Александр Вигилев - История отечественной почты. Часть 2.

К числу обязанностей Гаврилы Петрова относилось заполнение и проверка, в тех случаях, когда это делал секретарь Виниуса Томас Фадемрехт, так называемых «записных тетрадей», куда заносилась вся корреспонденция, принимаемая в Москве. Почти на всех листах сохранившихся «тетрадей» можно найти автографы Петрова то в виде записи о сданных письмах, то просто пометки о времени отправления ямщика.

После 16 марта 1701 г. почтовыми делами в Москве занимался Томас Фадемрехт. Вскоре П. П. Шафиров оставил в его ведении только прием писем от иностранцев. Для руководства практической стороной почтовой гоньбы и приема корреспонденции в различные города государства был назначен подьячий Меркул Правдин. Неизвестно, когда Правдин вступил в должность. В качестве управляющего московской почтой в документах он стал упоминаться с 1703 г. Несмотря на то, что подьячий нес всю тяжесть организации скорой гоньбы, после утверждения в 1722 г. петровской «Табели о рангах» он стал чиновником четырнадцатого класса — московскому почтмейстеру отводилась самая нижняя ступенька на российской иерархической лестнице [14].

Что же представлял собой почтовый двор той поры? Он ничем не отличался от усадьбы богатого человека конца XVII в. Крепкий частокол из еловых, а иногда и дубовых бревен с не менее солидными, накрепко запертыми воротами или глухими, без окон, стенами хозяйственных построек, окружал усадьбу. На дворе располагались жилые и хозяйственные постройки. Перед домом почтмейстера был «чистый», вымощенный красным кирпичом «в елочку» двор. В хорошую погоду на нем, а в ненастье в сенях собирались люди, пришедшие получить или сдать корреспонденцию. Здесь за небольшую плату писец мог написать письмо или челобитную. К услугам посетителей всегда были бумага, воск и сургуч различных цветов. В почтовые дни на почтамте собиралось много народа. Хотя знатным людям корреспонденция доставлялась домой, некоторые из них приезжали сами послушать и обсудить новости. Ведь почтари узнавали последние известия раньше самого царя. Кроме того, А. А. Виниус был интересным собеседником и отличался большим остроумием.

Почтарь подъезжал к воротам усадьбы… Случалось, если почта запаздывала, нетерпеливые корреспонденты избивали почтаря. Подьячий, ведавший отпуском и приемом почты, записывал, какого числа и в каком часу пришла почта, в каком она состоянии и сколько в ней писем. Царские указы требовали, чтобы те же сведения записывались на обороте каждого письма, но это не всегда выполнялось. Когда все формальности были закончены, почтарь отправлялся на отдых в свою слободу. Начиналась раздача писем.

В старину не существовало каких-либо правил для указания почтовых адресов. Писали, как кому вздумается. Корреспонденция на имя царя надписывалась его полным титулом. Канцлер Г. И. Головкин получал письма с таким адресом: «Всемилостивому государю кавалеру и графу Гавриле Ивановичу» [15]. А Петр I однажды отправил с архангельской почтой грамоту своей матери царице Наталье Нарышкиной, на которой начертал: «Поднести матушке» [16]. Некий Афонка Зыков так подписал свое письмо: «Приятелю моему Федору Васильевичу» [17]. Бывали и более полные адреса: «Отдати ся грамотка на Москве у пушешного двора на Ражественке Суздаля Покровскова девичья монастыря стряпчему Гавриле Воронину» [18]. Или еще письмо из Великого Новгорода: «Отдати ся грамотка на Москве на Новгороцком подворье Сафейского дому стряпчему Богдану Сафронтьевичу Неелову, а ему пожаловать отдат не задержав и не по рукам (т. е. не через вторые руки) Федоту Тихановичу». Но даже с таким полным адресом письмо пришлось получать на почтамте, на его обороте сделана приписка: «206 (1697) году сентября в 14 де пришла грамотка через почту на почтарной двор, а на почтарном дворе взял Парфеней Степанов сын Шамшев и мне отдал» [19].

Прежде чем письмо сдать на почту, его запечатывали. В старину применялось два способа упаковки писем пакетом и конвертом. Первый, наиболее старый, состоял в следующем: столбец складывали таким образом, что получался квадрат, который затем перегибали пополам. Края прямоугольника протыкали ножом и в прорези вставляли тонкую полоску бумаги. Для этого применялась бумага более тонкая, чем писчая. Края вставки укладывали крест-накрест и запечатывали печатью отправителя.

Летом 1695 г. Петр I прислал А. А. Виниусу письмо из Царицына. Теперь оно хранится в ЦГАДА в бумагах «Кабинета Петра Великого». Чем интересна эта грамотка? Написана она на квадратном листке бумаги, углы которого загнуты в сторону текста. Получился конверт. Для соединения углов на них с помощью капелек сургуча наклеен прямоугольный листочек красной бумаги — облатка. Сверху облатку от повреждений защищает кустодия — полоска белой бумаги [20]. Такой способ упаковки писем был распространен мало, для запечатывания писем тогда применялись в основном перстни-печатки. Оттиск получался маленьким и не мог скрепить углы письма. В начале XVIII столетия способ запечатывания корреспонденции конвертом применялся в основном правительственными учреждениями, использовавшими печати большого диаметра. В музее-усадьбе XVIII в. «Кусково» сохранились натюрморты той поры, на которых изображены письма, сложенные конвертами.

Письмо конца XVII в. Личная печать отправителя

1737 г. Государственный музей-усадьба «Кусково». Т. Н. Теплов. «Натюрморт с нотами и попугаем».

Кроме перстней-печаток применялось все, что под руку подвернется. Например, ямской староста Василий Родионов запечатал свою челобитную концом перочинного ножа.

Теперь, когда письмо запечатано, его можно сдать на почту. Почтмейстер заносил каждую грамотку в специальную «записную» книгу. Для каждой почты отводилась целая страница. Наверху писали номер почты, год и день ее отправления. Затем расчерчивали страницу на несколько колонок, в которые записывали фамилию отправителя, вес письма и стоимость пересылки. После частных писем помещали казенную корреспонденцию. Для нее вес и стоимость не указывали, зато помечали, от кого, куда и кому она направлена. Когда почта уходила, в книге делалась последняя запись: какой почтарь и в котором часу погнал с письмами. Не всегда графы в почтмейстерских книгах заполнялись полностью. Например, Виниусы почти никогда не записывали стоимость пересылки писем. Редко указывалось и время отправления почтаря [21].

Принятую корреспонденцию заворачивали в бумагу и перевязывали веревкой, получался, как тогда говорили, «связок». На нем указывались те же сведения, что и в «записной» книге: номер почты, количество писем, их вес, дата и час отправления, кто повез. Если письма были адресованы в разные места, то делалось столько связков, сколько было городов, в которые они предназначались. Корреспонденция за рубеж увязывалась вся в одной упаковке. На каждом связке делалась надпись, указывающая, куда направляется почта. Пачки писем, так же как и почтовая сума, запечатывались красной сургучной печатью.