Сергей Переслегин - Структура и хронология военных конфликтов минувших эпох

41. Б. Лиддел-Гарт, будучи английским историком, подробно останавливается на событиях Гражданской войны 1642 - 1652 гг. в Великобритании. Причину победы парламентских войск он видит в последовательном применении Кромвелем метода непрямых действий.

Историки марксистской направленности (прежде всего Е. Разин) категорически отвергают этот вывод и обуславливают успех революции "исторической необходимостью".

Боевой дух парламентской армии действительно был высок, и можно убедительно показать, что именно моральный подъем "круглоголовых" был тем дополнительным фактором, который позволил парламенту преодолеть силу традиций и построить "армию новой модели" с ее великолепной организацией и железной дисциплиной. В этом смысле можно согласиться с марксистской историографией: абстрактная "историческая необходимость" в ходе английской буржуазной революции проявилась как энтузиазм солдатских масс, который привел к реорганизации армии на современных основах.

Следует, однако, помнить, что все незаурядные боевые качества "новой модели" не позволили достичь решающих результатов, пока парламентские полководцы прибегали к прямым наступлениям против укрепленных баз роялистов. И в сражении при Марстон-Муре 2 июля 1644 г. , и при Нэзби 14 июля 1645 г. "круглоголовые" имели не только преимущество в организации и боеспособности войск, но и решающий числовой перевес (в первом случае при равной семитысячной кавалерии принц Руперт имел 11.000 пехоты против 20.000, во втором - 6,5 тысяч конницы и 7,5 тысяч пехоты Ферфакса король Карл мог противопоставить лишь 4 тысячи кавалерии и 3,5 тысячи пехоты). Оба сражения были выиграны парламентом, но это не привело к стратегическому результату. Разительный контраст с результатами непрямых действий Кромвеля и Ламберта в 1648 и 1650 г.

Подводя итог, согласимся, что поражение роялистов действительно было предрешено "исторической необходимостью". Заслугой Кромвеля было то, что, применив непрямые действия, он сумел избежать обоюдного поражения сторон и разорения Англии.

Заметим, что хотя все типы войн были сугубо светскими (что вполне согласуется и с общим содержанием мануфактурного периода), они часто принимали обличье религиозных конфликтов - Реформации и Контрреформации. Насколько можно судить, это - историческая случайность, вызванная болезненным католицизмом слишком уж удачливых владетелей Испании - Фердинанда и Изабеллы 42.

42. Испания была первым государством, вступившим в мануфактурную стадию, создавшим торговый флот и организовавшим колониальную Империю. Возможно, весь мануфактурный период должен был пройти под знаком "испанской доблести и толедской стали". Однако, резкое расширение границ мира, по-видимому, привело Фердинанда и Изабеллу к религиозному помешательству, которое, видимо, в дальнейшем передавалось в королевской семье по наследству. В результате, Испания стала организовать не мировую торговую империю, даже не мировую христианскую империю, а мировую католическую империю. Этот "католицизм" насаждался методами, более, чем просто жестокими. Для самой Испании религиозная нетерпимость, корни которой лежали еще во времени реконкисты, то есть в глубоком Средневековье, послужила причиной господства инквизиции и последующей остановки технического прогресса, вследствие чего Испания проиграла сперва борьбу с английскими "джентельменами-пиратами", а затем и с регулярным флотом Говарда Эффингемского и Фрэнсиса Дрейка, первого великого флотоводца Нового времени. Преждевременная (с точки зрения естественного развития характерных конфликтов эпохи) утрата Испанией господства на море и цивилизационного приоритета привела к взрывному разрушению Испанской Империи, вылившемуся в форму религиозного конфликта в Нидерландах. Ожесточенность этого конфликта спровоцировала индукцию религиозной нетерпимости в Европе и окрасила последующие войны на континенте привходящими религиозными мотивами.

Из многочисленных сражений Тридцатилетней Войны Б. Лиддел-Гарт остановился только на кампании 1632 г. , в решающем сражении которой погиб Густав-Адольф и с ним - великая Швеция и многообещающая идея надгосударственной протестантской конфедерации. Битва при Лютцене 16 ноября не была ни самым красивым, ни самым результативном столкновением войны. Пожалуй, самой осмысленной деталью Лютцена была устойчивость шведской армии, которая была уже настолько дисциплинированной, что не развалилась при гибели полководца. В сражении участвовали почти равные силы - 18,5 тысяч у Густава-Адольфа, 18 тысяч у Валленштейна, который потерял 6 тысяч человек, вдвое больше, чем потеряла шведская армия.

Заметим, что в полном соответствии со стратегией непрямых действий достижения участников Тридцатилетней войны были обратно пропорциональны вложенным усилиям. Хуже всего пришлось Германии, на территории которой целое поколение маневрировали, ничем себя не стесняя, большие по тем временам армии. Франция же, воздействующая на конфликт в значительной степени опосредовано, вплотную подошла к европейской гегемонии.

Дальнейшая политическая история эпохи оказалась связанной с англо-французским соперничеством, и в очередной раз продемонстрировала миру приоритет морской стратегии над сухопутной.

Людовик XIV не унаследовал ничего из стратегических талантов отца и деда, которые, сражаясь в тяжелейших условиях враждебного окружения и внутренней нестабильности, последовательно и умело добивались не столько военных побед, сколько "мира, лучшего, чем довоенный". "Король-солнце" "растратил" сильнейшую в Европе армию и развалил самую надежную на континенте финансовую систему.

В серии войн начала XVIII столетия окончательно сформировался английский стиль стратегии, в известной степени являющийся квинтэссенцией непрямых действий. При чтении текста Б. Лиддел Гарта создается правильное впечатление, что все красивые (и вычурные) маневры Мальборо были лишь дымовой завесой, маскирующей реальные действия Великобритании: захватив Гибралтар и Минорку, она обеспечила себе (вне всякой зависимости от результатов европейской разборки) контроль над Средиземным морем.

В советской литературе "английская морская стратегия" подвергается резкой критике, как "бесчестная" и "эксплуатирующая союзников". С этим нельзя согласиться. Прежде всего, ответственные государственные деятели должны при всех обстоятельствах ставить во главу угла интересы своей страны. Во-вторых, на стадии перехода к миру, самой важной, сложной и опасной операции любой войны, английские завоевания неизменно оказывались той козырной картой, которая позволяла, обеспечив специфически английские интересы, оказать также и решающую дипломатическую помощь союзникам.