Дуглас Рид - Спор о Сионе. 2500 лет еврейского вопроса

Заметим только, что люди редко по собственной воле связывают себя цепями, выкованными для них. Как бы то ни было, еврейский плен был столь же тесен, как и раньше, может быть даже еще теснее, но это было, разумеется, делом самих евреев.

То, что еврейское правительство переселилось в Европу, стало для Запада фактом первостепенного значения. Разрушительная идея и управляющий ею центр вторглись теперь на континент. Талмудистское правительство еврейской нации внутри наций продолжало свою деятельность с испанской территории. Гаонат издавал свои декреты, талмудистская Академия обосновалась в Кордове; время от времени существовал даже Номинальный Экзиларх, правивший евреями.

Все это делалось под защитой ислама. Мавры, как до них Вавилон и Персия, были весьма благосклонны к этой силе, жившей в их среде. Для испанцев облик завоевателя все больше и больше напоминал еврея, и все меньше и меньше мавра. Завоевателями были мавры, но власть перешла в еврейские руки. На глазах всего мира происходило одно и то же, сначала в Вавилоне, затем в Испании, а в последние столетия то же повторяется и в больших странах Запада.

Г осподство мавров в Испании длилось почти 800 лет. Затем последовали освободительные войны, и когда в 1492 году Испания окончательно сбросила это долгое иго, то не только мавры, но и евреи были изгнаны. Их отождествляли с правлением чужеземцев, с которыми они прибыли в страну, и когда кончилось чужое господство, выгнали и евреев.

«Центр» талмудистского правительства был после этого переведен в Польшу. Это произошло около четырехсот лет тому назад, и с этого момента история Сиона окутывается тайной: Почему местом для правительства была избрана Польша? До этого времени в анналах истории не было никаких следов более или менее значительной миграции евреев в Польшу. Наводнившие завоеванную маврами Испанию евреи пришли из Северной Африки и, покидая ее, они в массе своей вернулись туда же или переехали в Египет, Палестину, Италию, Турцию и на Греческие острова. Другие их колонии существовали уже ранее во Франции, Германии, Голландии и Англии, теперь они росли за счет переселенцев из Испании. Но нет никаких данных о сколько-нибудь значительном переселении испанских евреев в Польшу, ни о массовой иммиграции евреев в Польшу когда-либо раньше.

Однако, когда в начале 16-го века «центр» иудаизма был перенесен в Польшу, «там начало существовать еврейское население числом в несколько миллионов», как пишет Кастейн. Однако миллионные населения не начинают неожиданно «существовать». Кастейну это также ясно, но, вместо того, чтобы дать объяснение, он затемняет эту историю, отмечая, как бы мимоходом, что размер этой общины, о которой до тех пор ничего не было известно, «зависел более от эмиграции, по-видимому из Франции, Германии и Богемии, чем от какой-либо иной причины». Он не объясняет, какие иные причины он мог бы иметь в виду, и для обстоятельного историка довольно странно в данном случае ограничиваться произвольными догадками.

Заметим, однако, что если сионистские историки обходят какую-либо проблему стороной, то достаточно присмотреться внимательнее, и дело выплывает наружу. Так и в данном случае, неловкая увертка Кастейна пытается скрыть важнейший факт в истории Сиона, а именно то, что мировой «центр» еврейского правления был в это время перенесен в район наибольшего скопления народа, неизвестного до тех пор, как еврейского, и фактически никогда им в буквальном смысле слова и не бывшего. В нем не было никакой иудейской крови (а надо сказать, что к этому времени иудейская кровь почти полностью иссякла даже среди западноевропейских евреев), а их предки никогда не знали Иудеи, будучи взращенными на татарской земле. Это были хазары — народ тюрко-монгольской расы, обращенные в иудаизм в 7 веке нашей эры — единственный в истории случай, когда большая масса людей чуждой крови приняла иудейство (поскольку Идумеи все же были «братьями» по крови).

Можно только догадываться, почему талмудистские старейшины разрешили и поощряли переход хазар в иудейство; без этого прилива новой крови «еврейский вопрос», по-видимому, давно уже был бы разрешен, перестав попросту существовать.

Это событие (о котором в одной из следующих глав будет сказано подробнее) имело для Запада жизненное, а может быть даже и смертельное значение. Естественный инстинкт подсказывал Европе, что главная опасность для ее существования всегда грозила из Азии. С момента переноса еврейского «центра» в Польшу азиаты начали двигаться на запад под маской «евреев», приведя Европу в ее нынешнее критическое состояние. Их обращение в иудейство произошло настолько давно и они проживали так далеко от Европы, что западный мир никогда ничего бы о них не узнал, если бы талмудистский центр не был основан среди них, сгруппировав их вокруг себя.

Когда они стали известны в Европе, как «восточные евреи», то им помогла переделка слов «иудаист» или «иудей» в «еврея», поскольку разумеется никто никогда не поверил бы, что они были иудеями или выходцами из Иудеи. С той поры, как они стали руководителями еврейства, догма «возвращения» в Палестину стала проповедоваться от имени народа, не имевшего ни капли семитской крови, ни даже намека на палестинское происхождение их предков. Талмудистское правительство управляло с тех пор армиями совершенно чуждого ему народа азиатского происхождения.

Опять, на этот раз в Польше, было основано по сути независимое государство в государстве, снова воспользовавшееся благосклонностью коренного населения к пришельцам. И снова, как и раньше, и как много раз позже, талмудистские евреи оказались непреклонно враждебными по отношению к приютившему их народу.

Кастейн дает нам описание этого независимого еврейского правительства в польской фазе его существования. Талмудистам было разрешено выработать собственную «конституцию», и в 16–17 веках евреи жили в Польше под управлением совершенно автономного правительства. Как пишет Кастейн, это правительство создало «железную систему полной автономии и железную религиозную дисциплину, неизбежно отдавшую власть в руки правящей олигархии и приведшую к появлению мистицизма в его крайней степени» (мы видим здесь аналогию с тем, как в наше время вырастали под железной дисциплиной и в строгой изоляции коммунистические и сионистские революционеры).

Автономное талмудистское правительство получило название Кагала. На собственной территории Кагал был полновластным правительством под польским протекторатом. Он облагал налогами гетто и общины, выплачивая польскому правительству определенную сумму. Он издавал законы, регулировавшие все без исключения отношения и сделки между евреями, и имел право привлекать к ответственности, судить, осуждать или освобождать. Номинально эта власть не имела права осуждать на смерть, однако, как пишет известный еврейский историк нашего времени, Сало Барон: «В Польше, где еврейский суд не имел права смертной казни, процветала внесудебная практика линчевания и она открыто поощрялась раввинами, например Соломоном Лурия». (Эта цитата показывает, что скрывается за частыми, хотя и весьма осторожными ссылками Кастейна на «железную дисциплину», «безжалостную дисциплину», «смертельно суровую дисциплину» и т. п.)