Грег Аннусек - Операция «Дуб». Звездный час Отто Скорцени

Подобные конфликты, вероятно, напоминали Штуденту, что летом 1943 года он — в результате тесного сотрудничества с СС — вступил в странное новое царство. Вместо сражений с противником на линии фронта или в тылу Штуденту пришлось привыкать к заданиям по спасению свергнутого диктатора и, возможно, похищению правительства ненадежного сателлита. Подобные задачи — причудливый изгиб в долгой карьере закаленного в боях сорокатрехлетнего офицера люфтваффе.

Пруссак Штудент во времена Первой мировой командовал эскадрильей истребителей, прежде чем стать главным архитектором германских воздушно-десантных войск, открывателем совершенно новых форм ведения войны. Его считали патриотом, но без абсолютной веры в нацистское руководство, столь свойственной Скорцени и его собратьям в СС.

На первый взгляд Штудент был не слишком харизматичен, особенно после ранения в голову снайпером во время триумфального завоевания Гитлером Европы в 1940 году. «Внешне, — вспоминал один из наиболее доверенных подчиненных Штудента, генерал Хайнц Треттнер, — Штудент уступал таким импозантным генералам, как Кессельринг или фон Рихтгофен. У него был высокий голос, и — после ранения в голову в Голландии — несколько запинающаяся речь ставила его в невыгодное положение в дискуссиях с более искусными ораторами, а его скромная манера держаться могла создать впечатление заурядности».

Но качества Штудента как командира — a он был известен своей храбростью, творческим воображением и упорством — отразились в смелых операциях его тщательно отобранных из числа добровольцев десантников, быстро завоевавших репутацию одних из лучших солдат войны. «Именно Штудент поставил воздушно-десантные войска на высокий уровень, — писал генерал Джон Хакетт, бывший британский десантник, сражавшийся против солдат Штудента. — Именно его решающую заслугу необходимо отметить в прекрасной подготовке немецких воздушно-десантных войск во Второй мировой войне».

Десантники действовали повсюду. В дни зловещей славы Гитлера они помогли разгромить Норвегию и Данию, сыграли решающую роль во Французской кампании, они изгнали британцев с Крита. Позднее немецких парашютистов использовали как чрезвычайно боеспособную элиту сухопутных войск в период все более и более жестоких оборонительных боев в Африке, в России, на Сицилии, в Италии, во Франции, в Голландии и, наконец, в Германии. Штудент и его десантники всегда вспоминали свой легендарный рейд на «неприступный» бельгийский форт Эбен-Эмаэль. Как покажет дальнейшее, именно этот подвиг был на уме у Штудента когда немцы приступили к планированию своей последней попытки освободить Муссолини.

Но прежде всего диктатора надо было найти. Несмотря на трения между Скорцени и десантниками, продлившиеся даже за рамки периода войны, генерал Штудент и СС продолжали сотрудничать в поисках дуче после фиаско на Маддалене. По воспоминаниям Радля, в воздухе носилось много слухов.

Один «надежный» источник указывал, что Муссолини лежит в римской больнице в ожидании операции, но Герберт Капплер, полицейский атташе в посольстве в Риме, выяснил, что это дезинформация. Ойген Долльман также внес свой вклад, развеяв слух о том, что дуче держат на вилле «Савойя», личной резиденции короля и в том самом месте, где 25 июля Муссолини арестовали. Гуляли также смутные намеки на то, что Бадольо спрятал своего пленника где-то у озера Трасимене, в районе Перуджи, к северу от Рима.

Затем Капплер, принимавший участие в операции «Дуб» вопреки здравому смыслу, помог им, сделав важнейшее открытие. Его агенты, осуществлявшие прослушивание итальянских радиосообщений, перехватили краткое и непонятное сообщение в эфире: «Тайные приготовления на Гран-Сассо завершены». Гуэли, один из стражей дуче, очевидно, послал это сообщение своему руководству. (Согласно некоторым донесениям, немцы знали, что Гуэли был одним из ответственных за безопасность Муссолини.) Именно этот прорыв — наряду с некоторыми другими сопутствующими разведданными — в конечном счете позволил нацистам найти высокогорный курорт, известный как отель «Кампо Императоре».

Сначала Штудент не придал особого значения зацепке Капплера. На самом деле в тот момент генерал даже не знал, что Муссолини находится на материковой части полуострова. Но ближайшие события изменили его точку зрения. 4 или 5 сентября Штудент и Скорцени посетили итальянскую базу гидросамолетов в Винья ди Валле, на озере Браччиано для инспекции эскадрильи самолетов люфтваффе. Немецкие гидросамолеты разместили на базе при подготовке спасательной операции на Маддалене.

Находясь там, Штудент услышал от капитана эскадрильи интересную историю. Офицер рассказал Штуденту, что за несколько дней до этого на рассвете случился воздушный налет. Все спрятались и ждали неизбежных разрывов бомб, но их не последовало. (По воспоминаниям Штудента, летом 1943 года итальянцы, перевозя Муссолини, несколько раз использовали сирену, предупреждающую о воздушном налете, безусловно, для того, чтобы очистить район от потенциальных свидетелей.) Единственное, что, так сказать, упало с неба, было гидросамолетом Красного Креста, совершившим посадку на озере.

«Но это еще не все странности, — продолжал он, — вскоре после появления самолета с базы в сопровождении еще нескольких автомобилей выехала карета „скорой помощи“. В Винья-ди-Валле ходит слух, что пассажиром „скорой помощи“ был дуче».

Штудент не мог поверить своим ушам: Муссолини увезли прямо у него под носом! Услышанное на озере Браччиано, несомненно, было отличной новостью, потому что, кажется, подтверждало, что дуче все-таки на полуострове и что перехват Капплера, возможно, значимее, чем он полагал изначально. Но Штудент не мог избавиться от ощущения, что блестящая возможность ускользнула у него из рук.

Если бы операцию «Дуб» не окружала такая секретность, знай немецкие летчики на озере Браччиано о замысле освобождения Муссолини, они могли бы сами захватить диктатора или вызвать подкрепление, и дело было бы сделано. Штудент думал про себя, что он неделями «ломал голову», пытаясь найти дуче, и всякий раз, когда приближался к преследуемому, итальянцы опережали его на долю секунды. «Очевидно, строжайшая секретность порой может стать серьезным препятствием, — писал позднее Штудент. — В данном случае именно из-за нее был упущен уникальный шанс».

Если судить по воспоминаниям Радля, то зацепка Капплера относительно Гран-Сассо подтверждалась также внешне не имеющим отношения к делу происшествием, привлекшим внимание немцев примерно в это же время: это была автокатастрофа с участием двух итальянских офицеров. Насторожились, очевидно, тогда, когда немцам удалось установить личности пострадавших, по крайней мере про одного из них стало известно, что он должен был охранять Муссолини. (Саверио Полито, главный тюремщик Муссолини на Маддалене, получил травмы в автокатастрофе, произошедшей примерно 20 августа. Тем не менее не ясно, эту ли аварию имел в виду Радль. В действительности Полито тогда ехал в Рим из Перуджи, а потому кажется маловероятным, что знание о той аварии могло дать немцам какие-либо подсказки в отношении Гран-Сассо. Когда немцы попытались выяснить детали катастрофы, обнаружилось, что те итальянцы ехали то ли из Рима в Аквилу, то ли обратно, по прошествии времени Радль уже не мог вспомнить точно, куда именно. Аквила — столица Абруцци. Оттуда всего около двадцати пяти километров до нижней станции фуникулера отеля «Кампо Императоре».