Сергей Цветков - Князь Рюрик и его время

Последняя сакральная доминанта Ладоги — Никольский мужской монастырь, основанный по преданию князем Александром Невским. Святой Николай — один из любимых русских святых. Он покровитель торговли и мореплавания. Его покровительство играло не последнюю роль для жителей Древней Руси, одним из главных занятий которых было мореплавание и торговля. Какому водному языческому богу соответствовал св. Николай сказать трудно. Может быть, Стрибогу, внуками которого были ветры, для успешного мореплавания играющие не последнюю роль? Следует помнить, что св. Николая чествуют в апреле и ноябре, то есть в начале и конце навигации. Не исключено, что здесь находилось святилище местному речному божеству — богу Волхова, например.

Похоже, что языческий пантеон древней Ладоги состоял из Велеса, Мокоши, Лады, варяжского Святовита-Сварожича, Перуна (возможно лишь во времена князя Владимира) и Стрибога (рис. 63). Совершенно очевидно также, что дни празднования святых, которым посвящены четыре ладожских церкви, связаны с четырьмя главными кельтскими праздниками: Имболком, Бельтайном, Лугназадом и Самайном, делившими год на четыре равные части. Две церкви соответствовали двум календарным фазам: весеннему равноденствию и летнему солнцестоянию. Так что все сакральные доминанты Ладоги соответствовали сакральному, еще языческому календарю его жителей.

Необходимо отметить, что сам автор этих строк считает, что славянское, как и кельтское язычество, корнями уходит в прежнее исходное единобожие, известное нам по библейской традиции. Наиболее сохраняемым при любых изменениях религиозных представлений является календарь. Поэтому неудивительно совпадение многих христианских и языческих праздников и сакральных функций [219] Цветков С.В. В поисках славянской прародины. СПб., 2007. С. 44. .

Следующий регион, освоенный несколько позже и затмивший впоследствии Ладогу, стал Новгород. Археологические исследования, проведенные на протяжении многих десятков лет, показали, что город основан не ранее начала X века. Резиденцией Рюрика после Ладоги становится укрепленное поселение, известное как Рюриково городище, которое на протяжении столетий было резиденцией русских князей.

Е. Н. Носов, многие годы исследовавший Рюриково городище, пишет: «Топографическая структура "Рюрикова" городища сугубо восточноевропейская и отличная от скандинавской (разрядка моя. — С.Ц.) модели. Поселение имело двухчастную структуру и состояло из укрепленной площадки на вершине холма и примыкавшей к ней неукрепленной части, которая располагалась как по гребню возвышенности, так и на самом низменном мысу». Вместе с тем он считает, что по количеству скандинавских находок городище — одно из самых богатых на территории Восточной Европы. «Очень рельефно выражен на Рюриковом городище комплекс находок, относящихся к мужскому костюму — 19 кольцевидных булавок с длинной иглой, 26 подковообразных фибул IX—X вв. и другие детали. В целом, материальная культура городища, судя по ее яркому северному компоненту, носит гораздо более выраженный воинский — "дружинный" характер, чем культура Ладоги. Нельзя не отметить и определенную изысканность находок: к примеру, более половины всех обнаруженных кольцевидных булавок украшена звериным или плетеным орнаментом, в то время как даже в Скандинавии на поселениях господствуют простые типы» [220] Носов Е. Н. Типология городов Поволховья //Новгород и Новгородская земля. История и археология (Материалы научной конференции). Новгород, 25—27 января 2000. Вып. 14. Великий Новгород, 2000. С. 280—281. (рис. 64).

Интересная картина — здесь мы наблюдаем более совершенные формы изделий, чем на их родине. Не следует ли из этого, что эти формы в самой Скандинавии появились под влиянием восточнославянских (или южнобалтийских?), а не наоборот. Ведь археологам и искусствоведам хорошо известно, что более примитивные формы появляются при копировании более совершенных образцов. К тому же сами вещи еще не говорят о том, что их владелец был скандинавом. Дружинно-торговое сословие Древней Руси носило украшения, имеющие разное происхождение — от восточных (наборные пояса) до фибул и гривн. Звериный стиль и плетеные орнаменты, столь свойственные декоративно-прикладному искусству Новгородской земли, в большей степени указывают на кельтское влияние, чем на скандинавское [221] Цветков С.В. Ирландский раннехристианский орнамент и древнерусское декоративно-прикладное искусство // Кроуфорд Д.С. Резной орнамент ирландских памятников христианского периода. СПб., 2007. С. 163. .

Многие археологические находки на Рюриковом городище также указывают на южнобалтийскую прародину ее жителей, в частности, керамика. В. М. Горюнова разделяет раннегончарную керамику городища на две группы.

В первую входят находки, повторяющие формы лепных сосудов. Они имеют «широкие аналогии от местных (Старая Ладога, Псков) до северопольских и северогерманских памятников VIII—X вв. (Голаншч, Сан-ток, Гросс-Раден и мн. др.». Особо отмечен уникальной формы фрагмент сосуда, которая характерна «для памятников вильцев и отдельных ярких центров таких, как Магдебург, Мекленбург, Ольденбург. Датировки польских и немецких археологов ограничиваются VIII—IX вв.».

Во вторую — уже более совершенная керамика, относящаяся к X в. [222] Горюнова В.М. Раннегончарная керамика Рюрикова городища // Новгород и Новгородская земля. История и археология. (Материалы научной конференции. Новгород, 24—26 января 1995). Вып. 9. Новгород, 1995. С. 99. . Такой массовый археологический материал как керамика — гораздо более точно маркирует этнический состав населения, чем украшения, поскольку именно они в большей степени могут являться предметами импорта, чем кухонная утварь, которая изготовлялась на месте по привычным южнобалтийским технологиям. Следует обратить внимание и на города Мекленбург (Велиград) и Ольденбург (Старград), тесно связанные с Северной Русью не только торговыми отношениями. Именно эти города связаны с миграцией на север Руси балтийских славян и самим Рюриком.

Исследования Е.Н. Носова также выявили материалы западнославянского происхождения: хлебные печи, двушипные наконечники стрел, типы керамики, имеющие прямые аналогии в материалах польского Поморья [223] Носов Е.Н. Новгородское (Рюриково) городище. Л., 1990. С. 164—166. .