрем Сорокин с твоими государевыми грамотами. И я, холоп, ваш, дал по твоему, великого государя, указу лошадей тотчас не мешкав безо всякого задержания. А он, Ефрем, бил меня, холопа вашего, дубьем несщадно и ругал… И я, холоп ваш, от тех ефремовых побоев три дни лежал безо всякого движения и службы твоей, великого государя, не правил» [53].

Разрядный приказ дал указание серпуховскому воеводе навести порядок на стане. Там все время должен находиться пристав и следить, чтобы проезжающие «гонцы никакой обиды ямщикам не чинили». А если кто из посланных будет бесчинствовать и брать лошадей сверх указанных в подорожной, то об этом доносить в Разряд. И тогда царь будет решать, как поступить с нарушителями правил скорой гоньбы.

Среди налогов, которыми облагалось население России, были специальные сборы для обеспечения особых потребностей государства — ямские деньги. Они собирались на содержание скорой гоньбы, для провоза послов, гонцов, должностных и ратных людей. Начиная с 60-х годов XVII в. часть этого налога расходовалась на устройство почтовых станций и оплату труда почтарей.

До середины XVI в. сбором ямского налога занимались сотрудники Ямского приказа. Затем система несколько изменилась — в некоторых областях обложение собирали также и воеводы. С начала 30-х годов XVII в. и до дня отмены ямских денег в 1718 г. взимание налога повсеместно проводили воеводы под надзором ямских сборщиков.

Строго говоря, ямские сборщики сами ничего не собирали. Они следили за правильностью взимания денег, принимали от воевод собранный налог и доставляли его в Москву. Всю ответственность несли воеводы. Об этом недвусмысленно говорилось в указе 1688 г.: «…которые воеводы в городах денежных доходов на указные сроки не соберут и к Москве сполна не пришлют, те ямские деньги велено править на них, воеводах» [54].

Несмотря на присутствие ямских сборщиков, воеводы злоупотребляли оказанным доверием и на них постоянно жаловались. Чаще всего в челобитных просили, чтобы ямские деньги разрешено было отправлять прямо в Ямской приказ, как это было в XVI в. Игумен ярославского Спасского монастыря бил челом царю Алексею Михайловичу: «…и крестьяном от воевод и приказных людей чинятся продажи и убытки великие, и нам бы их пожаловать велеть бы им с монастырских вотчин ямские деньги платить на Москве в Ямском приказе». Тягостно было и то, что к сбору денег «выбирают их же крестьян и от того де крестьяном их чинятся убытки великие» [55].

Наглядную картину злоупотреблений на местах дает дело о сборе подьячим Новгородского приказа Яковом Даниловым в Кевроле и Мезени государевых доходов и недоимок в 1689 г. Подьячий приставил к правежу трех своих помощников, и они били крестьян «безмерным правежом на смерть», сбивая с ног, в голову и по плечам.

Бывали случаи, что при одном только известии о приезде сборщика ямских денег разбегались целые деревни. Такого страху нагоняли на жителей ямские сборщики своими притеснениями. Они не обращали внимания ни на род, ни на звание. Лиц мирских и духовных мели одной метлой.

В этом отношении интересно письмо монастырского служки старца Варламиша игумену Арсению в Переславль-Рязанский [17] Ныне — Рязань. . Дело было в 1676 г.: «От воевод из Переславели и из Зарайска стрельцы и пушкари приезжают в деревенишку ради ямские денги и роззаряют крестьянишек, з бердыши и с топорки гоняют и убытки чинят многие. И крестьяне меня старца вызывали для ради нужи своей… И я для их нужды выезжал, и переславские стрельцы за мною, старцем, гоняли з бердыши. Насилу ушел, кабы не люди добрыя» [56]. Не было случая, чтобы люди, взимавшие налог, обошли себя. Всегда воеводы и приказные начинали с того, что производили сборы в свою пользу. Правительству такая практика была хорошо известна. Поэтому население специально оповещали о том, что, кроме ямских денег, ничего платить не следует, тем более поборов и посулов сборщикам. Но мздоимства не прекращались.

Но то же правительство, опасаясь, что за неисправностью плательщиков доходы могут уменьшиться, предписывало воеводам и ямским сборщикам, чтобы они населению для своей «бездельной корысти не наровили, сроков никому ни на час не давали». В случае неплатежа сборщики должны прибегать к крутым мерам: «бить батоги и вкидывать в тюрму, а из тюрмы вынося, бить на правеже нещадно, покамест они государевы ямские деньги заплатят» [57]. Естественно, что сборщики даже без злоупотреблений, а только спасая себя, не могли не являться бичом для населения.

До 40-х годов XVII в. в России весьма странно распределялась ямская подать — ею население облагалось неравномерно. Само правительство признавалось, что «иным тяжело, а иным легко». Причем была категория людей, не учтенных никакими ревизиями. Они тоже избавились от платежей, потому что их имен не было «ни в разряде в списках, ни в писцовых книгах» [58].

Правительство изыскивало всяческие меры заменить различные сборы, в том числе и ямские деньги, единым налогом. В 1646 г. по предложению бывшего торгового гостя, а теперь дьяка, Назария Чистого в четыре раза увеличили пошлины на соль. Целым рядом простодушно-грубых соображений указ оправдывал эту меру: будут отменены стрелецкие и ямские деньги — наиболее тяжелые и неравномерно распределенные налоги, пошлина будет всем равна, в избитых никого не будет, все будут платить сами собой, без правежа, без жестоких взысканий, будут платить и проживающие в Московском государстве иноземцы, ничего в казну не платящие. Как известно, из этого дела ничего не вышло — народ ответил восстанием, известным в истории под названием «Соляного бунта». Восстание простого люда было жестоко подавлено. С 1648 г. ямские деньги стали собирать вновь.

В 1660 г. правительство решило вовсе отменить ямские деньги. За счет увеличения других налогов на скорую гоньбу выделили из казны 40 тыс. руб. — сумму по тем временам огромную. Но из этого ничего не получилось. В следующем году вновь был введен ямской сбор.

На протяжении многих лет основанием для податного обложения в России служило так называемое сошное письмо — расписание земель и дворов на сохи. Соха — податная единица, заключавшая в себе известное число тяглых посадских дворов или определенную площадь крестьянской пашни. Состав сохи не был постоянным и зависел от доходности земли или от богатства хозяина посадского двора. В 1679–1680 гг. была проведена реформа, по которой окладной единицей стал двор. Вслед за этим был выпущен указ: «Московским и городовым ямщикам на наше великого государя годовое жалованье собирать в ямской приказ с городов, с уездов ямские и полоняничные [18] Полоняничные деньги — подать, предназначавшаяся на выкуп пленных у татар и турок. До 1680 г. ее собирал Посольский приказ, а затем Ямской. деньги по переписным книгам 186 (1679) и 187 (1680) годов с патриарших и с архирейских и с монастырских с крестьянских и бобылских по гривне (20 денег) с двора, а с своих великого государя дворцовых сел и волостей и бояр и окольничих и думных и ближних и всяких чинов служивых людей с крестьянских и с бобылских и с задворных и с деловых людей по десяти денег с двора» [59].